Олег Шишкин - Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж

«Рассказ Кривцова, — вспоминал Барченко, — явился первым толчком, направившим мое мышление на путь исканий, наполнивших в дальнейшем всю мою жизнь. Предполагая возможность сохранения в той или иной форме остатков этой доисторической науки, я занимался изучением древней истории, культуры мистических учений и постепенно ушел в мистику.

Увлечение мистикой доходило до того, что в 1909–1911 годах, начитавшись пособий, я занимался хиромантией — гадал по рукам»[22].

Хиромантия, спиритизм и Шамбала стали для Александра Васильевича сокровенными понятиями, связанными с наследием вымерших народов седой древности. Наука погибших цивилизаций, как полагал А. В. Барченко, должна была снова возродиться в обновленном мире.

В конце прошлого века многим светилам позитивистской науки стало ясно: помимо электрических волн, в пространстве, окружающем нас, существуют и другие, невидимые формы энергии. Таинственная сила сидит в самой плоти человека. Живая оболочка способна излучать «N-энергию». На этом основаны феномены телепатии и медиумические опыты.

В 1887 году в Лондоне было образовано Общество психических исследований. В его состав вошли маститые ученые, профессора Гервей, Подмор и Майерс. Членом одной из подобных комиссий был наследный принц Великобритании Эдуард, являвшийся к тому же великим магистром масонов Англии. Для образованного общества главными стали две задачи:

1) сбор информации и изучение действительных феноменов;

2) разоблачение шарлатанов.

Внимание к паранормальным способностям человека было характерно для многих европейских институтов. Французы Жане и Рише призывали к международному сотрудничеству в этой области. Профессор Бехтерев, который уже тогда был энтузиастом таких исследований, указывал на множество опытов, позволявших с уверенностью говорить о реальности N-энергии и ее способности нести информацию. «Человеческая голова действительно излучает волны, и их можно зафиксировать самым примитивным способом», — утверждали сторонники удивительного феномена. Достаточно было поместить испытуемого в темный кабинет, поднести к его затылку фосфоресцирующий экран или пробирку с солями сернистого кальция и попросить подопытного произвести в уме элементарное математическое действие, как агрегаты приобретали резкое свечение. А это говорило о существовании мозговых лучей.

Профессор Бехтерев указывал и на удивительные примеры телепатического общения, какие ему удалось наблюдать в одном из венских институтов.

Его последователь Александр Барченко принадлежал к тем немногим людям, кому удалось приподнять завесу таинственности над фантастическими способностями, данными человеку природой. В 1911 году ученый проводит ряд сенсационных опытов, связанных с изучением телепатических волн, или, как их называли в начале века, N-лучами. «Энергия,N» соперничает с электричеством в способности распространения по медным проводам. Приложите к голове испытуемого медную пластинку, а медную проволоку от нее проведите в другую комнату (темную) к такой же медной пластинке или диску над экраном. Последний будет усиливать свечение всякий раз, когда испытуемый будет проделывать в другой комнате описанные выше мозговые упражнения», — писал Барченко в № 12 журнала «Жизнь для всех» в 1911 году.

Методика экспериментов была следующая: два обритых наголо добровольца надевали на голову алюминиевые шлемы оригинальной конструкции, разработанной Барченко. Шлемы участников опыта соединялись медной проволокой. Перед испытуемыми были два овальных матовых экрана, на которых им предлагалось сосредоточиться. Один из участников был «передающим», другой — «принимающим». Как тесты предлагались слова (например «самовар», «таракан» и т. д.) или изображения. В случае с изображениями положительный результат угадывания был близок к ста процентам, а в случае со словами получались ошибки, в большинстве своем связанные с шипящими или глухими буквами.

В статье «Передача мысли на расстояние», часть II, напечатанной в 32-м номере журнала «Природа и люди» за 1911 год, Барченко описывает один оригинальный аппарат, используемый для опытов: «Располагая самым дешевым воздушным насосом, можно построить разновидность прибора, заменяющего «стенометр» Жуара. Внутри тонкого стеклянного колпака каплей дамар-лака, канадского бальзама, или расплавленного с бурой стекла подвешивается сухая тонкая шелковая нить, на конце которой укрепляется в равновесии тонкая сухая соломинка, служащая стрелкой-указателем. На конце соломинки распушен тончайший хлопочек гигроскопической ваты. Диск насоса посыпан мелко толченной солью. Отверстие насоса защищают кусочком сухого картона с пробуравленными дырочками и небольшим бортом, чтобы не сдуло соль. Разреживают воздух осторожно, и аппарат готов к действию. Сосредоточьте взгляд на клочке ваты, стрелку можно повернуть взглядом».

