Александр Каневский - Проклятия по контракту

— О чём вы беседовали?

— В общем, говорил он, я слушал. Сказал, что улетает отдыхать, что подцепил потрясающую красотку, увёл от мужа и забирает её с собой.

Понимая о какой красотке говорил Мерлин, Борис невольно сжал зубы и процедил:

— А куда он её собирался увозить?

— Сказал, что ещё не решил, но когда уже они будут на месте, сообщит. И ещё сказал, что на этот раз улетает надолго и разрешил пользоваться своей виллой, напомнил, где спрятаны ключи… Вот мы и пользуемся — грех хате простаивать!

Он рассмеялся, ему подхихикнули остальные гости.

— Откуда у него такой домище? — поинтересовался капитан Рябой.

— От советской власти, — сообщил Прыгов и, видя, что тот не понимает, разъяснил. — Когда-то здесь была государственная дача, в ней жил большой партийный босс. На её строительство денег не жалели: ведь коммунисты ненавидели частную собственность, поэтому строили себе дачи и квартиры за счёт государства… — Все снова засмеялись. Очевидно, в этой компании Прыгов был главным весельчаком, поэтому окружающие поспешно реагировали на каждую его шутку. — После перестройки этот партайгеноссе бросился в бизнес, прогорел и продал дом нашему Владленчику…

Пока Борис разговаривал с Прыговым, капитан записывал фамилии и координаты всех присутствующих.

— Вы хотите назначить мне свидание? — игриво поинтересовалась одна из девиц.

Вместо Рябого ответил Борис.

— Мы хотим сообщить вам, что ваш друг, Мерлин Владлен Лаврентьевич, находится в розыске. Поэтому, если что-то о нём знаете, вы обязаны сообщить следствию. — Он обвёл взглядом присутствующих. Все растерянно молчали. — Если станет известно, что кто-то его покрывает, то о последствиях вам расскажет господин адвокат.

Он указал на Прыгова. Тот сразу посерьёзнел.

— Мы его с прошлой субботы не видели, а о телефонном разговоре я вам доложил… А по каким статьям его обвиняют? Надеюсь, по гражданским?

— Должен вас огорчить: по уголовным. И посему, и его офис и его дом будут опечатаны. Вам придётся прервать эту вечеринку.

Раздался общий стон всей компании. Прыгов отвёл Бориса в сторону.

— Товарищ майор! Я к вам обращаюсь не как адвокат к следователю, а как мужчина к мужчине: не ломайте нам праздник! Мы уже выпили, расслабились, мужики настроились, девочки разогреты… Подарите нам прощальную ночь в этом доме!.. Нас сейчас прогнать — всё равно, что остановить коней на скаку, перед самым финишем!..

Борис невольно рассмеялся.

— Красивый образ!.. Ладно, как мужик, я вас понимаю, пойду на нарушение правил. Оставайтесь, я предупрежу охрану. Но чтобы утром никого из вас здесь уже не было!

— Ура — а — а! — закричала вся компания, которая внимательно прислушивалась к переговорам.

— Выпить не предлагаю — вы при исполнении. — Прыгов потряс руку Борису, потом Рябому. — Спасибо! Спасибо за понимание!.. Алиночка, проводи гостей!

Алина довела их до входных дверей, пропустила вперёд капитана, а Бориса придержала за руку.

— Вы меня очень осуждаете?

— За что?.. У вас же есть своя железная логика: конец Света, надо успеть пожить… Кстати, вы в курсе, что Кононов после покушения стал инвалидом: врачи сохранили ему только одну ногу — вторую пришлось ампутировать, до колена.

— Я знаю. Но я буду с ним, я его не брошу!.. — произнесла она тоном преданной жены. Но не выдержала и рассмеялась. — Ему же, кроме ноги, больше ничего не ампутировали?

— Бог миловал, — успокоил её Борис. — Продолжайте хранить ему верность.

Когда они дошли до ворот, услышали очередной тост Прыгова:

— Так выпьем за наших женщин, которые с каждой рюмкой становятся всё красивей!..

Утром, когда Борис и Тина собирались садиться в машину, чтобы ехать в Управление, у Тины зазвонил мобильник. Казенный женский голос сообщил:

— Это Яна, секретарь из офиса Мерлина… — Тина сделала знак Борису и поспешно включила громкую связь.

— Я слушаю вас.

— …Владлен Лаврентьевич просил, — тем же казенным голосом продолжала секретарша, — чтобы вы получили письмо. Он отправил его вам на главпочтамт, до востребования.

— Почему же вы мне об этом сообщаете только сегодня?

— Потому что он велел мне три дня подождать. А я честно выполняю все его просьбы и, в отличие от других, не кручу ему голову. Вам всё ясно?

— Всё. Спасибо, — ответила Тина и отключила мобильник. — Жалко её: она, бедненькая, ревнует.

