Дарья Донцова - Летучий самозванец

– Ты меня толкнул! – обвиняет она Леню.

Все воспринимают ее заявление как очередную демонстрацию глупости. Но теперь-то ясно: Зарецкий действительно толкнул свою любовницу – и ему повезло, Вика приложилась прямо о железку.

Аня бросилась на шею Никите:

– Куда мы попали? Увези меня домой!

Редька отстранился от жены:

– Непонятка выходит! Зачем Леониду убивать Марфу?

Манана уставилась на Василия Олеговича, который сидел, закрыв глаза, с ухмылкой на губах.

– Скажи, что это тоже спектакль! Марфа – коллега Тины?

Директор не счел нужным отвечать, зато занервничал Леонид:

– Марфа моя жена!

– И на хрена ты ее убил? – заорала Алина.

– Она… сама… того, – прошептал Леонид. – Мы вечером немного повздорили. Я принес от Василия лекарство и говорю жене: «Давай примем, вдруг про омоложение правда!» Она ни в какую, обозвала меня идиотом, впала в ярость, налетела на меня, шипела, как кошка: «Кретин полоумный!» И швырнула пилюли в унитаз.

– Вашей жене нельзя отказать в благоразумии, – кивнул Юра.

Леонид съежился и стал похож на больного воробья.

– Мы поцапались, наговорили друг другу гадостей, я ушел в ванную, просидел там долго, выхожу, Марфа плачет. Никогда ранее не видел ее рыдающей.

– Иногда в убийцах просыпается совесть, – заметил Шумаков. – Они даже с повинной приходят.

– Марфа мне сказала: «Мне страшно! Нас могут поймать, посадят, жизнь закончится. Вдруг ты прав и таблетки работают? Сходи к Василию и возьми для нас новую дозу!» Ну я и пошел!

– Ты к нам не заглядывал! – сразу отреагировала Катя.

Леонид скорчил гримасу:

– Вы спали. Сначала я тихонько постучал, потом понял: дверь не заперта, заглянул – вы оба в отключке, дрыхнете. Коробка на тумбочке стоит, я открыл и вытащил пилюли. Их там всего четыре было, после моего ухода осталось две.

Екатерина возмутилась:

– Разве красиво брать чужое?

Леонид оскалился:

– Ишь ты! Хозяйка жизни! Коробку ангел отдал Алине, а Василий ее экспроприировал. И я же не все хапнул, пара штук осталась! Их порция! – Зарецкий ткнул рукой в нас с Юрой: – Я специально все пересчитал и понял: никого не обижу.

Катя молчала, зато Юра велел:

– Дальше! Марфа первой приняла «омолодитель» и…

– Мы еще немного поговорили, потом она заснула, – с трудом произнес Зарецкий. – Я выпил пилюлю после нее, а утром не стал жену будить. Решил, что она поздно легла, мы очень перенервничали…

– Конечно, – кивнула я, – было от чего. Весь тщательно разработанный план чуть не пошел прахом. Вместо того чтобы плыть намеченным маршрутом, теплоход бросил якорь у Козловска. Оставить в живых Вику вы не могли, еще пару недель – и ее беременность могла стать заметной. Марфе пришлось попотеть!

Зарецкий свесил голову на грудь.

– Я позвонил ей, рассказал про форс-мажор, жена велела ждать ее ночью у Козловска. Мы переделали сценарий, «самоубийство» запланировали на сегодняшний вечер! Но… но… я больше не могу! Устал.

– Не надо, – спокойно сказал Юра.

– Василий Олегович устроил нам спектакль, – влезла Алина, – а Зарецкий, ничего не зная о его планах, надумал решить свои проблемы!

– Так кто убил Марфу? – громко спросила Тина. – Зачем? Не вижу смысла!

– Леонид тут ни при чем. – Бортникова взяла ученого под свою защиту. – Он без жены пустышка, нищий, голый и босой. В интересах Зарецкого было заботиться о долголетии Марфы.

– Убийца здесь, – объявил Никита. – Мы ушли на остров, а на теплоходе оставалась только Вилка!

Я вцепилась в Юру:

– Бред! Я никогда не встречалась с Зарецкой. Когда вошла в каюту, Марфа уже была мертвой!

– Я не судебный медик, – быстро подхватил Шумаков. – Но, исходя из своего опыта, предполагаю: Марфа скончалась рано утром, часов в шесть. Леонид не будил жену, он решил, что та крепко спит, но Марфа уже умерла.

– Значит, Ленька ее и пристукнул, – взвизгнула Манана.

– А смысл? – прищурился Никита. – За фигом уничтожать дойную корову?

– Вам этого не понять! – взъерепенился Зарецкий. – Я любил жену!

– Мальчик девочку любил, мальчик девочку убил, – кривляясь, пропела Тина.

В ту же секунду Леонид кинулся на наглую комедиантку. Я попыталась остановить его, но не смогла. Тина, поняв, что перегнула палку, с визгом бросилась к двери, споткнулась о вытянутые ноги Василия Олеговича и упала. Юра успел схватить Зарецкого за брючный ремень, тот стал изворачиваться ящерицей.

