Галина Куликова - Рыцарь астрального образа

— А что у нас сегодня? — удивился тот.

— У нас День города, бал, фейерверки, нужно быть на высоте. Так как вы меня нашли?

— Увидел объявление в деловом журнале. Частный детектив Арсений Кудесников окажет услуги… И тэ дэ… Часто ли вы встречали других Арсениев Кудесниковых?

— Да… Вы укрепляете меня в мысли работать под вымышленными именами. Итак. Я частный детектив и занимаюсь тем, о чем вам знать не положено. Какие будут вопросы?

— Вы должны помочь мне освободить Ксению от кабалы и плена. Эта дурацкая: фирма, посадившая ее на крючок, успела сделать определенные документальные проводки… Она завладеет ее квартирой, вот увидите!

— Во-первых, — сварливо сказал Кудесников, — вашей Ксении я ничего не должен. Она меня не нанимала, чтобы я расследовал деятельность каких-то там фирм. Во-вторых, я не влюблен в нее, поэтому рисковать ради ее красивых глаз не намерен. Не считайте меня жестоким, но я расследую дело об убийстве.

Взгляд Траскевича сделался упрямым, как у строптивого телка, которого хотят прежде времени загнать домой. Кудесников сто раз видел такие взоры у чертовых влюбленных обоего пола.

— Но ведь ваше дело связано с Ксенией, верно? Почему бы не освободить ее, так сказать, попутно?

— А вы на что?

— Я уже нанял юриста, который отправился в Аркадьев, он будет разбираться с документами. Но там ведь еще есть два амбала, помните?

— Сейчас они даже во благо, — утешил его сыщик. — Вы можете быть за нее спокойны. Человек, который их к ней приставил, нуждается в Ксении живой и невредимой. Кстати, юрист вам не понадобится. Думаю, с ее квартирой все в полном порядке, она выдумала долги, чтобы объяснить присутствие двух соглядатаев. Ей угрожали расправой над ее бабкой, если она их выдаст.

После путешествия в каменоломни все стало более или менее понятным. Ксения — источник информации, которым беззастенчиво пользуются нечистоплотные люди. Богатые и нечистоплотные. Именно такие всегда хотят стать еще богаче — любыми путями.

— Я ничего не понимаю, — растерянно сказал Траскевич. — Она мне сама сказала… Там, в душевой кабинке… Она рассказывала взахлеб, у нее были такие глаза…

Психолог хренов! Куда только девается их проницательность, когда дело доходит до них самих. Кудесников отлично знал, что все женщины по природе своей — заправские лгуньи, для этого специальное образование не требуется.

Он посмотрел на часы, повернул голову в сторону двери и зычным голосом гаркнул:

— Лиза!

Дверь мгновенно распахнулась, и розовая Лиза возникла на пороге.

— Журналист пришел?

— Да, он ждет.

— Зови его.

— Собираетесь устроить пресс-конференцию? — спросил обиженный Траскевич. Его выставляли, да так беспардонно!

— Если вас интересует, какова истинная угроза вашей Ксении, можете остаться и послушать. Думаю, сейчас все станет ясно. Я приблизился к завершению расследования.

Траскевич, естественно, принял приглашение. Кудесников подумал, что он наверняка ушел в краткосрочный отпуск, чтобы спокойно улаживать свои любовные дела, которые имели междугородний масштаб.

— Привет, — весело сказал журналист, появляясь на пороге кабинета. Это был среднего возраста тип, низкорослый, как пони, с наглыми глазами и повадками обезьяны.

Он за руку поздоровался с Кудесниковым, кивнул Траскевичу и спросил:

— Твой помощник? Дел много, не справляешься?

— Садись, Рома, — предложил сыщик и представил их друг другу: — Это Роман Климович, известный политический обозреватель. А это Александр Траскевич, консультант по вопросам психологии.

Климович сел и спросил:

— Чайку нальете? Не люблю насухо беседы вести.

Мгновенно появилась Лиза с чайком и закусками. «Известный политический обозреватель» заметно повеселел и спросил:

— Так чего тебе надо, Сеня? Ты меня отдел отрываешь.

— Знаю, знаю. У меня вопросик — ерундовый, пустячный. Для тебя, я имею в виду, Ты же у нас спец по Аркадьеву и его политической верхушке.

— Да… Ездил, ездил, помню, помню. Мы обслуживали кампанию по выборам мэра города. Тебя интересует кто-то конкретный?

— Сачков, — быстро ответил Кудесников. — Его политические амбиции и моральные качества.

— А, Кондрат Миронович! — воскликнул Климович, расплывшись в улыбке. — Косоворотка, посконные штаны… Неиссякаемый источник социального оптимизма. Уверяю тебя, что этот тип запросто мог бы стать диктатором на каком-нибудь тропическом острове. У него есть все задатки.

