Михаил Серегин - Детектив на троих

– Что мы с ними сделаем? – недоверчиво спросил Седой, который только-только начал приходить в себя от побоев.

– Ну, это... – пояснил Дынин, – будем их брать!

– А я уж было подумал, что ты нас за извращенцев считаешь, – сказал Борисов, слегка морщась от выпитой рюмки водки.

Дынин пропустил его высказывание мимо ушей, увлеченный разработкой стратегии очередного крестового похода. К этому времени публика более или менее успокоилась, и мы уже приканчивали оказавшуюся у Людки бутылку водки. Я на правах врача осмотрел пострадавших. У нас с Седым, похоже, было легкое сотрясение мозга. Несмотря на то что Савелкин выглядел наиболее пострадавшим, серьезного физического ущерба его здоровью причинено не было. Осмотрев после долгих пререканий место пристального внимания бандитов на его теле, я пришел к выводу, что, кроме небольших ссадин, вызванных не слишком аккуратным засовыванием паяльника, никаких повреждений более нет. Учитывая характер повреждений и стиль Юркиной жизни, я посоветовал ему как можно чаще обрабатывать это место вазелином, чем вызвал его очередную раздражительную реакцию.

Все остальные, то бишь Карцев и Людка, отделались психологическим стрессом, хотя, глядя на Карцева, я подумал, что он весьма глубок.

– Дима, а что мы там будем делать, в этом спортзале? – спросил Седой, глядя на ходящего из угла в угол в состоянии явного возбуждения Дынина. – Поправлять пошатнувшееся здоровье, что ли?

– Мы его арестуем, – категорично заявил Дынин. – Возьмем под стражу! Понял?

– Понял, – усмехнулся Леонид.

– Ну что, Вовк? – решительно обратился полководец к ординарцу. – Надо ехать. Как думаешь, а?

Я налил себе еще стопочку водки и, приняв ее, неожиданно для Седого и даже отчасти для себя, сказал:

– Надо ехать.

Седой удивленно воззрился на меня и язвительно спросил:

– А смысл? Взять под стражу? Или застебать тепленькими?

– Все дело в том, – ответил я, – что закон на нашей стороне. Дынин – представитель органов власти, оперативно реагирующий на ситуацию. Им всем грозит статья за бандитизм и вымогательство. Так что мы вполне можем, используя страховочные варианты, открыто поговорить с Емельяном и, шантажируя его, наконец-то выяснить правду насчет этих чертовых денег – знает ли он что-нибудь об их судьбе?

– Судя по тому, что мы здесь видели, похоже, не очень знает, – скептически заметил Седой. – В противном случае, он – великий актер.

– Вот в этом я и хочу убедиться, – сказал я. – Других вариантов у нас практически нет.

– С огнем играем, – сказал, вставая, Седой и направился к выходу.

Дынин же рявкнул на флегматичных Савелкина и Карцева:

– Чего расселись? Вам что, команды «вперед» не было? Ну-ка, шагом марш на выход!

– Да не ори ты, – устало отозвался Карцев, подымаясь и доставая из кармана ключи от автомашины.

Двое приятелей по несчастью медленно и нехотя двинулись к выходу.

Мы погрузились в ставший нам уже родным салон «Форда-Скорпио». Дынин, как и предполагалось, сел впереди рядом со Славкой. Мы же с Седым и Савелкиным разместились сзади. Юрка садился последним и очень медленно и осторожно приземлялся, прислушиваясь к импульсам, исходящим из своего организма. Когда он наконец закрыл дверь, машина тронулась.

– Куда ехать, знаешь? – сурово спросил Дынин у Карцева.

Тот молча и угрюмо кивнул.

Машина медленно выехала со двора и направилась в сторону спортивного заведения под названием «Гром», расположенного на окраине города среди двух– и одноэтажных зданий. Это был своего рода рэкет-клуб, хозяин которого, Емельян, уже наносил нам сегодня визит. Через двадцать минут «Форд» плавно въехал в тихий переулок, незатейливо именовавшийся Рабочим.

– Ну что, остановиться здесь или проехать дальше? – спросил Карцев.

Я внимательно осмотрел переулок. Что-то не понравилось мне в его тишине и спокойствии. Внутренний голос подсказывал мне, что сейчас надо держаться от этого места подальше.

– Остановись метрах в пятидесяти отсюда, – сказал я.

Непонятно почему, но напряжение в салоне возрастало. Когда Карцев остановил машину, мы стали внимательно всматриваться в застекленную витрину первого этажа трехэтажного здания. Витрина была оформлена с оригинальным вкусом: на ней стояли манекены в спортивных костюмах, а также красовались муляжи спортивных тренажеров. Наверное, все это, по задумкам авторов, должно было иллюстрировать официальное назначение заведения. Для особо непонятливых, которые могли спутать заведение со спортивным магазином, над дверью висела огромная неоновая надпись «Спортзал „Гром“.