– Мама! – вдруг заорала Тина. – Ой, мамочка!

– Да, доченька, – машинально откликнулась Манана и прикусила язык.

– Кое-кто заигрался, – хохотнул Никита. – Манана, ты хотела нормального ребенка? Забирай! Вот он сидит!

– Василий Олегович, – в ужасе заверещала Тина. – Что с ним?

Юра отпустил Леонида, тот, забыв про желание наподдать девице, сделал шаг назад.

– Он странно лежит! На боку! Голова запрокинулась! А-а-а-а!

Никто из нас не мог пошевелиться. Леонид закатил глаза и, как растаявшее мороженое, стек на ковер и замер.

– Василий Олегович, – окликнул Никита, – ты спишь?

– Дорогой, проснись, – проговорила Катя.

– Он умер, – объявила Алина, – летальный исход.

– Чушь, – не согласился Никита. – Он только что разговаривал и выглядел на миллион евро.

– Мама, мама, – повторяла Тина. – Мама!

Аня, зажав рот рукой, выскочила из кают-компании. Катя продолжала смотреть на мужа. Алина подошла к Тине и протянула ей руки:

– Вставай, пошли в столовую.

– Угу, – согласилась девушка, но тут же спросила: – Он умер?

Алина проявила не свойственную ей деликатность:

– Вероятно, но мы можем и ошибаться.

– Деньги! – возмутилась Тина. – Мне дали только предоплату, тридцать процентов от суммы! Как я получу остальное? Иван Васильевич жмот, соврет теперь, что клиент с ним полностью не расплатился, оставит мой гонорар в своем кармане! Невезуха!

Шумаков решил взять ситуацию в свои руки:

– Внимание! Всем разойтись по своим каютам. Леонид, ступайте в нашу с Виолой. Никита, отыщи Аню. Алина и Тина пусть сидят в столовой. Вилка! Найди матроса, которого тут оставили на хозяйстве, и срочно отправь его на берег за Иваном Васильевичем и командой. Самойлов уничтожил наши мобильные, а нам необходимо наладить связь.

Я помчалась в камбуз, но Игоря там не обнаружила. Пришлось спускаться на самый нижний уровень в каюту экипажа. Матрос лежал на койке, укрытый до подбородка тонким одеялом.

– Хватит дрыхнуть, – приказала я, – на борту два трупа. Беги за капитаном.

– Не могу, – выдохнул Игорь. – Мне плохо! Еле дышу!

Поверьте: никогда ранее я не носилась с такой скоростью, как сейчас. Не прошло и секунды, как я оказалась около Алины, которая в столовой поила Тину чаем.

– Где ваша сумка с лекарствами? – заорала я. – Игорь умирает!

Несмотря на гадкий характер, Алина, очевидно, была хорошим врачом. Она вихрем кинулась в свою спальню, и мы вскоре очутились в каюте команды.

Диетолог наклонилась над матросом:

– Объясни, что с тобой?

– Дышать не могу, совсем.

Алина отломила головку ампулы:

– Ты страдаешь аллергией?

– Не знаю.

– У тебя есть хронические заболевания? – деловито задавала вопросы Бортникова.

– Двойка в году по немешу, – невпопад ответил парень.

Алина всадила иглу в ягодицу матроса.

– Что вы ему колете? – прошептала я.

– Преднизолон, – ответила диетолог. – Эй, ты как? Не спи!

Игорь приоткрыл глаза и захрипел.

– Сейчас, сейчас, помогу – пообещала Алина. – Вилка, у тебя есть шариковая ручка? Знаешь, бывают такие прозрачные пластиковые трубочки, из них вытаскивается стержень.

– Зачем тебе? – поразилась я.

– Неси скорей, – приказала Бортникова. – Еще прихвати водку из столовой. Живее.

Я снова развила сумасшедшую скорость и принесла требуемое. Алина держала Игоря за руку и пыталась выяснить, что случилось.

– Ты ел сегодня что-нибудь необычное?

– Нет.

– Может, полакомился никогда ранее не пробованной конфетой?

– Нет.

– Побрызгался чужим одеколоном?

– Нет. Я… я… я…

– Что? Говори скорей, от твоих слов зависят мои дальнейшие действия!

Игорь с трудом разлепил губы:

– Таблетку. Красную! Съел!

– Где ты ее взял?

– В коробке. Железной. В каюте. Утром! Рано! Все спали!

– Ты залез в спальню к Василию Олеговичу, чтобы взять «омолодитель»! – осенило меня.

– Да.

– Зачем? – возмутилась я.

– Я слышал. Говорили: кто съест, будет жить вечно. Я тоже хочу, – признался дурень.

Алина положила парню руку на лоб:

– Не нервничай. Никто тебя ругать не станет. Ты проглотил пилюлю. Когда?

– Почистил картошку. Убрал. Отдохнул. Съел.

– Давно это случилось? – нахмурилась врач.

– Не помню.

– Попытайся.

– Десять минут. Пять. Хотел ночью. Испугался. Хочу и страшно! Думал! Думал! Съел.

Игорь закрыл глаза.

– Не спи, – велела Алина, – нельзя, держись.