Иоанн Мосх - Луг духовный: Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов

Глава 212. О великодушном поступке двух старцев с разбойниками

Этот рассказ принес мне много пользы!

Рассказ одного старца: «Пришел к нам старец высокой добродетели. Мы прочитывали в книге Рай изречение св. отцов. А старец всегда любил читать о них. Он, казалось, весь был проникнут ими, и, коренясь в его сердце, они произращали плод добродетели. Читая, мы дошли до рассказа о старце, к которому пришли разбойники.

– Мы пришли забрать все в твоей келье, – сказали разбойники.

– Что желаете, чада, то и возьмите, – ответил старец.

Забрав все, разбойники ушли, но не заметили висевшего на стене мешочка. Старец, схватив мешочек, побежал за ними, громко крича:

– Чада, захватите – вот, вы не заметили у меня в келье…

Разбойники, тронутые незлобием старца, возвратили ему все в келью. Раскаявшись, они говорили друг другу: «Воистину, это – человек Божий!»

Когда мы прочли об этом, старец сказал нам:

– Знаешь ли, авва? Этот рассказ принес мне много пользы.

– Каким образом, отче? – говорю я.

– Однажды я находился в стране близ Иордана. Прочитал тогда этот рассказ и, подивившись старцу, воззвал: «Господи, удостоивший меня этого звания, удостой и следовать по стопам этого мужа». И вот, когда в душе горело такое желание, спустя два дня врываются ко мне разбойники. Они еще стучались в дверь, но я понял, что это разбойники, и сказал сам себе: «Благодарение Богу! Настало время показать плод моего желания». Отворив дверь, я принял их с веселым видом, зажег светильник и начал им все показывать. «Не беспокойтесь! Верен Бог, что не скрою от вас ничего», – говорю им.

– А есть у тебя золото? – спросили они.

– Да. Вот три номисмы.

И я открыл сосуд перед ними. Взяв монеты, они ушли с миром.

– А возвратились ли они, как к тому старцу? – шутливо заметил я.

– Нет! – быстро сказал старец. – Боже сохрани! Я и не желал, чтобы они вернулись…»

Пример, подобный рассказанному в книге «Парадиз», т. е. Рай, встречается в жизнеописании св. Макария, помогавшего вору навьючивать на мула отнятое у него. См. также 68-ю главу «Луга Духовного».

Знамения бывают и теперь в Церкви Божией.

Один из старцев говорил нам о дивных знамениях. Они бывают и теперь в Церкви Божией по причине народившихся и разрастающихся ересей, в особенности по причине раскола Севера-акефала и других гибельных учителей, для ограждения и утверждения в вере более слабых душ, равно как и для обращения самих лжеучителей, если бы захотели. Поэтому святые отцы и с первого времени христианства святые мученики ежедневно до сих пор совершают знамения в кафолической Божией Церкви.

Вот совершенно достаточное объяснение многих чудесных знамений, рассказанных в «Луге Духовном».

О Севере и акефалах см. прим. к гл. 26.

У подошвы горы, на которой возвышается город кианейцев, есть селение Соруда. В этом селении находится купель, источающая воду в день св. Богоявления. От выступающих капель она наполняется в течение трех часов, и после Крещения, также в течение трех часов, вода не вдруг, но понемногу снова убывает.

Не велик труд пройти до Лиши.

И в селении Кедребаты, у подошвы возвышенности города Эноанда, также есть купель, которая, хотя и высечена из одного цельного камня, в праздник Пасхи, в светлое Христово Воскресение, вдруг сама собою наполняется и держит воду до дня Пятидесятницы, и в день Пятидесятницы вдруг исчезает. Если кто сомневается в этом – не велик труд пройти до Ликии, чтобы удостовериться в истине.

К главам 214 и 215

Местности, упоминаемые в этих главах, находятся в малоазийской провинции Ликии на южном берегу Малой Азии.

В древности имели обыкновение совершать св. крещение в великие праздники.

Заметим употребление купели при крещении.

Купель называется θώτισμα, подобно тому как храм, где собираются верующие, называется έκκλησíα.

Я с радостью соглашался на это!

Однажды пришлось мне быть во св. граде. Ко мне пришел один христолюбец и сказал: «У меня с братом произошла небольшая ссора, и он не хочет мириться со мною. Уговори его, пожалуйста». Я с радостью согласился на это и, пригласив брата, стал склонять его к любви и миру. Казалось, мои слова произвели на него впечатление. Вдруг в конце концов он сказал мне:

– Не могу я помириться с ним! Я поклялся крестом…

Улыбнувшись, я сказал ему:

– Твоя клятва имеет такое же значение, как если бы ты сказал: «Клянусь честным Крестом Твоим, Христе, что я не стану исполнять Твоих заповедей, но буду творить волю врага Твоего диавола». Мы не только не должны упорствовать в дурных своих решениях, но должны каяться и скорбеть о том, что мы задумываем дурного против себя самих, как говорит богоносный Василий. Если бы Ирод покаялся и не упорствовал в своей клятве, он не совершил бы великого злодеяния, обезглавив Предтечу Христова.