Мы все устремили взгляды на его вход. Несмотря на то что переулок был узеньким, количество припаркованных автомобилей недалеко от входа в спортзал было достаточным. С одной стороны дороги стояли два джипа «Чероки» и «Мерседес», к другому тротуару, прилегавшему ко входу в «Гром», были припаркованы уже знакомая нам белая «девятка» с мятым передом и «БМВ». У каждой группы машин, словно часовые, прохаживались взад-вперед несколько человек. Стекла иномарок были затонированы, но мне все же удалось рассмотреть, что в них также сидят люди.

Странная дрожь охватила меня. Похоже, такое же состояние переживали и мои спутники.

– Что-то здесь не так, – неожиданно подал голос Савелкин.

– В каком смысле? – мгновенно отреагировал Дынин.

– Не знаю, что именно, но жопой чувствую, что здесь что-то не так, – прищуриваясь, вглядывался в обстановку Савелкин.

– Ну что ж, после сегодняшних процедур ей, наверное, можно доверять, – сказал Седой.

Его слова оказались пророческими. Откуда-то из глубины здания раздался резкий хлопок, за ним в беспорядочном ритме последовали другие. В спортзале явно началась стрельба, которая отнюдь не носила характер спортивного соревнования. Похоже, люди взялись за одно из своих любимых занятий за всю историю цивилизации – убийство себе подобных.

Из стоящих на противоположной стороне улицы от входа в зал двух джипов и «Мерседеса» выскочили вооруженные люди и, спрятавшись за свои автомобили, открыли ураганный огонь из автоматов и пистолетов по витрине. С другой же стороны улицы им огнем отвечали другие бандиты, которые выскочили из «девятки» и «БМВ». Сзади «емельяновцев» раздался противный звон треснувшего стекла, и манекены затряслись в странной неживой истерике от попадавших в них десятков пуль.

– Давай назад! – заорал я нашему водителю, но было уже поздно.

Карцев и Дынин, одновременно стукнувшись при этом лбами, устремились на пол автомобиля. Я тут же ощутил, как подо мной зашевелился, плотно вгрызаясь в автомобильный коврик, Савелкин. Седой, отхлебнув из бутылочки пива, съежился за водительским сиденьем. Мне ничего не оставалось, как тут же лечь на освободившееся от зада Савелкина место и попытаться спрятаться за передним пассажирским сиденьем.

Ожесточенность стрельбы нарастала. Бандиты переставляли связанные изолентой по принципу валета автоматные рожки и продолжали палить. Краем глаза я увидел, что с обеих сторон уже есть людские потери. Вдруг неожиданно из спортзала, внутри которого тоже шла ожесточенная перестрелка, через разбитую витрину наружу вырвался огромный столб пламени от произошедшего там взрыва. Похоже, бандиты перешли к гранатам.

Взрывной волной накрыло и «емельяновцев» – некоторых из них отбросило из-за автомобильного укрытия на открытую местность, и они тут же попали под пули врагов, среди которых, как я успел заметить, большинство составляли люди с азиатской внешностью. Один из «узкоглазых», размахнувшись из-за красного джипа, бросил на противоположную сторону улицы еще одну гранату. От ее взрыва и без того прошитые выстрелами «БМВ» и «девятка» подпрыгнули. Вылившийся из пробитого бака одной из машин бензин загорелся, и через несколько секунд раздался еще более оглушительный взрыв – «девятка», взлетев на воздух, перевернулась. После чего нападавшие азиаты, уже не боясь, перебежали дорогу, принялись добивать оставшихся в живых противников. Трое из них кинулись внутрь помещения, и через минуту выскочили оттуда. Один из них что-то крикнул другим, и они, попрыгав в «Мерседес» и два джипа, на большой скорости покинули место событий.

Постепенно в переулке установилась тишина. Слышно было лишь шуршание огня в горящей «девятке». Седой, допив остатки пива, щелкнул дверным замком и открыл дверцу. Сначала он выкинул бутылку, потом вылез сам и сразу же встал у стены, расстегивая штаны. Послышалось активное журчание. В это время я, не особо церемонясь с Савелкиным, вылез из машины с другой стороны.

– Ну мы и попали, – произнес я, оглядывая местность.

– Хорошо, что в нас не попали, – ответил Седой, застегивая штаны.

Мы направились к месту боевых событий. Сначала я осмотрел двух лежащих на нашей стороне улицы азиатов – оба были мертвы. Один из них по виду был похож на китайца или корейца, другой скорее напоминал казаха или киргиза. Тогда я перешел на другую сторону улицы и осмотрел лежащих там еще пятерых человек. Они также не подавали признаков жизни. Среди них я обнаружил своего обидчика Хряща – пуля попала ему прямо в лоб.