Анатолий Безуглов - Рассказы и повести

– Вы так считаете? – взволнованно спросил солист «Альбатроса».

– Я слышал столько различных шансонье. И наших, и зарубежных… У вас талант, Антон. И вы имеете полное право рассчитывать на признание.

– А вот приходится развлекать пьяную публику! – в сердцах произнес Ремизов.

– Ну, этого стыдиться не надо,– подбодрил его Виленский.– Один ныне известный композитор тоже начинал играть в ресторане. Теперь звезды эстрады почитают за честь исполнять его песни.

– Наверное, кто-то когда-то помог ему…– вздохнул солист «Альбатроса».– А у меня, увы, никого…

Виленский некоторое время размышлял, потом сказал:

– А вы знаете, я могу поговорить с приятелем. Он на Центральном телевидении играет далеко не последнюю роль…

– Сергей Николаевич,– взмолился Антон,;– если вам не трудно…

– Надо тебе помочь, надо,– как бы сам себе сказал Виленский.– Кто-то из писателей точно заметил: таланты надо поддерживать и бережно растить, а серость сама себе пробьет дорогу… Вот что, дружище,– похлопал он Ремизова по плечу,– чтобы этот разговор не остался втуне, скажи Роберту Ивановичу, чтобы он обязательно напомнил мне в Москве о тебе. Пусть теребит, не стесняется, так и передай…

– Непременно, Сергей Николаевич,– захлебываясь от счастья, проговорил Антон.– Непременно скажу, Роберт Иванович и сам считает, что мне нужно расти… Вы не можете себе представить, как я благодарен вам… Спасибо, от всей души спасибо!

– Благодарить будешь, когда переберешься в Москву,– улыбнулся Виленский.– Только не забудь пригласить на свой первый сольный концерт в столице…

– Да я… Я…– Солист «Альбатроса» не находил слов благодарности.

От Виленского он улетел буквально на крыльях надежды.

Весь дом обсуждал известие, что у Мажаровой состоится помолвка. Сведения эти распространила Крюкова, хотя Полина Семеновна сообщила ей о предстоящем событии «по секрету». То, что помолвка действительно будет иметь место, красноречиво подтверждали запахи, доносящиеся из квартиры Мажаровых.

Вольская-Валуа несколько раз выходила из подъезда и возвращалась на такси с набитыми сумками.

Антон Ремизов тоже принял участие в подготовке торжества. Привез на машине массу цветов, сбегал за минеральной водой и вообще выполнял различные поручения Полины Семеновны.

– Тетя Поля, хочу предложить вам одну идею,– обратился он к Вольской-Валуа.– Так сказать, сюрприз для Сергея Николаевича и Нины.

– Интересно какой? – загорелась Полина Семеновна.

– Представляете, садятся гости за стол, объявляется помолвка… И тут раздается свадебный марш Мендельсона… Каково?

– Так его все играют в подобных случаях,– несколько разочарованно произнесла Полина Семеновна.

– Соль вот в чем,– хитро улыбнулся Антон.– Исполнять марш будет наш ансамбль! Ребята заранее спрячутся в этой комнате.– Ремизов показал на дверь спальни.– И в нужный момент…

– Здорово! – воскликнула Вольская-Валуа, уразумев, в чем дело.– Помолвка с оркестром! Масштаб и красиво! Ну, Антоша, ну, молодчина! Хорошо придумал…

– Шикарно, не правда ли?-сказал польщенный солист «Альбатроса».– Так я побежал? Инструмент надо привезти, аппаратуру…

– Беги, милый, беги,– напутствовала его Полина Семеновна.

– Только смотрите не проговоритесь,– попросил Ремизов.

Вернулся он с двумя парнями из ансамбля. Они перетащили в спальню свою электромузыкальную экипировку и при помощи Полины Семеновны замаскировали ее.

– До вечера,– сказал, уходя, Антон.

То и дело звонила Нина. Ее обещали отпустить с работы на пару часов раньше, но надо было еще побывать в парикмахерской.

– Не волнуйся, голубушка,– успокоила Полина Семеновна племянницу.– Делай свои дела, справлюсь без тебя. У меня, считай, почти все готово.

– А где Сережа?

– Как ушел с утра, так до сих пор не появлялся и не звонил.

Хотя Полину Семеновну и подмывало рассказать Нине, какой сюрприз приготовил Антон, она все же сдержалась.

Только Вольская-Валуа успела положить трубку, раздался звонок в дверь. Пришел Виленский с Зайцевым. Сергей Николаевич был озабочен.

– Полина Семеновна, дорогая,– сказал он, когда они прошли в комнату,– я так расстроен, прямо слов не нахожу…

– Что случилось? – встревожилась Вольская-Валуа.

– И почему я не могу жить и поступать, как все простые смертные? – продолжал в сердцах Виленский, набирая номер рабочего телефона Нины.– И мне же еще завидуют! Смешно!… Алло,– сказал он в трубку,– будьте добры Мажарову… Спасибо… Ниночка, ты? Хорошо, что застал… Понимаешь, ангел мой, я срочно должен вылететь в Москву… Если бы я мог задержаться! Лечу спецрейсом. Самолет через пятьдесят минут… Когда освобожусь? К сожалению, не знаю… Конечно, в силе! Да, люблю… Как только покончу с делами, тут же назад, в Южноморск. И заберу тебя насовсем в Москву… Прости, любимая, ждет машина… Целую!