Революционное лихолетье на время прервало занятия Барченко. В поисках заработка и пайка он стал читать лекции на судах Балтфлота. Его просветительские выступления были настолько зажигательными, что группа матросов-балтийцев выразила желание вместе с ученым пробиваться с боями в Тибет и, достигнув Шамбалы, установить связь с ее великими вождями. Моряки направили письма в ряд инстанций, но ответа так и не получили.

К этому времени Александр Васильевич уже был активным сотрудником Института мозга и высшей нервной деятельности академика Бехтерева. Здесь он проводил опыты и делал доклады как член Научной конференции. Уже тогда Барченко работал над созданием нового универсального учения о ритме (гамме), применимого в космологии, космогонии, геологии, минералогии, кристаллографии, к явлениям общественной жизни и к биопсихическим проявлениям индивида. Позднее он назовет свое открытие «Синтетическим методом, основанным на древней науке». В сжатом виде это учение будет изложено в книге «Дюнхор».

Голод заставил Александра Васильевича покинуть Петроград и перебраться в Мурманск, где можно было прокормиться и где он был принят на должность председателя научного совета в местном отделе народного хозяйства. Здесь ему удалось организовать экспедицию в центральные районы Кольского полуострова. Научная партия отправилась туда в конце лета.

Если взглянуть на карту Кольского полуострова, то в самом центре его сразу заметишь длинный язык Ловозера. Оно тянется с севера на юг. Вокруг тундра, заболоченная тайга (аборигены называют ее тайболой), местами сопки. Здесь живут лопари. Они ловят рыбу или пасут оленей, так же как это было 100, 200, 1000 лет назад. Жизнь в суровом краю сделала их тихими, покладистыми людьми.

Зимой тут властвует ночь. Летом не заходит солнце. Морозы такие же, как в Сибири, и на тысячу километров ни души. Словом — гиблые места. Жизнь теплится лишь в маленьких поселках и стойбищах.

Однако именно здесь, в этом пустынном, диком краю распространено необычное заболевание— эмерик, или меряченье. Иногда его называют арктической истерией. Оно повергает в недоумение современных психиатров. Им болеют не только северные народы, но и русские— без разницы. Трудно отыскать что-нибудь похожее на это явление. Ясности нет и по сей день, тем более что с конца 20-х годов многие исследования в этой области были засекречены ОГПУ Но некоторые склонны сравнивать меряченье с состоянием зомби.

В конце XIX и начале XX века на крайнем севере России и в Сибири состояние эмерик охватывало большие группы населения. В связи с этим даже появился термин «психическая зараза». Юкагиры и якуты обычно связывали эту болезнь с кознями тундровых шаманов, разгневанных на людей, тревожащих их покой. Русские, также подверженные этому состоянию, называли его «лангутским припадком». В 1870 году сотник Нижне-Колымского казачьего отряда в ужасе сообщал местному врачу: «Болеют какою-то странною болезнью в Нижне-Колымской части до 70-ти человек. Это их бедственное страдание бывает более к ночи, некоторые с напевом разных языков, неудобопонятных; вот как я каждодневно вижу 5 братьев Чертковых и сестру их с 9 часов вечера до полуночи и далее; если один запел, то все запевают разными юкагирскими, ламаутскими и якутскими языками, так что один другого не знает; за ними их домашние имеют большой присмотр»[23].

Экспедиция, возглавлявшаяся заведующим Мурманским морским институтом краеведения, корреспондентом Ученой конференции при Петроградском институте по изучению мозга и психической деятельности Александром Васильевичем Барченко, прибыла в Ловозеро в конце августа. Встретившись с лопарями, рыбачившими в этих местах, ученый попросил отвезти их на Роговый остров, но те наотрез отказались. Рыбаки утверждали, что только местные шаманы, как их здесь называли— нойды, могут туда плавать. Вся территория острова была сплошь покрыта оленьими рогами. Их на протяжении тысячелетий свозили колдуны окрестных племен как дань духам местности. Обычай запрещал шевелить оставленные ими рога — это могло привести к буре или несчастьям. Только шаманам позволялось появляться на острове, где находилось древнее капище. Приезжая туда, они привешивали на кучи рогов венки из березовых ветвей и куски жертвенного мяса.