Гэвин Лайл - Венера с пистолетом

– Привет, Гарри. Спер в последнее время что-нибудь приличное из картин? – приветствовал его я.

Он виновато улыбнулся. Он всегда так улыбался.

– Ну зачем ты так… Нет. А ты потерял?

– Да, несколько.

– Это очень плохо.

Мы ступили на лестницу, ведущую вниз.

– На кого ты работаешь?

– На себя. Я ведь торгую старинным оружием. Помнишь?

– О да, теперь припоминаю. Что, прикупил последнее время что-нибудь приличное из пистолетов?

– Несколько. Что поделываешь в Цюрихе?

– Митч или я всегда наведываемся сюда в это время. Просто посмотреть, как идут дела.

И разыскать того, кто попал в тяжелое положение с уплатой налогов и распродает по дешевке свою коллекцию. В Цюрихе? В Цюрихе проблем с налогами не бывает.

– Куда же ты теперь? – осведомился я.

Он остановился, полез во внутренний карман, вытащил авиабилет и внимательно его изучил.

– Амстердам.

– Может так случится, что нам выдали билеты на одно и то же место.

Его улыбка сделалась еще более виноватой.

– Ты летишь первым классом, Джил?

Он улыбнулся в последний раз, затем смущенно кивнул и, похоже, растворился в воздухе.

Гарри – осторожный тип. Он знает, что каждое слово может послужить доказательством, и не желал предоставлять такую возможность. И все-таки он совершил ошибку. Это меня несколько приободрило.

В Амстердаме было холодно и очень сыро. Дуновение воздуха походило на прикосновение руки утопленника. Я позвонил в «Доелен» из городского аэропорта, Карлос велел мне ехать в ресторан на Ньюзидас Форбургвол и не тратить времени на разглядывание тюльпанов.

Прибыв туда, я сразу вспомнил заведение. Это было любимое место для встреч за ленчем амстердамских бизнесменов средней руки. Здесь они могли демонстрировать, как хорошо у них идут дела, и поглощать такое количество калорий, которого хватило бы на прокорм голодающему продавцу старинных револьверов на целую неделю. С точки зрения секретности это место тоже было подходящим: прекрасная акустика, зал человек этак на триста, и все посетители или едят, или из всех своих сил пытаются докричаться до соседа. Нужно особое устройство, чтобы что-то разглядеть через плотный сигарный дым, и микрофон в вашем супе, чтобы что-то расслышать и понять.

Мне понадобилось немало времени, чтобы их обнаружить. Они устроились за столом в дальнем углу. Собрался весь военный совет: донна Маргарита, Карлос, мисс Уитли и невысокий мужчина с очень черными кудрявыми волосами, слегка тронутыми сединой. У него было бледное серьезное лицо, толстые губы и не менее толстые стекла очков.

Я сложил свое пальто и обратился к нему:

– Мсье Анри Бернар, не так ли?

Он оторвался от горохового супа в тарелке емкостью не меньше галлона.

– Да.

– Я Берт Кемп.

– Да.

И он вернулся к своему супу. Серьезный тип. Или, быть может, он просто пытался управиться с супом до закрытия.

Я сел рядом с донной Маргаритой, тактично расположившейся спиной к залу, и улыбнулся мисс Уитли, сидевшей напротив. Ответом был длинный, недовольный и холодный взгляд.

Донна Маргарита мне чуть улыбнулась.

– Как мы понимаем, у вас неприятности?

– Скажем так.

– Вы объясните, что случилось?

Я покачал головой, зажмурился и сказал:

– К сожалению нет. Не могу вспомнить.

Даже Анри приостановился и уставился на меня. Я, видно, выглядел как неиспользованная переводная картинка.

Исключительно вежливо донна Маргарита заметила:

– Я этого не понимаю.

Я прикоснулся к забинтованной голове.

– Меня кто-то сильно ударил. Я провалялся без сознания не меньше получаса и не могу вспомнить, что было перед этим. Не могу даже вспомнить, как сошел с поезда.

Карлос задумчиво протянул:

– Вы утверждаете, что у вас амнезия? Что сказал врач?

Я пожал плечами.

– Я его об этом не спрашивал, а когда заявил, что не могу ничего вспомнить, ничего не сказал.

Карлос оставался непреклонен.

– Вы связывались с банком?

– Нет. Конечно нет. А вы?

– Я их предупредил, чтобы вас ждали около полуночи. Они должны были ждать.

– В банке? Им следовало быть на станции, я…

Тут подошел официант и я прокричал свой заказ: яйца по-русски. Звучало это может и не эффектно, но означало тарелку размером в сад Эдема. В нем могли быть даже змеи – вот все, что я знал об этом блюде.

– Что вы говорили, сеньор? – переспросила донна Маргарита.

