Ли Чайлд - Без следа (сокращ.)

— Шестьдесят.

— Договорились.

— Где ты сейчас? — спросила она.

— На окраине, — соврал я. — Но я готов встретиться на Юнион-сквер. Через сорок минут.

— Там безопасно?

— Вполне.

— Я буду, — сказала она.

— Но только ты, — предупредил я. — Одна.

Телефон отключился.

Я прошел два квартала до северного конца парка Мэдисон-сквер и сел на скамейку. Выудил из кармана визитку Терезы Ли. И набрал номер ее сотового.

— Это Ричер, — сказал я. — Ты говорила, чтобы я звонил в любое время, когда мне понадобится помощь.

— Чем я могу помочь?

— Передай парням из вашего антитеррористического отдела, что через сорок минут на Юнион-сквер ко мне подойдут от минимум двух до максимум, вероятно, шести людей Лили Хоц. Скажи, что их можно брать. Но чтобы меня не трогали.

— Приметы?

— Ты ведь заглянула в сумку? Прежде чем принести ее?

— Конечно.

— Значит, ты видела их фото.

— Где конкретно на Юнион-сквер?

— Думаю, где-то на юго-западном углу.

— Зачем ты встречаешься с ее людьми?

— Я заключил с ней сделку. Но она не придет. Она решила перехитрить меня и пошлет вместо себя кого-нибудь из своих. Чем больше вы возьмете сейчас, тем меньше мне останется на потом. Мне не хотелось бы убивать их всех.

— Совесть?

— Нет. Простой расчет. У меня всего тридцать патронов.

Через девять кварталов я вышел на Юнион-сквер. Для начала я обошел вокруг площади, а затем пересек ее дважды по разным диагоналям. Ничего подозрительного. Я сел на скамейку рядом со статуей Ганди и приготовился ждать.

За двадцать минут до условленного срока я увидел, как подтягивается полицейский спецназ. Спецотряд по противодействию терроризму. Они прибывали в видавших виды седанах и конфискованных мини-вэнах с царапинами и вмятинами на кузове. Я насчитал шестнадцать человек, но был готов признать, что мог пропустить еще четверых или пятерых. Не знай я, что к чему, можно было подумать, что у какой-нибудь секции боевых искусств только что закончилась поздняя тренировка. Парни были все как на подбор: молодые, в хорошей форме и двигались как тренированные атлеты. У каждого — спортивная сумка.

Я видел, что они опознали меня. И слились с пейзажем.

За десять минут до условленного срока я был еще полон оптимизма. За пять — уже нет.

Потому что нарисовались федералы.

Я вытащил мобильник и нажал зеленую кнопку — последний набранный номер. Ли ответила сразу.

— Здесь федералы, — сообщил я. — Как это может быть?

— Либо они прослушивают разговоры нашей диспетчерской, либо кто-то из наших ищет работу поперспективнее.

— Кто важнее в сегодняшней операции?

— Они. Как всегда. Тебе нужно немедленно убираться.

Я закрыл телефон и сунул назад в карман. Восемь человек из блестящих «фордов» скрылись в тени. На площади стало тихо.

Я ждал. Две минуты. Три.

Когда истекли тридцать девять из условленных сорока минут, я почувствовал движение справа. Я присмотрелся. Они двигались сквозь тени и тусклый свет. Семь человек.

Отлично. Чем больше сейчас, тем меньше потом.

Плюс мне это польстило. Лиля рисковала более чем половиной отряда, а значит, считала меня крепким орешком.

Все семеро были невысокого роста, худые и явно усталые. Одетые, как и я, во все черное — мешковатый верх скрывал их оружие. Я знал, что они не станут в меня стрелять. Желание Лили заполучить информацию было моим бронежилетом.

Я продолжал спокойно сидеть.

В теории все должно было быть проще простого. Они подходят, спецназ осуществляет захват, я иду по своим делам.

Но не с федералами. В лучшем случае они накроют нас всех. В худшем — меня одного, ибо им я нужнее, чем эти семеро. Я знал, где находится флешка. Люди Лили — нет.

Семеро разделились. Двое остались на месте, чуть справа и ярдах в тридцати от меня. Двое быстро смещались влево. Трое продолжали идти, чтобы оказаться сзади.

Я встал. Двое справа двинулись в мою сторону. Двое слева были на половине пути для атаки с фланга. Троих сзади мне было не видно.

Я побежал.

Вперед, к павильону метро в двадцати футах прямо передо мной. Вниз по ступенькам. Сзади — отчетливый стук подошв. Человек сорок, растянутых в цепочку безумной гонки.

По крытому кафелем коридору — опять к площадке метро. Здесь я изменил направление и вильнул к поезду R в сторону окраин. Сиганув через турникет, я выбежал на платформу и пронесся до самого ее конца.

Встал.

И развернулся.

Позади меня одна за другой на платформу ввалились три группы людей. Впереди — семерка Лили Хоц. Они неслись прямо на меня. Они видели, что я в тупике. И остановились. А затем повернулись и оказались лицом к лицу с парнями из спецназа.

За спинами спецназовцев маячили четверо из восьми федеральных агентов.

На платформе — ни души. Лишь напротив, у противоположного пути, на скамейке лежал одинокий парень. Молодой. Вероятно, пьяный. Ничего не понимая, он таращился на внезапное нашествие неизвестно откуда взявшегося народа.

Это напоминало гангстерскую войну. Но в действительности это был быстрый и эффективный захват силами полицейского спецназа. Крики, пушки, блеск полицейских жетонов — через секунду первая группа уже лежала мордами в пол. Никакого сопротивления. Защелкнув наручники за спинами пленников, парни уволокли всех семерых. Выпивоха продолжал пялиться, как коза в афишу.

За путями, на противоположной платформе, возникли еще четверо федералов. Они заняли позицию напротив меня. Все ухмылялись, точно сделали особо хитрый шахматный ход. Первые четверо находились между мной и выходом. За моей спиной — глухая стена и разверстая пасть туннеля.

Шах и мат.

Агент, стоявший ближе всех ко мне, вынул из-под пиджака пушку.

— Поднимите руки, — приказал он.

Ночной график. Двадцатиминутный интервал между поездами. Мы здесь уже минуты четыре. Максимум шестнадцать минут до следующего поезда, минимум — ни одной.

В туннеле темно и тихо.

— Поднимите руки, — повторил агент. Из бывших военных, не ФБР. Похоже, уже из команды «А». — Я буду стрелять, — предупредил он.

Агент блефовал. Им нужна была флешка. А я знал, где она.

Среднее время до поезда — шестнадцать пополам. Восемь минут.

Парень с пушкой шагнул вперед.

— Просто скажите нам, где она.

— Где кто? — переспросил я.

— Не кто, а что. Вы знаете, о чем я. И вы забыли об одном очень важном факторе. Если догадались вы, значит, поймем и мы. В коем случае ваше дальнейшее существование теряет смысл.

— Валяйте, — разрешил я. — Вычисляйте.

Он поднял пушку на вытянутой руке. «Глок-17». Самый легкий из современных табельных пистолетов. Агент мог простоять в этой позе хоть до второго пришествия.

— Последний шанс, — предупредил он.

Юный выпивоха куда-то смылся. Видимо решив, что спокойная жизнь дороже той пары долларов, что он выложил за билет.

Свидетелей нет.

Среднее время до поезда — шесть минут.

— Я не знаю, кто вы такие, — сказал я.

— Федеральные агенты, — ответил старший.

— Докажите.

Старший кивнул назад через плечо. Один из напарников сунул руку во внутренний карман пиджака и извлек кожаную книжицу для жетона. Книжица распахнулась. Явив два пластиковых окошка с двумя разными документами. Но я не мог прочесть ни один. Слишком далеко.

Я шагнул вперед. Между нами — не более четырех футов. Я уже мог различить в верхнем пластиковом окошке стандартное удостоверение. УВР, Управление военной разведки. В нижнем находилось что-то вроде мандата, сообщавшего, что предъявитель сего действует в интересах непосредственно президента Соединенных Штатов.

— Круто, — сказал я. — На хлеб с маслом явно хватает.

И отступил назад.

Среднее время до поезда — пять минут.

Старший изменил угол руки. Теперь пистолет целил мне в колено.

— Я выстрелю, — предупредил он.

Свидетелей нет.

Если не можешь придумать ничего лучшего, начинай говорить.

— Зачем вам флешка?

— Вопрос национальной безопасности.

— Наступление или оборона?

— Считаю до трех.

— Флаг вам в руки, — ответил я. — Если собьетесь — скажете.

— Раз.

Я услышал, как зашипела подушка рельсов сбоку от меня. Из туннеля вырвался поезд, сначала быстро, а затем сработали тормоза, и поезд остановился.

Поезд R, в сторону спальных районов. Пятнадцать вагонов. В каждом — по нескольку пассажиров.

Свидетели.

«Глок» старшего нырнул под пиджак.

В поездах R вагоны старой модели. В каждом — по четыре комплекта дверей. Головной вагон встал прямо возле нас. Я был почти напротив двери номер один. Парни из УВР находились ближе к дверям три и четыре.

Двери открылись. Где-то в конце состава вышли два пассажира. И тут же ушли.