— Не переживай: она терпела всех его предыдущих любовниц — вытерпит и тебя… Поехали за письмом!

Они примчались на главпочтамт, но письма не было. Их успокоили, что бывают задержки с доставкой, может прийти сегодня днём, а может даже завтра.

— Вы что, развозите почту на волах? — возмутился Борис.

— Наведывайтесь! — посоветовала им девушка в окошке, над которым красовалась табличка «От А до В».

Ругая последними словами всё Министерство связи, от министра до почтальона, и «весь наш ненавязчивый сервис», Борис усадил Тину в машину, и они поехали в Управление.

У кабинета их уже поджидал капитан Рябой.

— Машина Мерлина найдена на стоянке в аэропорту Домодедово, — доложил он. — Я ещё раз перелопатил всех оттуда улетевших и улетающих — его нет в списках.

Борис открыл дверь и пригласил его и Тину в кабинет.

— Садитесь, сосредоточьтесь и давайте думать, что это значит: либо он затаился в Москве и готовит липовые документы для отлёта, либо успел удрать пока мы чухались и закрывали аэропорты и вокзалы.

— До ареста Лиса он ещё не знал, что мы у него на хвосте. Узнал утром, а в четыре дня уже прощался… — вслух рассуждал капитан Рябой. — Новый паспорт за полдня не сделать — значит, успел ускользнуть по старому документу. А машину специально оставил в Домодедово, чтобы вести нас по неверному следу.

— При такой спешке гнать машину аж в Домодедово, терять столько времени? — усомнилась Тина.

— А если не терять? — Борис подскочил на стуле от пришедшей догадки. — Если это ему по дороге?

— Куда? — удивлённо спросила Тина.

— В аэропорт Остафьево! — Борис подбежал к карте, висящей на стене. — Вот!.. Рядом с Подольском. Хитро придумал, стервец!.. Оставил свою машину в Домодедово, вскочил в такси и за двадцать минут домчал до Остафьево — это рядом… — Повернулся к Рябому. — Рейсы из Остафьево мы не проверяли?

— Нет, — виновато ответил Рябой. — Кто мог подумать — это же военный аэропорт.

— И давно уже и гражданский, и транспортный, и… — Борис остановился от неожиданной догадки. — Там же есть и частные рейсы!.. Он мог по интернету заказать самолёт, по карточке оплатить, приехать и сразу вскочить на борт… — Рванулся к дверям. — Я к полковнику. Пусть даст команду просветить все рейсы Остафьево: и плановые, и чартерные, и частные… — Выбежал и через секунду вернулся. — Немедленно узнать и проверить его банковский счёт: когда последний раз пользовался кредиткой и сколько снял наличных — думаю, что все! — И снова нырнул в коридор.

Пахомов оказался прав: в среду утром Мерлин снял со своего счёта все наличные деньги, девяносто тысяч долларов. Карточкой не пользовался — очевидно, не хотел оставлять следы и за билет заплатил наличными. Лукоперецу уже доложили, что в среду, в шестнадцать часов двадцать минут из аэропорта Остафьево на Херсон стартовал самолёт ЯК-40, оплаченный его пассажиром господином Мерлиным Владленом Лаврентьевичем.

— В четыре часа он звонил своей секретарше и нашей Тине, очевидно, звонил уже из самолёта… Но почему Херсон?.. Он же обещал показать тебе приморские страны?.. Не верь мужчинам, Тиночка!

— Я и не верю, — ответила Тина с каким-то оттенком в голосе, который не предвещал ничего хорошего.

Борис сделал вид, что не заметил (Потом разберусь!) и скомандовал:

— Едем на Главпочтамт, может, из письма что-то прояснится. А ты, Вовчик, постарайся выяснить, есть ли у него на счетах деньги, в каких странах и в каких банках… А они у него явно где-то есть!.. Конечно, не в Херсоне.

…В машине Тина сидела молча, на вопросы отвечала односложно: да, нет, нормально. Борис припарковал свой «Форд» за несколько кварталов до почтамта.

— Давай пройдёмся.

Они зашагали по тротуару.

— Ну, раскалывайся: в чём дело?

— А ты не догадываешься?

— Нет.

— Конечно: для тебя это нормально.

— Ну, скажи, наконец, что я такое криминальное совершил?

— Ты не сказал, что там, в доме Мерлина, будет Алина.

— Клянусь, я не знал, для меня это было неожиданностью.

— Я тебе не верю. Ты от меня это скрыл. Поэтому и не взял меня.

— Повторяю: я даже не предполагал, что она может там очутиться.

— Не ври, я тебя всё равно не слушаю. — Тина нервно отбросила его руку. — Я не хочу разговариваю с тобой!.. Не хочу слышать твоего вранья!.. Понимаешь?.. Я вообще больше не буду с тобой разговаривать!.. Никогда!.. Ты понял?