Сатсварупа Даса Госвами - Письма, полученные мной от Шрилы Прабхупады. Том 1

Еще в тот день инициацию получали Брюс, Чак и Кит. Кит находился на Второй авеню 26 с самого начала и стал личным поваром Прабхупады, но прозошло так, что он не смог получить посвящение на первой церемонии. Пытаясь раздобыть денег для храма, он зашел в Отдел социального обеспечения и попросил пожертвование. Там его спросили: «Кто тебя послал сюда?» Кит ответил: «Бог меня послал», – и служащие решили, что он сумасшедший. Они не стали больше ничего спрашивать, а направили его в госпиталь Беллвью  (чтобы там Кита проверили на вменяемость). Они сами туда позвонили и сообщили, что к ним направляется человек, заявляющий, будто разговаривает с Богом. Когда Кит прибыл в больницу, его принудительно поместили в палату для наблюдения за ним. Из-за этого Кит пропустил первую инициацию.

Как и другие преданные, я купил большие красные бусины и нанизал их на шнур, завязывая узелок после каждой бусины, как научил нас Прабхупада. Я порезал на куски старую зеленую рубашку и сшил мешочек для четок. Когда Прабхупада увидел его, он сказал: «Тебе нужен правильный мешочек». Но  другого мешочка тогда не было.

В день второй инициации к вечеру Кит облачился в индийское дхоти. До этого никто из нас так еще не одевался. Дхоти было из желтой ткани. Прабхупада помог Киту одеться и сказал, что он похож на индийского брахмачари.

Перед церемонией я поделился с Китом некоторыми из своих сомнений. «Понять персонализм нелегко». Кит уверенно процитировал мне стих из «Бхагавад-гиты»: «Все истины покоятся на Мне словно жемчужины, нанизанные на нить». Это меня воодушевило.

Во время обряда посвящения Прабхупада начитывал наши четки. Мы протягивали ему четки, и он повторял на них полный круг, а мы за ним наблюдали. Затем он возвращал четки и говорил: «Поклонись». Когда пришел мой черед, я склонился перед Прабхупадой и услышал его слова: «Повторяй за мной». Слово за словом он повторял молитву, начинающуюся с «нама».

Я повторил слово «нама». Прабхупада сказал: «Ом». Так я повторял каждое слово, пока не произнес всю молитву, которая потом была переведена: «Я выражаю почтение Его Божественной Милости А. Ч. Бхактиведанте Свами, который очень дорог на этой земле Господу Кришне, поскольку принял прибежище у Его лотосных стоп». С закрытыми глазами я повторял, слово за словом, эту санскритскую молитву, погрузившись в чувство искренней преданности. Я ясно осознавал, что вхожу в вечную жизнь. Прабхупада дал мне имя Сатсварупа даса.

В тот вечер на лекции он объяснял смысл нашей инициации: Господь Чайтанья попросил Своего ученика Рупу Госвами отправиться во Вриндаван, чтобы проповедовать и осуществлять миссию Господа. Это ученическая преемственность. Не надо думать: «Я понял учение гуру. Теперь мне можно, молча, сидеть». Это тоже неплохо, но миссия Господа состоит в том, чтобы распространять Его учение. Это ваша обязанность. Когда ученик получает наставления от духовного учителя, он понимает, что духовный учитель возложил на него обязанность проповедовать. Получив наставления, ученик говорит: «О мой учитель, что я могу сделать для Тебя? Я в долгу перед Тобой за то знание, которое Ты передал мне, поэтому я должен служить Тебе». Я слушал это в изумлении. Однако мне еще не было понятно, насколько серьезным был шаг, сделанный мною.

На второй инициации присутствовала мать Брюса. Она сидела в углу комнаты на складном стуле. После церемонии, в ходе которой Брюс получил имя Брахмананда, Прабхупада сказал ему: «Теперь вырази почтение своей матери». Брахмананда поклонился ей, и она, похоже, смутилась. Потом Прабхупада поговорил с ней в своей комнате в нашем присутствии.

Кита Прабхупада назвал Киртананандой, а Чака – Ачьютанандой. В тот вечер Прабхупада не объяснил, как переводится мое санскритское имя, но через несколько дней я пришел к нему и спросил: «Свамиджи, что означает мое имя?» Прабхупада сказал: «Сокровенная истина реальности». (Позже, во время карттики, мы зажигали свечи на его кофейном столике. Я припозднился; все уже собрались и зажгли свои свечи. Когда я зашел в комнату, Прабхупада сказал: «О, входит олицетворенная истина».) Во время инициации Прабхупада сказал, что я должен повторять двадцать пять кругов мантры, но вскоре он понизил норму до шестнадцати кругов. После посвящения я добросовестно исполнял наказ Прабхупады – ежедневно повторять шестнадцать кругов мантры.

