Алексей Фомин - Неслучайные «случайности». Новые истории о Промысле Божьем

Священник: Вы, наверное, с механико-математического факультета МГУ?

Студент: Да. Откуда, батюшка, Вы знаете?

Священник: Нам «по профессии» положено.

Студент: Так вот: во-первых, мне думалось положить крестик там, где я его нашел.

Священник: А где же, если не секрет?

Студент: Перед храмом Рождества Христова, на дорожке, в пыли, где проходит крестный ход, возвращающийся с Канавки Божией Матери.

Священник: Однако положить святыню в грязь – по меньшей мере, неблагочестиво…

Студент: И я думаю, что это решение неправильное. Можно было бы передать крестик сестрам обители.

Священник: А третий вариант?

Студент: Мне пришла мысль: а не взять ли мне его себе?

Священник: А нельзя ли взглянуть на находку? Дело в том, что я как раз вчера потерял очень дорогой моему сердцу нательный крест.

Юноша раскрыл ладонь, и я увидел свой старинный крестик, сверкавший золотыми лучами в трепетных перстах студента.

Священник: Вариант четвертый и единственный! – радостно воскликнул я и взял драгоценную для меня находку, заключив своего благодетеля в крепкие иерейские объятия.

В этот же самый миг я увидел изображенного на огромной ростовой иконе преподобного Серафима Саровского. Он смотрел на меня своим проникновенным взором, одновременно и строгим и радостным, прижимая правую руку к сердцу. Душа моя непроизвольно обратилась к служке Божией Матери с теплой молитвой: «Преподобне отче Серафиме! Благодарю тебя! Ты сам востребовал мой крестик для известных тебе святых целей и сам вернул мне его, ибо никогда никто не отходит от тебя “тощ и неутешен” во твоей святой обители».

Священная тишина сердца и наполняющая его радость свидетельствовали, что преподобный услышал голос моей души.

P.S. Много позже я стал вычислять, рассуждая уже по-земному, какова же была вероятность обретения крестика студентом, с его вариативным мышлением, и особенно вероятность его обращения именно ко мне, одному из сотен скромных паломников в Дивеево, вотчину преподобного Серафима Саровского, всея России чудотворца.

Вероника Богданова, журнал «Фома» № 2/16, 2003

В город одной европейской страны прибыл молодой священник, назначенный вновь открыть бездействующую церковь. Он с большим энтузиазмом собирался взяться за дело, но, когда прибыл на место и увидел, в каком состоянии находится храм, у него чуть не опустились руки. Стоял октябрь, и батюшка решил сделать все возможное, чтобы открыть церковь к Рождеству Христову. Он трудился без отдыха: заделывал дыры в стенах, штукатурил, красил, починял… Рождество приближалось, и буквально за несколько дней до его прихода на город обрушилась гроза со снегом и дождем, которая два дня не давала людям выйти на улицу. Когда священник пришел на третьи сутки в церковь, то увидел, что вода, просочившаяся через купол, проникла в стену и образовала в ней дыру на уровне головы прямо за алтарем. Священник прибрал на полу и, удрученный, пошел домой с мыслями перенести начало богослужения на другую дату. По дороге он обратил внимание на маленький магазин с прилавками на улице, типа блошиного рынка, который открылся, по-видимому, только сегодня. Его взгляд привлекла скатерть цвета слоновой кости, вышитая вручную красивыми цветами с большим крестом посередине. Она идеально подходила по размеру, чтобы закрыть дыру в стене. Батюшка сразу же купил скатерть и повернул назад к церкви.

Начал падать снег. Одна пожилая женщина торопливо пересекла дорогу перед ним в надежде сесть в отходящий автобус, но так и не успела. Священник пригласил ее зайти в церковь и подождать следующего, который должен был прийти только через 45 минут: в церкви было отопление и лучше было обождать внутри. Пожилая женщина вошла в церковь и присела. Священник в это время находился в поисках крючков, лестницы и прочего, чтобы повесить скатерть на месте, где зияла дыра. Наконец скатерть была подвешена, и настоятель церкви возрадовался тому, как пришлась она к месту. Скатерть выглядела как дорогой ковер и закрывала все дефекты стены. Тогда он увидел, что женщина как зачарованная приближается по проходу и смотрит, не отводя глаз, на скатерть. Ее лицо стало бледным, как лист бумаги.

– Отче, откуда у вас эта скатерть? – спросила женщина.

Священник рассказал. Женщина попросила отвернуть нижний угол и проверить, нет ли на обратной стороне инициалов ЕВГ. Да, действительно, такие инициалы там были. Это были инициалы самой пожилой женщины, а эту скатерть она вышила тридцать пять лет тому назад, когда была в Австрии. Женщина с трудом поверила в то, как попала эта скатерть в руки к батюшке. Она объяснила, что до начала Второй мировой войны они с мужем жили в Австрии и у них было очень хорошее материальное положение. Когда к власти пришли нацисты, они вынудили их покинуть страну. Жена уехала первой, а муж должен был выехать за ней вслед спустя неделю. По дороге ее арестовали и посадили в концентрационный лагерь. С тех пор она не видела своего мужа и не знает, что произошло с их домом и с ним самим. Скорее всего, расстреляли.

Священник довез женщину на машине до ее дома и захотел подарить скатерть, вышитую ею в молодости, но женщина наотрез отказалась, сказав, что счастлива, если ее работа будет находиться в церкви. И, поблагодарив от души священника за все, поднялась к себе в квартиру на третьем этаже.

Первое служение после возрождения церкви на Рождество прошло великолепно. Церковь была почти полна. Ощущение присутствия Святого Духа и церковное пение наполняли ее невероятной благостью. В конце богослужения священник прощался с прихожанами у двери.

Многие говорили, что обязательно вернутся. Один пожилой мужчина, в котором священник признал соседа по району, оставался сидеть и пристально вглядывался вперед. Священник спросил, почему тот не уходит. Мужчина спросил, откуда у священника эта скатерть, которая висит за алтарем, потому что она очень похожа на ту, которую собственноручно вышила его жена много лет тому назад в Австрии до начала войны, и как вообще могут существовать две вещи, неотличимо похожие друг на друга. Он рассказал священнику, как пришли нацисты и он вынудил жену уехать первой из страны для ее же безопасности, и как он собирался последовать за ней, но его арестовали и отправили в концентрационный лагерь. И с тех пор он вот уже тридцать пять лет, как не видел ни ее, ни своего дома.

Священник спросил мужчину, не согласится ли он прогуляться вместе с ним недалеко. Он поймал машину и отвез пожилого мужчину к дому, где высадил три дня тому назад пожилую женщину. Затем помог ему подняться на третий этаж и позвонил в дверь, предчувствуя самое красивое Рождество в его жизни, которое он только мог себе представить.

www.kniga.com/books/preview_txt.asp?sku=ebooks340795

Я никогда не ездил к старцам. Имена слышал, знал людей, которые считали своим долгом побывать и благословиться у подвижников. А я не ездил. Мне один знакомый рассказывал, как он приехал к покойному уже отцу Борису в Иваново и тот ему дал благословение. А вдобавок еще и наказал: «Исполнить обязательно!» Выслушал я своего знакомца и сделал для себя вывод: «Как хорошо, что я не мотаюсь без дела по старцам». Но однажды, в один из солнечных осенних дней, на меня неожиданно обрушилось предложение стать диаконом. Вот тут-то я и завертелся волчком. Ладно бы, если б я этого хотел, так ведь нет. Как раз наоборот. Только-только поступил в Свято-Тихоновский институт, мне учиться нужно, а здесь такое предложение. Можно было бы, конечно, и мимо пройти. Но ведь такими предложениями не бросаются. Вдруг это воля Божия? А я пройду мимо нее.

Думал-думал: что делать? Ведь не жребий же тянуть, правда? И приходит мне в голову замечательная мысль: такой сложный вопрос может разрешить только старец. А где его взять? К тем, о ком уже слышал, прорваться нереально, а раз так, то к ним я и не поеду. Вот если укажут мне обстоятельства такого подвижника, к которому я смогу попасть, то поеду, а нет – извините. И потому «по техническим причинам» мое рукоположение отменяется.

Никогда не забуду: довольный собой, иду принимать ванну, а моя будущая матушка, тогда еще просто жена, ни о чем не подозревавшая, в это время с кем-то разговаривает по телефону. Лежу в ванне, наслаждаюсь найденным решением и теплой водичкой. Входит супруга и говорит: «Звонила Н., представляешь, она побывала в Пафнутьев-Боровском монастыре. А в нем, оказывается, подвизается человек высокой духовной жизни, это схиархимандрит Власий, и многие почитают его за старца. Кстати, и попасть к нему несложно…»

От неожиданности я чуть было не захлебнулся в этой самой ласковой водичке. Пришел в себя, отдышался. Ничего не поделаешь, надо ехать – адрес указан.

После ночной смены, имея в запасе два выходных дня, я поехал в Калужскую область. Не стану рассказывать, как ехал, но добрался в монастырь что-то около пяти вечера. Это сегодня у дверей старца нескончаемая очередь, а тогда было проще – человек двадцать от силы. А я приехал, и вообще – никого. На двери кельи старца на гвоздике висит картонный треугольничек: «Не заходить». Ладно, сел рядышком на скамейку, достал акафист Пресвятой и стал читать. Минуты через три дверь открывается, из-за нее выходит, как мне показалось, еще совсем не старый человек в подряснике и унтах и с интересом смотрит на меня: