Элдон Томпсон - Алый меч

Сознание вернулось к нему мгновенно. Битва за третью крепость была страшнее любого другого сражения. Ослепленные близостью победы, драконы столкнулись с людьми. Упорство защитников сравнялось с яростью драконов, но солдаты вновь были вынуждены отступить, когда неприятель прорвался в крепость. Теперь они оказались на четвертом ярусе. Остался только один, самый верхний. Они понесли страшные потери, и этот день грозил стать для них последним.

Барон устало прижал ко лбу руку, отгоняя и женщину, и боль, которая в любой момент могла погасить свет перед его глазами.

— Командующий Трой? Я видел, как он упал.

— Временная неудача, — раздался голос Троя.

Невик обернулся. Трой ковылял к нему на перевязанной ноге. Несмотря на смертельную бледность и кровь, сочившуюся сквозь одежду, командующий не выпускал из рук свой широкий меч.

— Командующий, — облегченно приветствовал его Невик, но потом нахмурился. — Что вы делаете?

— Хочу увидеть все до конца.

Барон хотел было поспорить, но что-то в глазах Троя заставило его замолчать.

— Им придется убить меня.

Трой попросил женщину выйти.

— Господин, этот человек…

— От горячки не умрет. Обещаю. Идите дальше.

Женщина поклонилась и собрала свои повязки и лекарства. К Невику и Трою подошел солдат. Его бронзовые латы были забрызганы черной драконьей кровью.

— Еще не наступило время для победного салюта? Я и не знал, что мы выиграли.

— Генерал! — воскликнул Невик.

Коратэль и Трой пожали друг другу руки.

Коратэль улыбнулся.

— Рад видеть, что вы пока с нами. Что вас заставило покинуть передовую?

— Так, царапина, — заверил его Коратэль. Присмотревшись, Невик обнаружил, что левая рука Коратэля залита кровью из перевязанной раны. — Значит, нам пора собираться в рудники?

Трой поднял глаза на верхний город, куда тянулись вереницы женщин, детей и стариков в поисках последнего укрытия.

— Лагерь на верхнем ярусе не разбить, — согласился он. — Но у нас остались еще две крепости.

— Но кто будет командовать ими?

Трой оглядел себя и товарищей.

— От каждого из нас осталось не больше половины. Так что придется командовать вместе.

Трое воинов переглянулись.

— Первый, кто окажется внизу, останется вечным должником, когда встретимся на небесах в Олириуме, — предложил Коратэль.

— Тогда давайте поднимем барона на ноги, и пусть идет первым.

Они улыбнулись, скрывая за смехом, как за маской, страх и отчаяние. Веселье прекратилось, когда крики дозорных объявили о приближении колдуна, а ворота задрожали от мощных ударов. Контуженный и хромой, Невик в сопровождении товарищей двинулся навстречу неприятелю.

Эллайен рассматривал логово Киллангратора из своего укрытия на выступе, держа наготове лук и положив перед собою стрелы. Сама пещера внушала благоговение и ужас. Стены были испещрены рытвинами и ходами, трещины кровоточили испепеляющей лавой. Пещеру разрезала огненная река, впадавшая в озеро расплавленной породы. Пещера освещалась огненными потоками, тогда как само озеро, по размерам большее, чем все горячие сосуды Краккен, покрыто было волшебной голубой жижей, которая шипела и пузырилась. Хотя жара и дым были невыносимы, дрожь земли казалась здесь слабее, а гневный рев вулкана отзывался лишь слабым эхом да трепетом под ногами. Эта пещера была, без сомнения, одним из немногих воздушных карманов в теле горы Краккен, но находилась в самом сердце бури или в пасти самого дьявола.

Килак бесшумно крался к спящему чудовищу — хозяину горы. Тонкие мечи притаились в ножнах. Эллайен видел из своего укрытия, как по лицу паренька беспрепятственно текли струн пота. Думал ли Килак о костях, по которым шел, об останках тех, кто приходил до него? Охотники за драконом, искавшие славы и смерти Киллангратора. Гоблины и великаны, людоеды и тролли, эльфы и карлики, и, может быть, даже люди. Несметное войско, собравшееся в логове дракона за многие столетия, испепеленное, разбитое в щепки, перемолотое в пыль.

А теперь Эллайен и Килак пришли присоединиться к ним.

Парень медленно и уверенно ступал по куче скользких камней, подбираясь все ближе к голове спящего дракона. Эллайен непременно завопил бы, увидев своего друга рядом с громадными челюстями, если бы не сковавший его страх. Он задержал дыхание и постарался унять бьющееся сердце, уверенный, что оно своим стуком может выдать их в любую минуту.

Пока охотник справлялся с биением собственного пульса, Килак поднялся на горку и оказался в опасной близости от закрытого веками глаза. Трясущимися руками Эллайен нащупал оперение стрелы и стал ждать сигнала.

Килак обернулся на него.

Эллайен побелел. Парнишка, должно быть, разглядел ужас в лице друга, или вдруг понял, что храп прекратился. Теперь и он обнаружил то, что уже видел Эллайен.

Открытый немигающий глаз смотрел прямо на него.

Следующие события произошли в одно мгновение. Драконья голова с невероятной быстротой переместилась назад. Килак не успел обнажить мечи. Движение Киллангратора разворошило кучу камней и костей, на которых он стоял, и парню пришлось приложить все усилия, чтобы удержаться на ногах. К ногам Эллайена подкатился беззубый череп. Охотник выстрелил и промахнулся. Пока он вновь готовил лук, дракон набрал воздуху, будто хотел высосать все содержимое пещеры. Килаку не достать было чудовище, и, не тратя времени на мечи, он нырнул в укрытие за ближайшими валунами.

Огромная голова молниеносно устремилась за ним, изрытая пламя.

Джером рубил направо и налево, вихрем алого огня проносясь по логову королевы. Половина каменных демонов превратилась в бесполезные осколки. В воздухе повисла густая и удушливая пелена пыли, на которую юноша не обращал внимания.

Он не знал, чего еще ожидать в норе Спитахеры, но догадывался, что самое страшное впереди. Возможность представилась великолепная. Конечно же, чтобы остановить гибельную для человечества войну ему придется встретиться с самой королевой. Спитахера может и не выйти из укрытия. Но Джерому становилось куда лучше от сознания, что, несмотря на исход событий, прольется и кровь ее слуг.

И Джером рубил статую за статуей, черпая силы в собственном гневе и веря, что обращенные в осколки демоны не причинят больше вреда людям.

Размашистый удар расколол очередное безымянное и невиданное чудище. В тот момент, когда разделились две половины, в стену прямо над его головой врезался сверкающий луч. Джером увернулся от посыпавшихся на него осколков и обернулся, приготовившись к встрече с врагом.