Марина Белова - Если у вас нету тети...

— Цветы и слова благодарности вам, — последовал ответ на наши удивленные взгляды. — А вино и конфеты — Настю помянем, вчера было девять дней со дня смерти.

Алина молча достала из шкафа бокалы. Штопор оказался у Сундукова. Он вообще парень запасливый, я бы даже сказала — автономный, не полагается на авось, все нужное носит с собой. Не услышав с нашей стороны возражений, он стал откупоривать вино. Я открыла коробку с конфетами, достала печенье.

— Пусть земля ей будет пухом, — начал Игорь.

— Царствие небесное, — добавила я.

Алина кивнула и пригубила бокал.

— Ну, докладывайте, дамы. Что у вас?

— Всего полно, только главного нет — Степы.

Я рассказала Игорю все, что нам было известно на сегодняшний день.

— Да, как все запутано. А знаете, ведь мне Настя тоже рассказывала о своем друге, — вспомнил Сундуков. — Мы были в Белозерске полгода назад. Она мне и дом свой показывала, и дом парня. Оказывается, они выросли в одном дворе.

— Брат этого парня до сих пор там живет, только он теперь шишкой стал.

— Знаю.

— Непонятно только, почему он себе особняк не выстроит? Купил подъезд, потом второй…

— Зачем ему здесь особняк, если у него дом на островах? Я так думаю.

— При таких деньгах можно и не один дом на островах иметь, — с завистью вздохнула Алина.

— Не завидуй, — предостерег Сундуков. — Богатые тоже плачут. Кстати, а кто ведет дело о смерти Бермудовой?

— Наш общий знакомый, Воронцов, — ответила я.

— Сергей Петрович? — приятно удивился Сундуков, однажды их жизненные пути по моей милости уже пересекались. Но это было давно, два года назад. — И что он говорит?

— А то ты его не знаешь! — воскликнула Алина. — Так он и будет нам докладывать! Игорь, большая к тебе просьба — войди с ним в контакт, пригласи куда-нибудь, посиди, то да се, — она улыбнулась и заискивающе посмотрела в глаза Сундукова.

— Алина Николаевна! — Игорь округлил глаза и театрально прикрыл ладонью рот, боясь, что крамольная мысль бабочкой выпорхнет наружу. — Как вы могли обо мне такое подумать?! Войти с ним в контакт? У меня нормальная ориентация, я женщин люблю, а вы меня толкаете на скользкий путь порока.

— Сундуков, не дури, — сдерживая смех, продолжила Алина. — Разживешься информацией, поделишься с нами.

— Зорге хотите из меня сделать? — Сундуков сощурил глаза в щелочки. — Адъютанта Кольцова?

— Не скромничай, этим до тебя далеко, ты вылитый Джеймс Бонд.

— Тогда попробую, — с довольной улыбкой согласился Сундуков. — Только я ничего вам не обещаю. Воронков калач тертый, ему не одну бутылку водки влить надо, чтобы язык развязать. И не всегда такой прием срабатывает. Бывает, что он с устатку сразу в коматозное состояние впадает, минуя фазу разговорчивости.

— Игорек, ну ты попробуй, мы можем тебя даже профинансировать, — предложила Алина.

— Обижаете, гусары денег с женщин не берут. Все, я ушел, хочу застать Воронкова на рабочем месте, чтобы не мог сослаться на кучу неотложных дел.

— Удачи, Игорь. Мы на тебя надеемся.

Я едва дождалась утра следующего дня, так мне было интересно узнать, чем закончилась вчерашняя встреча Сундукова с Воронковым. Я, конечно, могла бы позвонить Игорю и в семь утра, но пожалела, пусть еще поспит наш агент 007. Но сон Сундукова — не единственная причина, по которой я не хотела звонить из дома. Олег уезжает на работу в восемь, иногда и позже. При нем вести разговоры о поисках Степы — лишний раз его злить и выслушать миллион нравоучений из серии: «Каждый сверчок — знай свой шесток». А запираться в ванной и разговаривать при шуме истекающей из крана воды, на мой взгляд, унизительно. Уж лучше подождать, когда уедет мой муженек, а еще лучше позвонить Игорю из «Пилигрима».

Так я и сделала, приехала в турагентство, набрала номер телефона Сундукова и стала считать длинные гудки, противно визжащие в телефонной трубке.

Сначала он долго не подходил к телефону. Затем я услышала хриплое «алло». Голос был раздраженный и глухой. Игорю было плохо. Последовала череда стонов, бульканье, вздох облегчения и…

— Ну? Так и будем молчать? — отозвался Сундуков.

— Игорь, я тебя разбудила? Ты что, заболел? У тебя такой голос.

— Голос как голос. Всю ночь в контакте был с Воронковым. Ой, как мне… нехорошо. Ой, зачем вы позвонили? Лучше бы я во сне умер, чем так жить, — Сундуков жалобно застонал.

— Игорь, ты узнал у Воронкова что-нибудь? — виновато спросила я.

