Наталия Антонова - Сон без пробуждения

– Когда?

– Когда закончится эта история.

– Марина! Но именно сейчас, в трудную для нас минуту, я хочу быть рядом с тобой.

– Это невозможно.

– Почему?! – кричал он.

Марина молча отключала связь.

Так повторялось изо дня в день, а порой и не единожды за сутки.

Да, он понимал, что таким образом Марина старается оградить его от неприятностей. Но порой Сергею начинало казаться, что она больше не любит его, и поэтому перестала впускать в свою жизнь.

Фролов безумно ревновал любимую к мужу. Конечно, его соперник проигрывал ему в молодости и красоте… Но нельзя было не признать, что Лев Наумович Замятин был достойным человеком. К тому же, он был опытен и богат.

– Проклятые деньги, – цедил сквозь зубы Сергей.

Именно они, деньги, очаровали юную Марину, заворожили и увлекли в плен брака с нелюбимым человеком.

Сергей понимал, что ему никогда не заработать столько, сколько имел Замятин. Не было у Фролова коммерческой жилки, да и не стремился он к большим деньгам. Ему нравилось просто жить, заниматься любимой работой и наслаждаться простыми земными радостями: небом, рекой, цветами, весенним ветром и ночным дождем.

Но Марина… Марина, которую он любил давно и страстно, думала иначе… Ради нее Сергей пошел бы на многое. Теперь перед ним стоял выбор – после института идти в ненавистный бизнес или отказаться от Марины.

В конце концов, Фролов вспомнил о своем приятеле, отец которого занимался ресторанным бизнесом. Возможно, он сможет пристроить его на хлебное место.

При одной мысли об этом у Сергея ломило виски и разрывалось сердце. Он чувствовал себя загнанным в угол.

Фролов позвонил приятелю и попросил о встрече. Тот согласился.

Они встретились в тот же вечер в маленьком кафе, погруженном в разноцветный полумрак. Блуждающие огни бродили по залу. На столиках горели свечи. Играла негромкая музыка.

– Странное заведение, – обронил Сергей.

– Не нравится? – спросил приятель.

В ответ Фролов тяжело вздохнул.

– Ладно, – усмехнулся приятель, – я знаю, что ты не ходок по ресторанам. Что у тебя случилось?

– С чего ты взял? – растерялся от неожиданности Фролов.

– Давно не звонил… и вдруг, – приятель оборвал фразу.

– Да, ты прав. Мне срочно нужна работа.

– Рад помочь, но ты ведь знаешь, в моей сфере твоим способностям применения нет.

– Твой отец держит ресторан…

– Да, – улыбнулся приятель, – а я – это кафе.

– Так это твое заведение? – совсем растерялся Сергей.

– Мое. Поэтому и спросил, нравится ли.

– Слушай, возьми меня к себе на работу.

– Шутишь?!

– Какие уж тут шутки, – взмахнул рукой Фролов.

– Но кем же я тебя возьму? – задумался приятель.

– Все равно, хоть официантом, хоть ночным портье. Лишь бы платили! – вырвалось у него в отчаянии.

– Конечно, я могу пойти тебе навстречу…

– Так пойди!

– Слушай, Серега! Ты что, сдурел?! Зачем тебе это надо?

– Мне нужны деньги.

– Я могу дать тебе в долг по-приятельски, и торопить особо с возвратом не буду.

– Нет, не пойдет, – упрямо проговорил Фролов, – мне нужна работа.

– Глупо, – обронил приятель.

– Почему же?!

– Это из-за Маринки?

– Допустим.

– Дурак.

– Слушай!

– Это ты слушай! – повысил голос приятель. – Ты – талант, может, гений, я в этом не разбираюсь, но тебе нужно заниматься тем, что душа просит, иначе сгоришь ты. Из-за бабы!

– Не смей!

– Ладно, черт с тобой! Твоя жизнь, хочешь ломать, ломай.

– Значит, поможешь? – с надеждой в голосе спросил Сергей.

– Если ты называешь это помощью…

– Когда выходить на работу? – не дал договорить ему Фролов.

– Завтра.

– Спасибо! – обрадовался Сергей и даже не спросил, на какую, собственно, должность его берут, пожал приятелю руку и выбежал из кафе.

– Сумасшедший! – бросил ему в след приятель и направился к стойке бармена.

– Видел, сейчас парень со мной за столиком сидел? – спросил он.

– Да…

– Завтра будет тебе помощником.

– Но…

– Никаких «но». Потом придумаю для него что-нибудь другое.

Бармен промолчал, сочтя за благо не вступать с хозяином в спор.

Сергей тем временем бросился звонить Марине.

Сотовый долго не отвечал. Наконец, после нескольких безуспешных попыток он услышал голос любимой.

– Да? – тихо сказала Замятина.

– Маринка! Ты где?

– В машине. Сережа, это ты?

– Я!

– Извини, я сейчас не могу…

– Подожди, ради бога, – заторопился он, – я только хотел сказать, что нашел работу.

– Работу? – удивилась она. – А как же учеба?

– Одно другому не помеха, – оптимистично отозвался он.

– Даже не знаю, что сказать…

– Только то, что ты любишь меня!

– Сережа, – укоризненно вздохнула Замятина, – я же просила…

– Марина, пойми, теперь я буду зарабатывать хорошие деньги и смогу обеспечить тебя.

– Сережа…

– Пожалуйста, скажи Льву Наумовичу, что разводишься с ним.

– Сережа, поговорим позже.

– Постой! Ты только скажи, что разведешься!

– Я подумаю.

– О чем!?! – закричал он.

– О том, о чем ты просишь, – отозвалась она тихо.

– Марина! Я же говорю тебе, что деньги будут!

– Не в этом дело.

– А в чем?!

– Мне сейчас тяжело.

– Я знаю, но я для тебя сделаю все! Слышишь, все! Возможное и невозможное!

Он ждал ответа. Она молчала.

– Ты слышишь меня? – не выдержал Фролов.

– Слышу…

По ее голосу он догадался, что она плачет.

– Не надо, Марина, – попросил он тихо.

– Не буду…

– Ты сейчас где?

– Мне нужно съездить по делам.

– Мы увидимся сегодня?

– Не знаю. Но спасибо тебе за все.

– Маринка!!!

– Я позвоню потом. Прости, – и она отключила связь.

Несколько секунд Сергей слушал длинные гудки, потом повесил трубку.

Фролов твердо решил, что рано или поздно он уговорит Марину развестись с Замятиным и женится на ней.

Он слишком далеко зашел, и отступление было бы теперь для него полным крахом.

Снег падал на его горячие губы и таял, превращаясь в крохотные прозрачные капли, такие странные на вкус…

Дон растянулся посередине комнаты, которую затопило яркое зимнее солнце.

Казалось, кот купается в расплавленном янтаре. Его густая черная шерсть блестела и переливалась в волнах света.

Тонкие ниточки зрачков были едва заметны в огромных желтых глазах.

– По-моему, скоро наступит весна, – сказал Морис.

– Возможно, – отозвалась Мирослава, не отрываясь от кипы бумаг.

– Дон солидарен со мной в этом вопросе, – настаивал Миндаугас.

– Он уже давно во всем с тобой солидарен, – усмехнулась Мирослава.

– Но каково мне было завоевать его расположение!

– По-моему, Дон не нравится Шуре, – вздохнула Волгина.

– Не то слово, – заулыбался Миндаугас.

– Да?.. – недоверчиво откликнулась Мирослава.

– Шурочка Дона не жалует.

– Что верно, то верно, только непонятно почему…

– Для меня это тоже остается загадкой.

Мирослава отложила бумаги и потянулась.

Глядя на нее, Миндаугас подумал, что она сама похожа на большую кошку, например, на бенгальского тигра… Те же повадки… грация… властность…

– Все, – заявила Мирослава, – отчитаемся перед клиенткой и сможем взяться за новое дело.

– Кстати, она звонила.

– Но ты не сказал!

– Не хотел отвлекать вас от работы. Это же не к спеху.

– Что она сказала? – нетерпеливо перебила Марина.

– Что подъедет к нам в двенадцать. Вернее, она спросила, можно ли подъехать в это время. Я ответил, что да.

– Хорошо. Сейчас десять. Пойду выпью чаю. Ты будешь?

– Составлю вам компанию.

Едва хозяйка скрылась за дверью, кот поднялся, зевнул, потянулся и отправился следом. Дон терпеть не мог одиночества.

Марина затормозила и остановила машину у обочины. Она не могла ехать дальше, потому что слезы текли и текли из ее глаз. Она уронила голову на руль и, не сдерживаясь, зарыдала.

– Гражданка, вам плохо? – раздалось, казалось, над самым ухом.

Марина подняла заплаканное лицо.

– Что случилось? – строго спросил гаишник.

– Ничего, – покачала она головой.

– Здесь нельзя останавливаться.

– Простите. Ах, да, – она полезла за деньгами и секунду спустя неловко протянула стражу порядка мятую купюру.

Он тяжко вздохнул, посмотрел на зареванную женщину и отчеканил:

– Уберите баксы, вытрите слезы, постарайтесь побыстрее успокоиться и уезжайте.

Марину почему-то развеселило такое количество распоряжений, выданных одновременно. Она улыбнулась сквозь слезы.

– Ну вот, – констатировал гаишник, – я вижу, вам лучше, возьмите себя в руки и поезжайте домой.

– Слушаюсь, мой генерал, – удалось пошутить Марине.

Но он не оценил ее шутки.

– Я сержант, – заметил сухо правоохранитель, – поезжайте, – он махнул рукой.

Марина послушно тронула автомобиль с места.

– Надо же, – подумала она, – даже гаишник посочувствовал… А еще говорят, что им только деньги нужны. Мог ведь оштрафовать, а не стал, значит, и полиции не чуждо человеческое отношение к людям. Если бы он знал, что меня в убийстве подозревают… Впрочем, звонил следователь и сказал, что дело закрыто, и ко мне у них нет претензий.