Хагалаз. Восхождение (СИ) - Диас Отто

Поднявшись по лестнице, они свернули налево и оказались в более просторном и светлом коридоре. Девушка даже сощурилась с непривычки. Пройдя ещё метров сто, стражники остановились, постучались в какую-то деревянную дверь, затем открыли её и пропихнули Хаару вперёд. Девушка без опаски осмотрелась. Это был скромный кабинет. Широкий дубовый стол, кресло, пара тумб. Высокое узкое окно без занавесок. Паутина в дальнем углу потолка. Ничего лишнего.

Хаара встретилась взглядом с мужчиной преклонного возраста. Он был сед, коротко стрижен, носил усы и выпуклый бронзовый жилет. Девушка с изучающей пристальностью уставилась на него. Отсутствие страха на лице преступницы взволновало и обескуражило незнакомца.

— Это она? — спросил мужчина у стражников так, будто Хаара в комнате отсутствовала.

— Да, господин.

— Так-так… — он забарабанил пальцами по столу, смерив девушку оценивающим взором. — Мне уже доложили об утреннем инциденте, и прежде, чем передать дело судье, я хочу в нём немного разобраться. Надеюсь, вы позволите? — Вопрос был скорее риторическим, но Хаара спокойно ответила:

— Ваше право.

— Если я правильно осведомлён, то этим утром вы, будучи вооружённой двумя клинками, совершили акт нападения на караульных у ворот, в результате чего нанесли им телесные повреждения средней тяжести и были арестованы. Это так?

— Так.

— Каковы ваши мотивы?

— Одному богу известно.

— Молчать или дерзить не в ваших интересах, ведь вы понимаете, чем чревато подобное безрассудство?

— Понимаю, тюремным заключением.

Макнув перо в чернильницу, мужчина что-то записал и странно ухмыльнулся.

— Смотрю, сие бремя нынче не вгоняет в ужас, а зря… Пренеприятное место, тем более для особей женского пола.

— Я полностью признаю вину и не собираюсь препятствовать правосудию.

Мужчина откинулся на спинку кресла, и его брови, выдавая нахлынувшее удивление, слегка дёрнулись вверх.

— Значит, вы признаёте, что совершили нападение по собственной воле, осознавая все его последствия, и отказываетесь называть цель, которую преследовали?

— Верно.

— Как вас зовут?

— Хаара.

— Хаара… — Мужчина словно пробовал её имя на вкус. — Думаю, в таком случае ваше дело будет рассмотрено в быстром порядке. Если вам нечем оправдать свой поступок…

— Нечем.

— Удивительно. — Мужчина выглядел обескураженным. Ему впервые в жизни показалось, что кто-то жаждет осуждения и приговора, но ведь это не могло быть правдой. Кому бы пришло подобное в голову? Начальник тюрьмы отмахнулся от этой мысли. — В таком случае… проводите её…

— Постойте. — Стража собралась вытолкнуть Хаару из комнаты, как вдруг она вновь подала голос. — Я уже могу считать себя приговорённой к заключению?

— Да, вы ведь признались в содеянном. Осталась лишь формальная сторона: передать это дело в суд и подписать документ. Мне кажется, или вы правда жаждете оказаться за решёткой?

— Кажется. Но в таком случае я обязана уведомить вас ещё об одной вещи.

— Какой же? — с любопытством спросил мужчина.

— Я хочу принять участие в турнире.

Новая камера, в которой девушке предстояло провести длительные ночи, оказалась чуть просторней и светлей предыдущей. В ней находились узкая замызганная койка и никогда не моющийся горшок для отходов. Пахло ещё отвратительней, к тому же Хаара обнаружила нежелательное соседство. Женщины за решёткой выглядели хуже избитых жизнью проституток. Худощавые, с тёмными кругами под глазами, чёрными, а то и выбитыми зубами, в грязных рваных платьях. Они уставились на неё не столько с любопытством, сколько с лютой ненавистью, ведь Хаара — новое тело, пока ещё многим отличавшееся от них привлекательностью. Запах коллективной неприязни быстро просочился во все тюремные углы.

Как только замок щёлкнул, женщины прильнули к решёткам, чтобы познакомиться с новоприбывшей. Хаара скользнула по ним взглядом и с презрением отвела его. Черноволосая молодуха, на чьих руках красовалась куча багровеющих синяков, приняла этот жест за личное оскорбление и смачно харкнула через прутья на пол новой обители Хаары. Принцессу покоробило, но вступать в перепалку из-за ерунды казалось ей неразумным.

Она уселась на койку и, скрестив пальцы в замок, выдавила кривую брезгливую усмешку.

— Чего лыбишься?

— Забавно, когда третьесортные люди пытаются доказать чувство собственного превосходства, при этом находя всё новые способы себя унизить.

— Надо же, как смело для суки, что ещё и дня не провела в этих стенах. Ну-ка иди сюда и повтори…

Высокий до мерзости елейный голос резал слух и совершенно не сочетался с внешним видом говорящей. Хаара не двинулась с места. Она уставилась на осмелевшую задиру. Пытливый насмешливый взгляд выводил черноволосую из себя.

— Проблемы?

— А ты ещё не заметила? — Незнакомка гадко хохотнула. Хаара пожала плечами. — Такая дура или прикидываешься?

— Не понимаю, о чём ты.

— Да не переживай, скоро поймёшь. Зря ты себя кем-то возомнила, у всех здесь сидящих одна судьба, но кому-то может не повезти сильнее… Ну, знаешь, спи чутко. — Из камер раздался издевательский женский смех. Хаара промолчала. Угрозы черноволосой не произвели на неё должного впечатления, в конце концов, что они стоили после всего уже пережитого? «Хуже не будет, — решила Хаара, вспомнив Лакуду, Рийск и Дэррад. — А судьба у людей изначально разная, и уж точно никто не повторит мою».

— Садись, я расскажу тебе кое-что.

Видя, что урок начнётся не с практики, Блэйр, в душе порадовавшись редкой возможности поговорить, опустился на холодный пол. Со дня их первой встречи прошло много времени, но перед мужчиной был всё тот же загадочный сициланец, жрец, любящий изъясняться образно, выдерживать длительные паузы и не договаривать. Бесстрастное гладко выбритое лицо не менялось день ото дня, Джаваха будто пребывал в двух пространствах одновременно, и иногда Блэйру казалось, что его мало трогают мирские заботы. Он делал свою странную работу, находясь в заключении, и вряд ли получал взамен что-то сто́ящее. Мотивация Джавахи выглядела странно, а скудный спектр эмоций порой наталкивал на мысль о его нечеловеческом происхождении. Даже заметив, что Блэйр приготовился слушать, он не спешил раскрыть рта, и мужчина, воспользовавшись удобным моментом, мысленно вернулся к случайной встрече, свершившейся несколько минут назад. Незнакомая девушка столь странно посмотрела на него… как-то остро, въедливо. Новая заключённая? Блэйру почти не удавалось пересечься в тюрьме с особями женского пола. Её, скорее всего, он тоже никогда не увидит вновь. Мужчине начинало казаться, что он упускает нечто важное в жизни. А впрочем, выйдет на свободу и после подумает об этом. К чему забивать голову каким-то мимолётным происшествием?

Она была красива. Красива? Нет, что он мог разглядеть в полумраке? Да и времени прошло слишком мало. Больное, уставшее от серости воображение решило за что-то зацепиться, и вот… А между тем завтра он уже не будет помнить о той случайной встрече.

Болезненная пульсация, ударившая в висок, отвлекла мужчину от воссоздания туманного образа.

— Я сегодня видел сон, — вдруг заговорил Джаваха, — а проснувшись, осознал, что они уже здесь… Близнецы в Архорде, Блэйр.

Мужчина не так много знал о близнецах, коими грезил сициланец, но от его слов Блэйра покоробило. В их первую встречу Джаваха рассказал о том, как попал в Архорд, ведо́мый снами и видениями о таинственном зле, о детях, которых собирался убить, но не смог отыскать. Теперь же момент был упущен, но жрец по-прежнему верил в то, что его священная миссия должна прийти к завершению, что гатжо не просто так распорядилась обстоятельствами, и Блэйр неслучайно попал на арену веларов.

— Я видел лица, юные, ещё не искалеченные временем, им сейчас должно быть не больше семнадцати. Один живёт за стенами, что выше тюремных, а второй находится под покровительством страшной силы. Возможно, его сопровождают опытные маги, я не смог их разглядеть, только почувствовал кровь и… — сициланец оборвался на полуслове.