— Узнал, — промычал он.

— Что узнал, Игорек?

— Продолжайте наружное наблюдение за Кулаковым, — с трудом выдавил из себя Сундуков.

— Воронков тоже его подозревает?

— М-ммм, — послышалось в трубке.

— А ты говорил с ним о Степе? Он высказывал свои предположения, где она может находиться?

— Марина Владимировна, не пытайте меня, дайте спокойно умереть.

— Ладно, Сундуков, приходи в себя. Спасибо, что пожертвовал своим здоровьем. С нас причитается.

— Это точно, нет теперь никакого здоровья, — всхлипнул Игорь и положил трубку.

Вскоре в «Пилигриме» появилась Алина. Я пересказала ей мой коротенький разговор с Сундуковым.

— Значит, относительно Кулакова мы не ошиблись, — многозначительно произнесла она и полезла в сумочку, из которой извлекла салфетки для снятия макияжа.

Не долго думая, Алина принялась стирать с лица косметику. Я смотрела и не верила своим глазам. Моя подруга из тех, кто спозаранку, пока муж спит, рисует себе лицо и умывается лишь поздно вечером, когда домочадцы видят второй сон. И в течение дня она неоднократно подправляет свою мордашку, освежает губную помаду и корректирует линию бровей.

— Алина, а что ты делаешь? — спросила я, подозревая, что с ней не все в порядке.

— Как что? Маскируюсь. В таком виде меня точно никто не узнает.

— Это верно. От тебя мало что осталось.

Алина пропустила мою иронию мимо ушей.

— Сегодня подойдем к Кулакову поближе.

— Ты думаешь, Степа совсем рядом с ним бродит?

— Степа? Нет, при чем здесь Степа? Если милиция делает акцент на Кулакова, почему нам им не помочь? Подберемся к этому типу вплотную.

— И подслушаем его мысли? Так? — усмехнулась я.

— Нет, не так. Сегодня пятница, напоминаю.

— Ну и что с этого?

— Как что? Завтра выходной. Всю неделю он жил примерным гражданином, был осторожным и нигде не светился. К тому же на этой неделе «Гарант» не один раз посещала милиция в связи со смертью Бермудовой. Может быть, и Настину смерть вспоминали. Как при таких обстоятельствах не быть осторожным? Вот он и затаился, — рассуждала Алина. — В конце недели менты ушли, беседы закончились, можно и расслабиться. Или наоборот — закончить начатое дело.

— Алина, какое дело?

— Откуда я знаю, какие дела могут быть у преступников? Следить надо! На крючке держать. А для этого надо быть к ним как можно ближе. Вдруг он сегодня с сообщниками встречаться будет?

— Алина, какие сообщники?

— Те, что ему паспорт подделали.

— «И» на «а» исправили? Это можно сделать и без сообщников. Алина, если нам и надо что-то от Кулакова узнать, так только одно — откуда у него паспорт и кулон Настиного парня. А для этого нужно подойти к нему и напрямую об этом спросить. Лично мне уже надоело за ним ходить да по кустам прятаться.

— Прежде чем спрашивать, его надо поймать на чем-нибудь криминальном, чтобы было чем шантажировать, — не успокаивалась Алина.

Хорошо зная Алину, я поежилась. Вот уж для кого презумпция невиновности пустой звук. Сейчас ее изощренная фантазия сделает из Егора Кулакова Джека-потрошителя.

— Ой, чувствую, парень не прост, — накручивала она себя и вместе с тем меня. — Знаю я таких простачков, рубаха-парень, всем друг и товарищ, а у самого руки по локоть в крови. А если он Степу раньше нас рассекретил? Заманил ее на пустырь или завез на дачу? На дачу… Марина, ну как тут можно снять наблюдение? Даже Воронков попросил не спускать с Кулакова глаз. Сегодня пятница. Если не вечером, обязательно утром на дачу рванет.

— А если у него нет дачи? Что тогда?

— У всех есть, а у него нет? Ты как хочешь, а я пошла.

— Куда?

— Домой, переодеваться в халатик. На голову косынку повяжу и буду просто женщиной из народа. В таком виде никто меня не заподозрит в слежке. Ты пойдешь со мной?

— Нет, Алина, не пойду. Мне кажется, Воронков специально нам Кулакова подсунул, чтобы мы у него под ногами не путались.

— Кулакова тебе подсунул Сундуков, которому Воронков о нем в пьяном бреду проговорился. Помнишь пословицу «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке»? Короче, ты как хочешь, а я ушла. Экстренно понадобишься — позвоню на мобильный.

Алина стрелой вылетела из кабинета, а я стала думать, насколько верна пословица о трезвом и пьяном. Вполне возможно, права пословица и вместе с ней Алина. А может, и моя правда? Уж как-то не вязался у меня Егор Кулаков с образом преступника. Вполне возможно, парень что-то скрывает, но чтобы он оказался убийцей… Ну не видела я в Егоре убийцу, хоть убей, не видела.