В заключение я опять воспользовался изречением св. Василия, которое он заимствовал из Евангелия – о том, как Петр противоречил Господу, когда Он хотел омыть ноги св. Петра…

Старец говорил: «Чадца, соль из воды и, соединяясь с водою, растворяется и исчезает. Так и монах. От жены произойдя, он, приближаясь к женщине, ослабевает и обращается в ничто, т. е. перестает быть монахом».

Об удалении от женщин см. прим. к гл. 14-й.

Я согрешил! Прости меня!

Авва Сергий, игумен монастыря аввы Константина, рассказывал нам: «Однажды мы путешествовали с одним св. старцем. Сбившись с пути, мы против желания и не зная, где пройти, попали на засеянное поле и потоптали немного всходов. На поле тогда работал земледелец. Увидев нас, он в гневе осыпал нас бранью.

– Монахи ли вы? Есть ли у вас страх Божий? Если бы вы имели пред очами страх Божий, вы бы так не поступали.

«Ради Господа, никто ничего не говори!» – быстро сказал нам св. старец. Затем, обратившись к крестьянину, ответил:

– Правильно, чадо мое, сказал ты. Если бы мы имели страх Божий, мы не поступали бы так.

Но крестьянин продолжал гневно браниться.

– Правду говоришь ты, чадо! – снова отвечал старец. – Если бы мы были истинными монахами, мы не делали бы сего. Но, ради Господа, прости нам, что мы согрешили против тебя.

Тронутый этими словами, крестьянин, приблизившись, бросился к ногам старца.

– Я согрешил! – воскликнул он. – Прости меня! И, ради Господа, возьмите меня с собой.

– И действительно, – присовокупил блаженный Сергий, – он последовал за нами и принял иноческий чин».

О киновии прп. Константина см. прим. к гл. 6-й.

Авва Сергий жил в VI веке.

Каждому надлежит укорять себя во всем.

Вот о каком происшествии рассказал мне старец: «Однажды я прожил немного времени в лавре аввы Герасима. Там был у меня возлюбленный мною брат. Однажды мы сидели вместе и разговаривали о пользе душевной. Мне пришлось вспомнить слова аввы Пимена: «Каждому надлежит укорять себя во всем».

– Я, отец мой, – сказал брат, – на опыте узнал силу и душевную пользу от этих слов. У меня был искренний друг – диакон лавры. Не знаю, с чего он возымел подозрение в одном поступке с моей стороны, причинившем ему скорбь, и стал мрачно смотреть на меня. Видя угрюмый взор его, я просил его объяснить мне причину.

– Вот что ты сделал! – сказал он мне.

Вовсе не зная за собой такого поступка, я принялся уверять его, что не делал ничего подобного.

– Прости меня, но я не удовлетворен твоими оправданиями, – сказал брат.

Удалившись к себе в келью, я начал испытывать свое сердце, не сделано ли в самом деле мною чего-либо подобного, и не нашел ничего.

Однажды, видя, как он держал св. чашу для преподания св. причащения, я с клятвою стал уверять его, что я не виновен в том, что он приписывает мне. Но он и тут не убедился моими словами.

Обращаясь снова к себе самому, я стал припоминать изречения св. отцов и, доверившись им, обратился к своим мыслям. «Диакон искренно любит меня, – говорил я сам себе, – и, побуждаемый любовию, прямодушно говорит мне о том, что у него на сердце, чтобы я трезвился, бодрствовал над собою и не совершил бы чего-либо подобного. Положим, бедная душа моя, ты и не совершила этого. Но не совершено ли тобою множество других злых дел и все ли они тебе известны? Где то, что ты творила вчера, или третьего дня, или десять дней тому назад? Помнишь ли ты об этом? Так не совершила ли ты и того, что тебе приписывают, а потом позабыла, как и первое? И, размышляя таким образом, я так расположил свое сердце, как бы и в самом деле я сделал это, но позабыл, как и другие свои дела. И стал я благодарить Бога и диакона, что через него Бог дал мне познать грех мой и я мог раскаяться в нем. После таких размышлений я встал и пошел к диакону просить у него прощения и благодарить за то, что он помог мне познать грех. Но, лишь только я постучался к нему в дверь, он, отворив, бросается мне в ноги со словами: