Наталья Медведская - Горькая брусника

   "Ну и чего старушке неймется", - досадовала я.

   Еще было достаточно светло, и мы были, как на ладони.

   - Пока. До завтра, - глядя мне в глаза, со значением произнес Ангел.

   Я молча кивнула.

   Во дворе бабы Поли за столом сидел отец. Всего за неделю он постарел лет на десять. У меня защемило сердце. Я впервые не стыдилась проявлять чувства, бросилась ему на шею.

   - Папа, что ты здесь делаешь?

   - Меня попросили привезти медицинскую карту Алены... ну и на опознание. И конечно, повидать тебя, мою упертую девочку.

   Я проглотила ком, застрявший в горле.

   - Почему не предупредил, в каком часу приедешь.

   - Хотел сделать тебе сюрприз. Как твои дела?

   Со мной все в порядке. Решила немного подзаработать. Я говорила тебе.

   Папа рассеянно покивал.

   - Да-да припоминаю. Ты уже опознала Алену, - голос его дрогнул.

   Я растерялась, если отец так выглядит, на что же похожа мама. В эту минуту и решила, как следует поступить.

   "Хватит потакать сестре, скажу родителям, что Алена жива".

   - Папа, пойдем ко мне в комнату, нам нужно поговорить. Баба Поля вы не возражаете? - Я посмотрела на хозяйку, молча сидящую за столом.

   - Конечно-конечно. Пусть ночует на диване в твоей комнате. - Полина Андреевна поднялась. - Сейчас принесу постельное белье.

   Отец встал из-за стола и поцеловал руку старушке.

   - Большое вам спасибо, Полина Андреевна. Накормили, напоили, приняли, как родного.

   Баба Поля махнула рукой, глаза старушки подозрительно заблестели.

   Я заметила на столе бутылку водки. "Ага, приняла, как сына, только, что не отлупила и в угол не поставила".

   Отец поймал мой взгляд.

   - Помянули мою красавицу, - и всхлипнул.

   Я вздрогнула: никогда раньше не видела его плачущим.

   В комнате выглянула в окно, убедилась, что никто не подслушивает. Открыла дверь. Баба Поля во дворе убирала со стола посуду и остатки трапезы.

   - Ты ведешь себя странно. - Отец присел на диван и обеспокоенно посмотрел на меня.

   - Сейчас поймешь... дело в том, что Алена жива. Я вчера разговаривала с ней.

   Отец издал странный сдавленный звук, его лицо перекосилось. Слезы побежали по небритым щекам. Он порывисто прижал меня к груди.

   - Бедная моя девочка, нельзя было отпускать тебя одну. Разговаривалас призраком... Понимаю, тебе тяжело...

   От отца пахло бензином и пылью. Я с трудом освободилась из его объятий.

   - Папа, какой призрак. Нормальная живая Алена. Она попала в большие, смертельные неприятности. - Я не могла разрушить образ милой девочки в памяти родителей. - Ей пришлось симулировать, тьфу, изобразить свою гибель. На эту мысль ее навели слухи о местном маньяке. О нем она узнала, когда была здесь с девочками. Алена уехала туда, где ее никто не найдет. Папа, если ты хочешь когда-нибудь увидеть свою старшую дочь, нужно скрыть, что она жива. И завтра ты должен опознать чужую девушку, как свою дочь.

   - Настя, не шути с этим, - простонал он, хватаясь за голову.

   Я посмотрела на него и вздохнула: "Убила бы Алену за то, что она сделала с родителями.

   Отец вытащил из кармана брюк носовой платок и вытер лицо.

   Я собралась с духом и с жаром воскликнула:

   - Клянусь самым дорогим, что у меня есть - своей жизнью. Алена жива. Она вынуждена скрываться, поэтому так жестоко поступила с нами. - Как последний аргумент. Я достала из-под подушки брошь. Ты же знаешь, она никогда не расставалась с нею. Четырнадцать лет таскала на себе, тряслась над брошкой, как Кощей над златом. Я протянула украшение отцу.

   Он взял брошь дрожащими руками. Погладил стрекозу, дотронулся до листочка клевера, словно не мог поверить в существование украшения.

   - Господи, моя девочка жива! Когда ты видела ее?

   - Я же говорила, вчера. Она пришла сюда ночью, чтобы ее никто не увидел. Алена очень рисковала...

   - Почему сразу не позвонила нам?

   - Алена просила ничего вам не говорить. Как видишь, я не выполнила ее просьбу.

   Папа помассировал пальцами лоб. Усталая улыбка появилась на его измученном лице.

   - Какое счастье, что она жива! Почему не обратилась в полицию?

   - Вряд ли они смогли бы ее защитить. - Я еле сдерживала негодование: "Папа, если бы ты знал правду". - Нужно смириться - это ее решение.

   - Опознавать незнакомую девушку... назвать ее своей дочерью, а потом еще и хоронить чужого ребенка под именем Алены - это неправильно. - Он покачал головой. - А как же родные девушки? Как же они? Это все Вадим, недаром он мне не нравился - скользкий тип.

   Папа посмотрел на меня так, будто я могла разом решить все проблемы.

   - Девушку никто искать не будет: она детдомовка. Я, кстати, тоже терпеть не могла Веденина.

   Отец фыркнул, его рот скривился в горькой усмешке.

   - Правда? А мне казалось вы все от него без ума.

   - Ничего подобного. Я даже маме сказала, как могла Алена выбрать такого неприятного мужчину.

   - А мне она ничего не говорила...

   Я ехидно заметила:

   - Конечно, что значит мое мнение. Кого оно интересовало?

   Отец смутился.

   - Извини, доча, мы действительно редко прислушивались к тебе.

   - Папа, тебе сказали привезти медкарту. Она с тобой?

   - Нет. Ты представляешь три недели назад Алена взяла ее в регистратуре на прием к терапевту и назад не вернула.

   "Моя сестричка оказалась очень предусмотрительной. Они хорошо спланировали свое исчезновение" - подумала я. Разговор вымотал меня. Голова разболелась так сильно, что стук крови в висках показался ударами молотка. С детства сестра выставляла меня лгуньей, а теперь я вру уже сама, но снова из-за нее.

   - Папа, как ты считаешь, маме нужно говорить, что Алена жива?

   - Обязательно. Ты не видела ее всего неделю, но она уже не спит без таблеток. Так долго продолжаться не может. Поверь, мама сумеет держать себя в руках. Для нее главное знать, что она не повредилась в уме - ее девочка жива. Ты ведь помнишь, что она говорила?

   Я кивнула. Еще бы не помнить. Маме говорили, что Алена умерла, а она не ощущала этого и буквально сходила с ума от раздвоения сознания.

   - Пап, только не выдайте себя, а то навлечете на Алену беду. За вами могут следить.

   - Не волнуйся, малышка. - Отец снова обнял меня. Я прижалась лицом к его груди. - Мой маленький ежик подрастерял колючки? - Голос его дрогнул.

   - Что-то вроде этого, - согласилась я с ним.

   - Господи, я не могу поверить счастью. Алена жива!

***

   Утром папа с участковым поехал в морг, а я осталась досыпать. Но через пять минут вскочила от мысли, пришедшей в голову.

   "А вдруг они еще здесь в Вереево? Пусть Алена напишет маме коротенькое письмо. Утешит ее немного".

   Дом любителя астрономии я нашла быстро. Благо, его знали в Вереево все, стоило только поинтересоваться, где живет бывший учитель? Я перелезла через забор. На мое счастье во дворе не оказалось собаки, из дома не доносилось ни звука. В нерешительности постояла на пороге, пару раз постучала в дверь - тишина. Вспотевшими пальцами обхватила ручку двери и легонько потянула на себя. Деревянное полотно на удивление мягко и беззвучно отворилось. Я вошла в дом и в ужасе замерла на пороге: в первую секунду мне показалось, что рычит собака. Через некоторое время осознала: слышу храп. На цыпочках направилась в сторону звука. В кухне, положив голову на стол, спал мужчина в замызганной одежде. Запах перегара, прокисшей еды, кислого пота заставил меня скривиться от отвращения. Стараясь ступать неслышно, оглядела комнаты первого этажа - никого. Так же осторожно поднялась по лестнице на второй этаж. Светлая, огромная на весь этаж комната была полупуста: кровать, стол с парой плетеных стульев, узкий шкаф, вот, пожалуй, и все убранство. Столько пустого места, хоть в футбол играй. У одного из окон стоял большой телескоп. Я подошла, с любопытством взглянула в него и чуть не отшатнулась. Двор бабы Поли оказался так близко, прямо на ладони.

   "Вот значит, чем вы тут развлекались", - подумала я.

   Опоздала. Видимо, они скрылись ночью или под утро. Спустилась на кухню и растолкала хозяина дома. Мужчина открыл мутные глаза.

   - Ты кто такая?

   Я проигнорировала его вопрос и задала свой.

   - Где ваши квартиранты?

   - Уехали рано утром, - он протянул в мою сторону трясущуюся руку и разжал кулак. На ладони лежала смятая тысячная купюра. - Хорошие люди, вот... заплатили за постой. Слышь, сбегай за водкой.

   Я описала внешность Вадима и Алены. Хозяин кивал и настойчиво совал мне деньги.

   - Сбегай, будь человеком.

   На подоконнике я заметила початую бутылку водки, поставила ее на стол перед носом мужчины. Он уставился на выпивку, появившуюся из ниоткуда, изумленными глазами. Почмокал губами, стряхнул с ладони купюру на пол, как мусор. Сграбастав бутылку, прижал ее к груди.