– Да, черт… Я хотел сказать, что ожидал их на вокзале. Должно быть именно так. По крайней мере, в следующий раз.

Карлос мрачно буркнул:

– Если будет следующий раз.

– А что же будет?

– Решение примет Манагуа, – пояснила донна Маргарита.

Я еще не рассматривал проблему с этого ракурса, но пусть…

Мисс Уитли спросила:

– Что теперь будет, как вы думаете?

– Они объявятся и свяжутся с нами – кто бы они ни были. Я имею в виду, что они не будут пытаться продать картину или хранить ее. Все затеяно ради выкупа. Обойдется это вам еще около двадцати процентов.

– Вы вполне могли организовать это сами, – вкрадчиво прошипел Карлос.

Я резко отодвинул стул и встал, что болезненным звоном отозвалось в голове.

– И для этого, вы полагаете, звезданулся обо что-то своей бедной головой? Впрочем да, в самом деле. Видимо, вы считаете, что за двадцать процентов от двухсот тысяч фунтов можно пойти и не на такое, верно?

В это время явился официант, который принес мой заказ и стоял, с нетерпением поглядывая на меня. Так что я уселся снова, и он шмякнул тарелку перед моим носом.

Мисс Уитли снова сказала:

– Вы не ответили на вопрос.

Милая маленькая девочка… Сука чертова.

– Мне самому хотелось бы знать.

Я ел яйца по-русски, или что там еще это было, затем, не прожевав, с полным ртом сказал:

– Но так или иначе, у вас утечка секретной информации. Вы это понимаете? Никто не станет крушить человеку голову наугад, рассчитывая, что тот может везти дорогую картину. Для них это было бы фантастическим везением. Кроме того, я сообщу вам кое-что еще: Гарри Барроуз был в Цюрихе и летел сюда в одном самолете со мной.

Это их несколько расшевелило. Анри дернул головой и едва не попал полной ложкой супа себе в нос.

– Вы его встретили? – спросил Карлос.

– В аэропорту. Он был неразговорчив.

Вмешалась мисс Уитли:

– Он всегда в Европе. Он или Митч.

– Я знаю. Но он совершил ошибку: даже не осведомился, что с моей головой.

Потребовалось некоторое время, но в конце концов они все-таки осознали, что на мне действительно повязка, напоминавшая тюрбан, и широкая полоса лейкопластыря на щеке.

– Предположим, – это опять была мисс Уитли, – что он все знал. Но Гарри разъезжает по свету не для того, чтобы нападать на людей. Ему это не нужно.

Анри туманно возразил:

– Не логично: Генри Барроуз может все.

Я подхватил:

– Он мог нанять людей.

– Вы тоже могли это сделать, – это встрял Карлос.

– Ваша мать выяснила, кто ваш отец?

Его лицо ужасно побледнело под медными волосами. Пусть, пришло время и мне кого-то уколоть.

– Мы должны рассматривать все возможности… – справился с собой Карлос.

– Отлично. Начинай рассматривать возможности, а я пну тебя в зад через…

– Попридержи язык перед донной Маргаритой! – он уже орал.

Но она не казалась шокированной и примирительно сказала:

– Пожалуйста, сейчас не время сводить счеты.

Но с меня было достаточно их, яиц по-русски и всего вообще. Я вскочил.

– Отлично. Мне заказывать билет на самолет или двигать в отель?

Карлос постепенно приходил в себя.

– В «Парк отель», – промычал он. – Это возле Райкмузеум, на…

– Знаю, – резко прервал я, просто ради удовольствия. – И таксист наверняка знает. Разрешит ли мне высочайшее собрание покинуть зал?

Все только посмотрели на меня. Так что я подобрал свое пальто и вылетел как пуля. Проходимцы – он, да и все. Между прочим, им придется оплатить мой завтрак.

Как сказал Карлос, «Парк отель» располагался возле Райкмузеум – большой публичной галереи с картинами старинных мастеров. Как я считал, примерно в полумиле от центра Амстердама. Добротный, тишайший отель, ничего кричащего, никаких популярных певцов, увековечивающих свой автограф на вашей рубашке.

Я зарегистрировался и быстренько проследовал в небольшой старомодный номер, срочно улегся в постель и попытался заснуть. Но нет. Голова все еще болела, причем независимо от того, старался я почти совсем не думать, или помимо воли думал о своих делах.

Через полчаса я сел, дотянулся до телефона и попросил соединить меня с отелем «Хилтон».

И все оказалось так просто! Я попросил регистратуру отеля соединить меня с мистером Барроузом и ждал, слушая, как телефон звонит в номере. Теперь я знал его местонахождение. Я был готов обзвонить дюжину отелей Амстердама, но в этом не было необходимости, пока Гарри придерживается принципа, что класс места, где он проживает, должен соответствовать его доходам.