Прабхупада дал мне еще несколько поручений. Одна из моих небольших обязанностей состояла в том, чтобы регулярно менять выставляемое в окне объявление, анонсирующее тему лекции Прабхупады. Название лекции Прабхупада писал для меня на маленьких клочках бумаги. Я менял объявления дважды в неделю.

В один прекрасный день я, с помощью другого преданного, обрил голову. С обновленной внешностью мы пошли показаться Прабхупаде. Он тепло улыбнулся и сказал: «Большое вам спасибо». Это было важным для меня; Прабхупада поблагодарил нас. Я чувствовал, что сделал это для Прабхупады.

Потом я спросил у Прабхупады: «Следует ли мне ходить на работу с тилакой?» Прабхупада ответил «да», и поэтому я появился на работе с бритой головой, шикхой и тилакой. Мой внешний вид вызвал в офисе такой переполох, что начальник вскоре позвал меня к себе в кабинет и спросил: «Что это такое?» Я ответил шефу, что это моя религия. «Думаю, что ты не должен этого делать», – сказал он. Но я настаивал: «Нет, я должен это делать». И начальник смирился, поскольку Нью-Йорк является космополитичным городом. Приходится быть либеральным по отношению к пуэрториканцам, неграм, евреям – ко всем. Моему шефу не нравилось, что я преданный, но он не мог позволить себе быть предвзятым. Ему приходилось терпеть меня.

Рупануга тоже работал в службе социального обеспечения, и его начальник тоже однажды вызвал его к себе и потребовал, чтобы тот перестал ходить на работу с тилакой и бусами. Но Рупануга сказал: «Нет, это моя религия. Еще один такой же преданный Кришны, как и я, работает в отделении на Нижнем Ист-Сайде». Начальник не поверил на слово и позвонил ко мне на работу. Мой шеф подтвердил: «Да, у нас тоже есть такой». Начальник Рупануги тоже смирился.

Я старался как можно больше быть рядом с Прабхупадой. Какое-то время после вечерних лекций я заносил в комнату Прабхупады коробку с пожертвованиями. Однажды я пересчитал в присутствии Прабхупады деньги (получилось долларов пять) и положил их перед ним. Прабхупада почтительно сложил ладони и склонился перед деньгами. Потом он посмотрел на меня и объяснил: «Деньги – это богиня Лакшми».

Однажды после вечерней лекции, проходя следом за Прабхупадой через внутренний дворик, я обратил внимание на полную луну, окруженную белым сиянием. Она была очень красива, и я сказал об этом. Прабхупада тоже взглянул на луну, а потом на меня – с некоторым недовольством. Я понял это так, что мое восхищение луной внешнее, и оно особенно неуместно после слушания лекции Прабхупады и киртана. Прабхупада хотел, чтобы мы воспринимали красоту природы только в связи с Кришной. Луна, какой бы красивой она ни была, – всего лишь незначительная планета в материальной вселенной. Когда же я обращу свой жаждущий взор к планете Кришны?

Вскоре после этого Прабхупада сообщил Брахмананде, что мы должны провести первые в Международном обществе сознания Кришны выборы. Президентом Прабхупада предложил избрать Брахмананду, а брату Брахмананды поручить обязанности казначея. Кандидатом на должность секретаря Прабхупада выдвинул меня. Брахмананда спустился вниз и сказал преданным, что надо провести выборы, и сообщил о пожеланиях Прабхупады. Мы, конечно, проголосовали за предложения Прабхупады единогласно, и так я стал секретарем. Мои новые обязанности состояли в том, чтобы выделять время для еженедельных собраний и подписывать счета на все покупки храма. Однако моим основным служением оставалась работа в офисе службы социального обеспечения, что приносило Прабхупаде четыреста долларов ежемесячно. И также я продолжал печатать для него.

Однажды вечером Прабхупада дал мне черновую рукопись его Введения к «Гитопанишад» и сказал, что хочет сразу же размножить статью на ротаторе, чтобы начать ее распространять, отдельно от остальной «Бхагавад-гиты». Меня подстегивало ощущение срочности этого задания, поэтому я всю ночь внимательно, стараясь не делать опечаток, печатал страницу за страницей. Я был поглощен трансцендентным предметом. Отдавая утром завершенную работу, я ожидал, что Прабхупада тут же отдаст готовый манускрипт в печать, но Прабхупада продержал его у себя несколько дней, и лишь потом отдал размножить. Я решил, что Прабхупада дал мне это ночное задание, чтобы я попрактиковался в аскезе.

Другой моей аскезой того времени стало решение предоставить свою квартиру преданным. Они причиняли беспокойства Прабхупаде, поскольку пользовались его ванной, и я подумал, что они могли бы мыться в моей квартире, которая находилась буквально за углом храма. Моя квартира сразу стала продолжением храма. Преданные регулярно ходили принимать душ, а один из них стал у меня жить. Предложив свою квартиру, я знал, что утрачу уединенность, которой оберегал себя много лет. Но я прикинул: что теряю, а что получаю. Получал я общество вайшнавов, поэтому я оказывался в выигрыше.