— Сейчас он в команде заместителя мэра. Или все-таки… Собственно, это и есть мой главный вопрос: не действует ли Сачков против Лебедева, находясь официально на его стороне? Ведь известно, что у мэра и его заместителя сейчас сложные отношения. Один собирается спихнуть с трона другого. Между ними вбит клин, уже давно.

— Время, конечно, прошло определенное с того момента, как я держал руку на пульсе, но… — Климович пожал плечами. — Не думаю, что Сачков сильно изменился. Вряд ли он засланный казачок. Он скорее слуга двух господ. Может сливать нынешнему мэру информацию. Или поддерживает какие-то решения, которые не по душе или мэру, или Лебедеву.

— Зачем же они его держат?

— О! Да ведь он полезнейший человек! У него все шавки накормлены, а это порой важнее, чем насытить тигра. Все, стоящие вдоль красной ковровой дорожки — его люди.

— Говорят, у него есть пунктик, — Кудесников бросил короткий, но выразительный взгляд на Траскевича, слушай, мол. — Он желает очистить город _ от бомжей, бездомных собак, рокеров, художников-авангардистов, медиумов и всех остальных «посевов демократии», как он их называет. Честно, я сам, слышал — он гак и сказал: «посевы демократии».

— Точно. Это яблоко раздора у них с Лебедевым. У того племянник — гвоздь в заднице, постоянно готовит какие-то акции — то требует разрешить однополые свадьбы, то устраивает шествие голых людей, декларирующих свободу всего и всех от всего и от всех. Сачков давно хотел его или в психушку сунуть, или выжить из города. Но Лебедев ни в какую. Теперь Кондрат Миронович затаился. Но я уверен: при первой же возможности он с ним разделается.

— Племянника на днях убили, — сообщил Кудесников.

— Вон оно что! И ты думаешь, что Сачков мог отдать распоряжение?…

— Это я как раз у тебя спрашиваю: мог или не мог? Гипотетически. Не будем никого обвинять, не имея на руках фактов.

— Не будем, — согласился Климович и добавил, отхлебнув остывшего чаю: — Конечно, мог, Сеня! Тот самый типаж, который опаснее всех остальных. Я его постоянно под колпаком держал — все боялся какой-нибудь неожиданной пакости.

Когда журналист удалился, обогащенный некоторой суммой денег, Кудесников оттолкнулся каблуками от пола, и его стул повернулся в сторону Траскевича. Тот потрясенно молчал.

— Не можете поверить в существование грязных людей и грязных технологий?

Тот моргнул и откликнулся:

— Не могу поверить, что человек из городской администрации способен отдавать приказы… об убийстве!

— Ну… Бумажек он не подписывал, — пожал плечами Кудесников. — Однако у нас есть шанс прищемить ему хвост. Для него уже готова западня. Сегодня вечером… Вы в курсе, что сегодня в Аркадьеве праздник? Факельное шествие, фейерверк, большой вечер для сливок города. Я тоже среди сливок. У меня есть знакомая, Марьяна, так она на короткой ноге с заместителем мэра Лебедевым. Мы с ней сделаем так, чтобы тот воочию убедился в том, что Сачков — преступник.

— Но как?

— Вынудим его совершить еще одно преступление, теперь уже собственноручно. Я буду блефовать. Скажу, что знаю, кто отдал приказ прикончить Диму Гречишникова, племянника Лебедева, и еще двух человек. Все они были медиумами, как и ваша Ксения. Сачков считал этих людей плесенью на теле родного города. И быстренько продезинфицировал социальную болячку. Я объясню ему, что вел расследование по делу об убийстве одного из этих медиумов и раскопал кое-какие факты.

— Да ведь Сачков может вам не поверить!

— Мне?! Вы просто не видели меня в деле. Я так умею раззадорить оппонента, что он готов меня укокошить через пять минут после начала диспута.

Тут на столе Кудесникова зазвонил городской телефон, и он, раззадоренный собственным красноречием, неосторожно снял трубку.

— Арсений! — донесся до него трагический женский стон. Словно хозяйка голоса лежала, придавленная тяжким камнем, на дне озера и взывала оттуда к принцу, который должен освободить ее. — Арсений, тебе нужно спрятаться!

— Алиса? — повысил голос сыщик. — Ты откуда? Что случилась?

— Мой муж… Он нашел наши фотографии!… Ну, те, откровенные, помнишь? У него второй припадок бешенства! Он сказал, что скормит тебя своим рыбам.

— А что там у вас за рыбы? — опасливо уточнил Кудесников и тут же воскликнул: — Фу, Алиса, какая чушь! Я сумею справиться с твоим благоверным. Успокойся и подумай о себе, дорогая.