Таня Танк - Няка

– Не понимаю, чего еще надо твоему чурке! – взрывается Казаринов. – Она и так тощее некуда.

– Мансуру виднее. Мое предложение: увеличить дозировку корректоров.

– А мое мнение: она и так на грани обезвоживания. Не знаю, что там напридумывал академик Качалин, но ничего этот корректор не корректирует, а тупо выводит из организма воду.

– Уверен, что ты ошибаешься, – мягко улыбается Максим. – Это инновационная разработка. Мы консультировались с академиком, и он разрешил нам увеличить дозировку. Можешь смело давать моему непорочному ангелу по три-четыре таблетки.

Когда Зина падает в обморок на крыльце «Аполло», Брусникин ликует: свадьба сорвана! Он везет ее в больницу в полной уверенности, что Рыкова проведет на койке минимум неделю. А там уже наступит май, который, по понятиям этой дурищи, никак не подходит для регистрации. Но не тут-то было: желание Рыковой выйти за него замуж настолько велико, что она сбегает из больницы.

Брусникину очень действует на нервы деятельное участие невесты в болезни Стражнецкого, и особенно – ее стремление дознаться до истины и призвать мифического «кого-то» к ответу. Он впервые подумывает о том, что Рыкову тоже придется «ликвидировать». Эта обезьяна с гранатой слишком много знает. Конечно, ее мозги устроены слишком примитивно, чтобы свести все ниточки воедино, но ведь она непредсказуема! Кто знает, куда она рванет сегодня вечером и кому выложит свою информацию? Если ее вовремя не остановить, она может наломать дров…

Но пока самый актуальный вопрос – не допустить, чтобы эта чокнутая стала его женой. Все еще надеясь сорвать свадьбу, за несколько часов до регистрации он привозит невесте значительно ушитое платье. Он уверен, что ей в него не влезть. Но Зина, хоть и со скрипом, втискивается в наряд 40-го размера – ведь благодаря корректорам она сбросила вес до 50 кило.

Рыкова мастерски обходит и другие препятствия, расставленные «женихом»: отсутствие колец, неявку свидетеля…Из зала торжественных регистраций Брусникин выходит как сомнамбула. О ужас, это свершилось! А тут еще красивая блондинка, их свидетельница, сообщает, что из Москвы пришли данные экспертизы. В останках Ульяны обнаружены следы ядов. Что ж, надо от греха подальше демонтировать лабораторию, уничтожить сырье и испариться. Пусть ищут ветра в чистом поле. И Брусникин «вызывает» себя в командировку.

…Дня за три до собственной свадьбы Брусникин дарит любовнику красный спортивный костюм. Он знает, что Кирилл не носит этот цвет, но разве он откажется, если очаровательный Морковка попросит его об этом? Так и происходит. Тренер, в полном восторге от подарка, приходит на работу в обновке.

Увидев его в красном, Рыкова столбенеет. Узнав от Замазкиной о данных экспертизы, она больше не сомневается, что убийца – Казаринов. Так вот чья красная куртка оказалась на Ревягиной в тот роковой вечер! Зинка решительно обвиняет тренера. Она уверена, что приперла его к стенке, и ему не остается ничего, кроме как принять ее требования о дележке ульяниного наследства.

Слова Рыковой повергают Кирилла в состояние шока. Он сразу догадывается, что яд содержался в зелье под названием топмоделин. А, значит, его Морковка – серийный отравитель, в чьих руках он был всего лишь марионеткой. Пытаясь оторваться от Зинки, он сбегает через окно в туалете и мчится в Колдобино. Ему не терпится задать милому Марку ряд вопросов.

Рыкова раздосадована: ее «корейко» ушел из-под носа. Но она его все равно настигнет. Где его искать, подсказывает компьютерщик. В уверенности, что напала на тайное логово Казаринова, Рыкова мчится в Колдобино.

Все последние дни за фигурантами этого дела ведет наблюдение Андрей Пох. Это он пугает Костика кашлем, стоя под окнами университета в тени кустарника. Это он мелькает на площадке между этажами в подъезде Казаринова, когда Рыкова приезжает умолять тренера о новой дозе корректоров. И именно он на черном джипе обгоняет ее по дороге в Колдобино. Пока Зинка движется к поселку, подполковник клеит бороду, надевает ушанку, телогрейку и занимает пост у забора пустующего дома. Вскоре Рыкова появляется из-за поворота и обращается к нему с вопросом. Операция близка к завершению, поэтому Пох решается заговорить с ней своим обычным голосом. Из-за особенности которого вынужден был хранить молчание в «Аполло».