Он подошел к Полине Семеновне и, приложив руку к сердцу, грустно произнес:

– И вы простите меня.– Виленский развел руками.– Увы, я не принадлежу себе…

– А как же помолвка? – растерянно, упавшим голосом спросила Вольская-Валуа.– Гости, стол…

– Считайте, я буду среди вас.– Виленский обнял Полину Семеновну за плечи.– Всем своим существом!… Поднимите бокалы за наше с Ниночкой будущее счастье…

– Сергей Николаевич,– осторожно напомнил Зайцев, показывая на часы.– Самолет могут задержать на пять – десять минут, но не больше.

– Едем, сейчас едем,– кивнул Виленский.– Не огорчайтесь, Полина Семеновна, мы в Москве такой пир закатим! А сегодня от моего имени поблагодарите всех тех, кто придет в этот дом. И запомните: помолвка не отменяется. Ни в коем случае!

Сергей Николаевич исчез в занимаемой им комнате, чтобы уложить чемодан.

– Так внезапно, так неожиданно…– не могла прийти в себя Вольская-Валуа.– Неужели и впрямь нельзя было отложить отъезд хотя бы до утра? – спросила она у референта Виленского.

– Что вы, Полина Семеновна! Самолет стоит, как говорится, под парами… Спецзадание! Вот так всю жизнь. Себе не принадлежим…

Полина Семеновна понимающе кивнула.

Виленский собрался буквально за пять минут. На прощанье он обнял тетку невесты и расцеловал ее в обе щеки.

– Не знаю даже, как вас благодарить,– сказал он прочувствованно.– За все, за все! И не говорю «прощайте»… До самого скорого!

Полина Семеновна поцеловала его в лоб, попрощалась с Зайцевым и, как только захлопнулась дверь, бросилась к окну.

Виленский с референтом сели в длинный черный «лимузин». Машина тут же сорвалась с места…

Вечером, в назначенный час, собрались гости. Нина была в новом вечернем платье. Сели за стол. Рядом с невестой символически был поставлен стул, а на стол – прибор для временно отсутствующего жениха. Торжество прошло по задуманному плану (правда, без ремизовского сюрприза). Внезапный вызов Сергея Николаевича в Москву для выполнения спецзадания в какой-то степени даже придал всему элемент значимости и необычности.

То и дело хлопало шампанское. Тосты следовали один за другим. Мажаровой желали счастья в будущей семейной жизни.

Когда Игорь вернулся со вступительного экзамена по математике и рассказал матери, что там произошло, Валентина Павловна не удержалась и поспешила к Мажаровым.

– Я ваша должница на всю жизнь! – облобызала она Нину.

– Сдал, да? – порадовалась вместе с соседкой девушка.

– Только благодаря вашему жениху! – воскликнула Валентина Павловна.– Но сколько пережил мой мальчик за каких-то полтора часа! Кошмар! События развивались прямо-таки драматически…

– Ну да? – охнула Мажарова.

– Нет, вы только послушайте,– продолжала Крюкова.– Берет Игорек билет. Труднейшие вопросы. И задача черт знает какая сложная. Игорь садится готовиться к ответу. Волнуется – ужас!

– А вы его предупредили?– перебила соседку Нина.

– Что вы, зачем это! Не дай бог, проговорился бы ненароком другим абитуриентам!… Так вот, потеет он над задачей… Тот самый Гаврилов несколько раз подходил к нему, стоял, смотрел, что мальчик делает. Манера у него такая. Чтобы не пользовались шпаргалками.– Валентина Павловна вытерла платочком вспотевшие ладони – так она до сих пор была взволнована.

– А дальше?-нетерпеливо спросила Мажарова.

– Короче, задачу Игорек до конца так и не решил…

– Как это?

– Говорит, запутался… А все уже сдали. Он один сидит в аудитории… В это время Гаврилова вызвали к ректору… Экзамен принимают двое, понимаете? И тот, другой экзаменатор, говорит: хватит, мол, думать, иди отвечать… Ответил Игорь на первый вопрос, подает решение задачи. И вы представляете, экзаменатор ставит Игорю двойку…

– Двойку?-ужаснулась Нина.

– Самую натуральную!… Тут возвращается Гаврилов и спрашивает: это ты Крюков? Игорь сквозь слезы ответил, что да. Гаврилов взял листок с решением задачи… Ну, а дальше – как в сказке… Гаврилов сказал, что хотя Игорь и не завершил задачу до конца, но нашел очень оригинальное, смелое решение… Представляете? Второй экзаменатор начал было спорить, но Гаврилов стоял на своем, что абитуриент очень способный, творчески мыслящий, пошел по трудному, но своему пути и достоин зачисления… И собственной рукой переправил двойку на пятерку!… Все говорят, что с Гавриловым такого еще не бывало! – Крюкова подмигнула Нине.– Но мы-то знаем, в чем дело! И какой аргумент нашел, а? Вот что значит звонок от самого Сергея Николаевича!