Наталья Медведская - Горькая брусника

   Я лежала на кровати, смотрела в темноту за окном и мысленно перебирала прошлое. Алена поступала неправильно, более того, ужасно, но это был ее выбор. А мне предстояло решить, что делать дальше. Понимала: донести на сестру не могу. Меня мучила совесть. Из-за Алены и Вадим выйдет сухим из воды. А вот по нему давно тюрьма плачет. Вряд ли когда-нибудь еще я увижу сестру. Но я не ощущала боли от расставания с Аленой, испытывала только досаду и злость. Именно теперь навсегда сестра исчезала из моей жизни и души. Что-то во мне сломалось. Может, я и правда неправильная, с поврежденными генами? Недаром Кира обижалась, называя меня сухарем. Подруга делилась своими тайнами а в старших классах подробностями отношений с мальчишками, того же ожидала и от меня. Я молчала, не умея делиться переживаниями и личными чувствами даже с близкой, верной подругой. Да я просто не могла об этом говорить. Все попытки Киры ограничить круг друзей, встречали яростный протест с моей стороны. По мнению Киры, если мы настоящие подруги, то должны ходить только вдвоем и желательно общаться друг с другом. Поначалу она обижалась, высказывала обиды, но постепенно привыкла и смирилась с присутствием в нашей теплой кампании и других людей. В девятом классе наша дружба подверглась испытанию: мы обе влюбились в одного мальчика. О ее чувствах я слышала ежедневно, о моих она не знала ничего. Впервые в жизни я испытывала жгучую ревность, и это мне не понравилось. Ревность кислотой разъедала нашу дружбу. На мое счастье эта влюбленность оказалась недолговечной, я быстро разочаровалась в "прекрасном принце". Теперь без эмоций, с облегчением могла выслушивать рассказы Киры. В отличие от меня подруга долго страдала за этим мальчиком, он оказался ее первой, неразделенной любовью. Глядя на ее страдания, я ощущала себя неполноценной, неумеющей любить. После наши пути разошлись. Вначале мы часто перезванивались, потом все реже и реже. У меня появились новые друзья, у нее, видимо, тоже.

  За окном начало светлеть.Ночь воспоминаний закончилась.Я помассировала виски, голова казалось тяжелой, а тело наоборот стало легким, невесомым.Разостлала постельи под подушкой обнаружила любимую брошь сестры. Вот значит, что она оставила в доказательство своей любви к нам. На глаза навернулись слезы.Я сбросила одежду, легла в кровать и тотчас провалилась вглубокийсон.

  Забирая меня из домабабы Поли, Ангел заметил, что у меня плохое настроение.

  - Что случилось?

  -С чего ты взял?

  -У тебя лицо человека усталого и разочаровавшегося в жизни. Вчера ты выглядела веселее.

  - Я не спала всю ночь, аутром смогла подремать часа четыре,не больше,иначе Полина Андреевна забила бы тревогу.

  - И чем же ты занималась? Или это секрет? - Матвей вроде бы говорил шутливо, но смотрел серьезно.

  - Не секрет. Мысли о сестре не дали заснуть.

  - Скучаешь по ней? - Ангел участливо посмотрел мне в лицо.

   "Есть ли справедливость в этой жизни? - подумала я. - Зачем парню зеленые глаза, в которые хочется смотреть не отрываясь. Вслух же произнесла:

   - Немного, - соврала я и покраснела: то, что чувствовала к сестре, было очень далеко от тоски по ней.

   Матвей, не отрываясь, глядел на меня.

   "Неужели нашел во мне что-то интересное", - смутилась я.

   - Ты всегда так немногословна?

   - Иногда меня трудно заткнуть, - усмехнулась я и забралась на сиденье мотоцикла позади Ангела. - Мое любимое дело: спорить по любому поводу.

   Дорога до турбазы сегодня показалась мне особенно короткой. Я слезла с мотоцикла и зевнула.

   Днем, пообедав, я честно пыталась доспать положенное время, чтобы вечером на занятиях не валиться с ног. В саду расстелила покрывало, подложила под голову маленькую подушку и попыталась заснуть на свежем воздухе. Глаза пекли, словно в них насыпали пыли, но сон не шел. Сначала мне мешали муравьи, заползшие на покрывало, я смахнула их. Потом разорались воробьи, не поделившие скворечник, потом мне показалось, что солнечные лучи стали светить сквозь листву ярче. Мне мешало все. Я плюнула и, вернувшись в дом, улеглась в кровать. Проворочавшись безрезультатно почти два часа, встала. Захотелось есть. На кухне баба Поля пила чай.

   - Обедать будешь?

   Я кивнула. На кухне умопомрачительно пахло только что приготовленным борщом. У меня потекли слюнки. Полина Андреевна налила полную тарелку борща, положила в нее столовую ложку сметаны, сверху посыпала мелко нарезанным укропом.

   - Кушай. - Сама села напротив и подперла голову рукой. - Насть, я слышала, ты ходила к Феодоре. Не связывайся с ней. Она, люди говорят, может силу и красоту украсть.

   - Полина Андреевна, я случайно с ней встретилась и, честно говоря, не верю во все эти сказки о ведьмах. - Я наклонила тарелку и вылила в ложку последние капли борща. - Спасибо. Очень вкусно.

   - Зря не веришь. Я заметила, ты много спишь, и все время норовишь прилечь. А это первый признак, что ведьма крадет твои силы. - Баба Поля с состраданием в глазах посмотрела на меня. - Будь осторожна.

   "Эх, знали бы вы, как на самом деле я мало сплю", - подумала я и встала налить себе чаю.

   - Будете? - Я показала на чайник.

   - Спасибо, я уже пила. У меня к тебе просьба сходи в магазин за минералкой. День жаркий, а она у меня закончилась.

   Я купила минералки, прогулялась по селу. Вернувшись домой, время оставшееся до приезда Ангела провела за ноутбуком, читая всякую чушь о колдунах и ведьмах.

   Вот так и получилось, что я приехала на занятия хмурая и уставшая.

  Мои ученицы потребовали к трем разучиваемым танцамдобавитьламбаду и что-нибудь современное. Их не смущало, что они смогут овладеть только парой движений каждого танца. Я предложила разучить танец живота и полезно, и оченькрасиво. С каждым занятием все больше мужчин стало появляться на танцплощадке. Самых настойчивых приходилось отгонять, объясняя, что готовим для них сюрприз. И через четыре дня проведем конкурс на звание королева турбазы "Серая сова". К концу занятий я валилась с ног.

   Во время ужина на турбазе ко мне подошла малолетняя интриганка Оля и напомнила о проигрыше.

   - Черт! - сорвалось с языка. - Совсем забыла...

   - Сейчас самое время, - ехидно произнесла она и в предвкушении забавы оглядела столовую. - Подружки все глаза проглядели.

   Матвей с улыбкой смотрел на мое, наверно, пунцовое, смущенное лицо. Во всяком случае, оно пылало. Я уже сильно сожалела о пари. Не такая я уж и пай девочка, просто очень не люблю выполнять чужие команды.

   - Не дрейфь. Все не так страшно, - прошептал он.

   Я встала и подошла к нему. В лесу не трусила, а тут дрожала, как осиновый лист. Решительно наклонилась и дотронулась до его губ. Удивленные возгласы от соседнего столика означали, что авантюра Оленьки удалась. Я села на свое место и залпом выпила компот.

   - Видела бы ты их лица, - хихикала девочка. - Наши красотки прямо обалдели. Дар речи потеряли.

   - Дар речи говоришь? Ну, это вряд ли. Я слышу их встревоженное кудахтанье, - заметил Ангел и добавил: - Видишь, все обошлось, я тебя не укусил.

   Девочка помрачнела.

   - Ладно, я пошла. Приятного вам аппетита.

   После ужина Матвей предложил мне остаться на дискотеку.

   - Нет. Спасибо. Я на сегодня достаточно натанцевалась. Хочу спать, бессонная ночь сказывается.

   - Тогда поехали. Отвезу тебя домой.

   Мне показалось: Ангел расстроен.

   Приятная мысль пришла мне в голову: "Неужели ему хотелось побыть со мной".

   Обе подружки проводили меня злобными взглядами. Я немного расстроилась: "А мы ведь почти подружились".

   - Благодаря Оленьке я нажила себе новых врагов, - хмыкнула я. - Выбрал бы ты уже одну из них...

   - Почему из них? Я не очень-то люблю, когда девушки разыгрывают меня в качестве приза. Предпочитаю выбирать сам. Да и не нравятся мне они.

   "Ой ли? - не поверила я: - А кто тогда на реке с ними резвился?"

   Замечательно, что мотоцикл не машина. Можно прижаться к спине водителя, вдохнуть запах его кожи, волос и на уровне обоняния понять, подходит тебе этот человек или нет? Я до сих пор помню, как в восьмом классе пригласил меня на танец мальчик, который очень мне тогда нравился. Счастливая, я подала ему руку, и ... потом весь медленный танец мечтала сбежать от него поскорее. Меня буквально передернуло от одного прикосновения, а уж запах его тела и вовсе оказался неприятным для моего обоняния. Я давно заметила, что к некоторым людям не могу заставить себя даже прикоснуться, словно мы особи несовместимого вида. Так вот Матвей оказался со мной одной группы крови. Его запах будоражил меня.

   У калитки мы постояли минут пять. Из соседнего двора за нами наблюдала баба Зоя.