Рыкова входит в страшный дом. И какую картину видит? Убийца Казаринов пытается порешить и ее любимого мужа, который героически выводит на чистую воду отравителей и прочую шваль в белых халатах. Она бросается на помощь Брусникину. Вдвоем они связывают Кирилла. Но Максим боится, как бы тот не вывалил Рыковой всей правды. Поэтому торопится заткнуть своего противника.

Он уговаривает Зину спешить. Рыкова не совсем понимает, зачем, но машинально следует за мужем. Брусникин мучительно соображает: Казаринова надо убирать и немедленно, но как это сделать практически на глазах у Рыковой? Он говорит, что забыл в доме куртку и под видом ее поисков разливает по ступеням бензин. Далее он читает Зинке нотацию по поводу экологии и изымает у нее незатушенный окурок. Но вместо того, чтобы отправить его в ведро, бросает «бычок» в лужу бензина. Воспользовавшись суетой, он вытаскивает у нее из кармана сотовый – его плану не должно помешать ничто.

А план у него такой – по пути «ликвидировать» саму Рыкову. Он не знает, что следом за ними из Колдобино выезжает Пох, и у него цель прямо противоположная – спасти Зинку и обезвредить самого Брусникина.

Остановив машину на лесной дороге, Максим делает вид, что они увязли. Потом разыгрывает спектакль со сломанной ногой. Дождавшись, пока жена отойдет на приличное расстояние, Брусникин заводит машину. Он уже готов сбить Зину, как вдруг темное пятно, которое он считает своей женой, кубарем летит под откос. Ослепленный ненавистью, Брусникин направляет машину следом за ней, но попадает в болото.

– Невероятно! Просто не верится! Я думала, такое только у Агаты Кристи бывает.

Пока Рыкова и ее новый друг перессказывали Кориковой эту историю, Алина успела протрезветь.

– Теперь представь, в каком шоке была я, когда товарищ Пох мне это выложил! – и Зинка потянулась к пустому бокалу. – Андрюш, освежи.

– Предлагаю выпить за завершение операции, – и подполковник разлил коньяк. – Мы долго разрабатывали этого Няку.

– Но как вы… ты понял, что в клубе распространяется отрава? – поинтересовалась Алина.

– По сообщениям из отделения токсикологии. За последние полгода нам поступила информация о двух смертельных отравлениях неизвестными растительными ядами. Погибшие были молодыми женщинами с излишним весом. Обе посещали «Аполло».

– Плюс еще две звездочки на крыло нашего отравителя-истребителя! – воскликнула Рыкова. – И мы не исключаем, что пострадал кто-то еще. Просто нам об этом неизвестно.

– Зацепиться нам было не за что, – продолжил Пох. – Поэтому было принято решение о моем внедрении в клуб. Я должен был оценить обстановку на месте. Первая зацепка, к сожалению, появилась слишком поздно – когда Ульяне стало плохо. Я догадался взять на анализ бутылку с ее напитком. Так, наудачу. И оказалось, что именно в этой жидкости и находился сильный растительный яд.

– А я-то думала, что вы с Киром орудуете на пару, а Гольцев вас крышует! – рассмеялась Зинка.

– Казаринов долгое время был вообще вне подозрений. Как и Ревягина. К сожалению, поначалу мы не знали, что наша целевая аудитория – клиентки, которые пьют не воду, а цветные напитки. А когда после смерти Ульяны такая догадка появилась, все женщины как по команде перешли на воду. С некоторыми из них наши сотрудники провели неформальные интервью и выяснили, что «оздоровительные напитки» – так они их называли – им продавала Ревягина.

– И почему же вы позволили Няке убить ее? – с вызовом спросила Рыкова. – Вы могли спокойно установить за врачихой слежку, вычислить круг ее общения и разработать каждого из ее приятелей!

– К большому сожалению, – Пох вздохнул, – экспертиза содержимого бутылки Ульяны заняла неделю. Узнав, что в напитке содержался яд, мы приняли решение установить за Ревягиной наблюдение. Но буквально спустя несколько часов она была найдена мертвой. Брусникин опередил нас.

– И тут вы, наконец-то, догадались, что докторша лишь пешка в чьей-то крупной игре? – издевательски продолжала Зинка. – Вот, Алин, смотри, на что тратятся деньги налогоплательщиков… Да даже я со своим филологическим образованием могу догадаться, как вам нужно было искать Брусникина. Проще пареной репы – сделать детализацию звонков, поступавших на сотовый Ревягиной!

Пох надтреснуто рассмеялся:

– Экстраординарная идея! В том-то и дело, что ни один из звонивших на ее телефон не был зарегистрирован как Максим Брусникин. А звонки с тех «симок», что не имели хозяев, были совершены из общественных мест. Этот Няка соображал, как не запалить свое логово.