Артур Гиваргизов - Записки выдающегося двоечника

– Видишь? Не плачь.

– Совсем большой, – всхлипнула бабушка. – А был такой ма-а-а-а-а-а-а-а-аленький. – Указательным и большим пальцами правой руки бабушка показала размер (6 см).

– Что там за трагедия?! – спросила Колина мама из другой комнаты. – Не хочет вставать?

– Он уже встал, – ответила бабушка. – Я говорю, недавно был маленький (бабушка показала размер – 6 см), а сейчас большой. Иди сама посмотри.

В комнату вошли папа, мама, дедушка, прадедушка и прабабушка.

– И правда большой, – сказал папа. – Как этот… ну… сейчас вспомню…

– Надо новую квартиру покупать, – перебила мама. – С более высокими потолками.

– Его можно на баскетбол, – сказал прадедушка. – Пусть будет баскетболистом.

– О! Точно – баскетболист! А я никак вспомнить не мог! И ещё как этот… сейчас вспомню… ну… этот…

– Никакого баскетбола! – возмутилась прабабушка, которую в семье все боялись и называли Мария Марковна, хотя на самом деле она была Светлана Семёновна. – Он будет директором музея.

– Музея так музея, – согласились мама, дедушка, бабушка и прадедушка. – В музеях потолки высокие. Это – главное.

– Вспомнил! Как баскетболист! Ой, нет, баскетболиста я уже вспоминал.

Стояли как-то утром на перекрёстке Коля и Юра.

– Тыры-пупыры, – говорил Коля, – хоть бы погода сегодня была хорошая.

Как только он это говорил, тучи сразу разлетались в разные стороны и становилось солнечно и тепло.

– Салями-малями, – говорил Юра, – хоть бы погода сегодня была плохая.

И сразу со всех сторон слетались тучи, закрывали солнце, поднимался ветер, и становилось холодно.

Стояли они так на перекрёстке и баловались целый час, пока вокруг не собралась целая толпа сотрудников Гидрометцентра.

– Что будем делать? – спросил младший предсказатель погоды.

– Надо, чтобы они замолчали, – сказал Главный и вызвал по рации машину с конфетами.

Взяли сотрудники каждый по конфете и выстроились в длинную очередь. Только Юра хочет сказать «хоть бы погода сегодня была плохая», они ему – раз конфетку.

А потом Юра наелся и уснул, а погода осталась замечательная.

– Вот и отлично, – шёпотом сказал Главный, – я поехал на дачу и вам советую. Погода-то какая!

Все стали разъезжаться по дачам, как вдруг погода опять испортилась. Это Коле стало обидно, и он разбудил Юру.

– Я тоже хочу конфеты, – сказал Коля.

Тогда пришлось проводить ещё одну операцию и выстраиваться в две очереди: одна – к Коле, другая – к Юре.

И погода получилась: «Пасмурно, с прояснениями».

Дедушка был старый и очень любил игрушки.

– Дедушка, а что такое старость? – спросил как-то Коля.

– Это всё равно что детство, – ответил дедушка, брызгая в Колю из водяного пистолета, – только поясница болит.

– Хватит! – рассердился Коля и отнял у дедушки пистолет. – Давай лучше гараж построим.

– Давай, – согласился дедушка: ему было всё равно, во что играть. – Когда я был маленький, у меня пластмассовых лёгких кубиков не было, и я строил всё из кирпичей.

– Здорово! – восхитился Коля. – Тебя, наверно, родители за это хвалили.

– Нет, – вздохнул дедушка, – ругали. Говорили, что потолки низкие, прихожая маленькая, санузел совмещённый, линолеум, обои надо переклеивать, лестница на второй этаж узкая, рамы плохо подогнаны… Один раз даже выпороли: за то, что я замок очень низко врезал.

– Да-а-а, – качал головой Коля, – я тебя понимаю, родителям не угодишь.

– Не угодишь, – согласился дедушка, схватил водяной пистолет и стрельнул в Колю.

– Дедушка, а как ты в молодости познакомился с бабушкой? – спросил Коля.

– Жили по соседству, – ответил дедушка. – Я в Федыкино, а она в Рясне, на той стороне оврага.

– Да?! – обрадовался Коля. – Мне тоже наша соседка нравится! Из тридцать девятой квартиры!

– У них лошадь была белая, и я влюбился.

– В кого? – не понял Коля.

– В лошадь, – сказал дедушка. – Я лошадей люблю и собак. А кошек, черепах, хомяков – не очень.

– А бабушка?

– Что бабушка?

– Как же бабушка?

– А что бабушка?

– Бабушке ты что сказал?

– А что я ей должен был сказать?

– Ну вы же поженились потом?

– Да, а что?

– Ничего.

Дедушка вздохнул и включил телевизор.

– Красивая была лошадь.

– Мне тоже соседка нравится, – сказал Коля. – Из тридцать девятой квартиры.

– Красивая была лошадь.

У Коли был насморк.

– Коля, расскажи про насморк, – попросил дедушка, у которого никогда не было насморка. – Что ты чувствуешь?

– Я чувствую себя глупым, – сказал Коля, – надо было надевать шапку.

– А ещё? – допытывался дедушка.

– Счастливым, – не надо идти в школу.

– А ещё? – не унимался дедушка.

– Несчастным, – нельзя пойти погулять.

– Всё? – спросил дедушка.

– Ещё умным, – сказал Коля, – потому что я всё осознал.

– Везёт же тебе, – вздохнул дедушка. – А я вот уже давно ничего не чувствую, даже когда телевизор смотрю.

– Если тебя укусить или ущипнуть, сразу почувствуешь, – успокоил Коля.

– Нет, – вздохнул дедушка, – я такой старый, что… А-а-а-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а! Ты чего кусаешься-то?! Я же пошутил! Я подбодрить тебя хотел, а ты кусаешься!

– Да я и не укусил почти, – стал оправдываться Коля, – только зубами дотронулся.

– Дотронулся, дотронулся, – проворчал дедушка, потирая укушенное место. – У меня знаешь какая нежная кожа – дотронешься, и сразу синяк.

– Извини, – сказал Коля, – теперь я чувствую себя виноватым.

– Спи лучше, – сказал дедушка, – пойду под холодной водой подержу. Приходишь подбодрить, а тебя за это кусают.

Коля всегда портил себе аппетит – конфетами. Поэтому он не знал, что такое хороший настоящий аппетит.

– Дедушка, а что такое настоящий аппетит? – спросил Коля.

– Сейчас уже настоящего аппетита нет, – ответил дедушка. – Вот раньше был: раньше я мог за один присест съесть целое ведро квашеной капусты, а сейчас мне даже и не хочется. Сейчас и девушек красивых нет. Вот раньше…

– А тогда почему, – перебил Коля, – мама говорит, что я конфетами порчу аппетит?

– Потому что ей жалко конфет, – объяснил дедушка. – Мне она тоже говорит, что я сигаретами порчу себе лёгкие, хотя сигареты я покупаю на свою пенсию. А ещё она говорит, что коньяк…

– А тогда почему, – перебил Коля, – она разрешает мне есть конфеты после еды?

– Послушай, – рассердился дедушка, – что ты меня всё время перебиваешь? Ты что, не знаешь, что взрослых перебивать нехорошо?

– Знаю, – виновато сказал Коля.

– Тогда не перебивай, – сказал дедушка. – Так вот, она говорит, что коньяк вреден для печени.

– Может быть, он и правда вреден немножко, – сказал Коля.

– Это нечестно, – сказал дедушка, – ведь я – с конфетами – на твоей стороне.

– Я тоже на твоей стороне, – сказал Коля.

Дедушка и Коля крепко пожали друг другу руки.

Однажды Коля нашёл старинные три копейки – 1975 года.

– Раньше на эти деньги можно было выпить отличной газировки с сиропом, – вздохнул дедушка. – Эхе-хе-хе-хе-е-е-е-е.

– Подумаешь, – усмехнулся Коля, – сейчас…

– Бывало, подойдёшь к автомату, – мечтательно продолжал дедушка, – опустишь в щёлочку монетку и ждёшь. Ждёшь, ждёшь, ждёшь…

– А чего ждёшь? – спросил Коля.

– Ждёшь, ждёшь, ждёшь, – мечтательно продолжал дедушка и вдруг замолчал.

Коля посмотрел на дедушку – дедушка спал. На его лице была улыбка.

– Дедушка! Дедушка! А чего ждёшь?! Что дальше-то?!

– А?! – очнулся дедушка. – Так вот: ждёшь, ждёшь, ждёшь, а вода не льётся. Тогда размахиваешься – и кулаком в то место, где написано «Вода с сиропом», и она льётся. Вкусная была вода, сейчас такой воды нет.

– Здорово! – сказал Коля. – Кулаком!

– Да, можно было и с разбега, – кивнул дедушка. – Это что, раньше и телевизоры были лучше – надо было кулаком бить.

– Здорово! – сказал Коля.

– Да уж, – вздохнул дедушка.

У Коли заболел дедушка. Ни температуры, ни кашля, ни насморка у него не было. Дедушка просто грустный лежал на диване и говорил, что ему ничего не интересно.

– Не шуми и не приставай к дедушке с вопросами, – говорила Коле мама.

Но однажды, когда родителей дома не было, Коля не выдержал и задал дедушке вопрос: