Русалка на суше (СИ) - Максонова Мария

— Арина, перестаньте, — Укерверс положил руку мне на плечо, пытаясь успокоить. — Вы же видите, без разрыва физического воплощения рвать магические нити бесполезно — они восстанавливаются. Точно так же и рвать материальный носитель без энергетической схемы бесполезно. Нужно делать это одновременно.

— Значит будет одновременно, — рыкнула я, мрачно глянув на Укерверса и движением плеча сбросила руку главы гильдии магов со своего плеча. Внимательно посмотрела в глаза Дзэса и сказала: — будет больно, терпи.

Он судорожно кивнул.

Я протянула руку к его татуировке, к самому ее центру, где была нарисована голова волка в окружении встающего солнца — символ племени Солнечных волков. Я ощутила биение крови под его кожей. Знать бы, насколько глубоки были уколы, как глубоко проникла краска… я ее, к сожалению, не чувствовала, видела лишь жидкости. Но чтобы вымыть чертову краску из-под кожи Дзэса и этого хватит. Выбрала глубину и резким движением рванула кровь на себя.

Мальчик вскрикнул.

Кровь… кровь… кровь…

Как много крови! Она разрывала кожу Дзэса в местах попадания в нее чернил, пытаясь очистить от краски, и одновременно туда же били энергетические щупальца, пытаясь разорвать плетение.

— Арина, перестаньте! — не выдержал Укерверс стонов мальчишки. — Вы же видите, это бесполезно!

— Вы можете обезболить ему руку? — спросила я, не отрываясь от своего занятия.

— Нет…

— Тогда не отвлекайте.

— Но я могу остановить кровь!

— Нет, кровь вымывает краску из-под кожи, — отмахнулась я и продолжила свое занятие, стараясь не обращать внимание на крики ребенка.

Это всего лишь верхний слой кожи, я не лезла глубоко, но Дзэс все равно каждый раз вскрикивал, будто его каленым железом жгли. «Когда татуировку делали, как-то вытерпел», — подумала я недовольно, пытаясь очистить его ткани от краски.

Я все искала то слабое звено в магической схеме рисунка, после разрыва которого он перестанет действовать, но энергия земли, окутывающая ребенка, будто специально противодействовала мне, окутывала именно те места, где я делала разрывы, укрепляла, восстанавливала. Да что же это за чертовщина! Это я дала этому мальчику магию, это я напитала его силой. Какого черта Земля пытается перехватить то, что должно носить благословение Воды? Это что же, придется весь рисунок сорвать, чтобы избавить мальчишку от этого влияния?!

— Арина, хватит! — закричал над ухом Укерверс, а потом попытался меня оттолкнуть.

Я, не давая себе отчета, рыкнула на него, словно собака, у которой изо рта отобрали кость, и отмахнулась — на предплечье Укерверса остались три глубоких царапины, из которых закапала кровь. Только ее вид меня наконец-то немного привел в чувства. Он быстро наложил на них руку, залечивая, и теперь посмотрел на меня уже по-настоящему зло:

— Я полагал, что вы знаете, что делаете, но это уже перешло всякие пределы. Отойдите.

Я против воли попятилась. Не потому что я боялась противостоять Укерверсу, скорее я боялась того, что разочаровала его.

Заняв мое место подле Дзеса, он залечил повреждения, а потом смыл кровь чистой водой. Стало видно, что татуировка была разорвана в нескольких местах, в других — лишь стала бледнее, а вот магическая связь держалась.

— Раны были лишь поверхностными, — с явным облегчением отметил Укерверс.

— Конечно, поверхностные! — возмутилась я. — Я же не сумасшедшая! — потом посмотрела на результат. — Хотя в некоторых точках надо было явно брать глубже, пигмент еще остался и контур не разорван…

— Арина, нет! — заградил от меня мальчика Укерверс. — Хватит. Эксперименты на людях, а тем более — на детях, в Империи запрещены.

— При чем здесь эксперименты?! Я пытаюсь его спасти! — напоровшись на строгий взгляд, все же осеклась. — Но, конечно, будет проще, если мы перейдем в более подходящее место, например, в чистый лекарский кабинет… и обезболим руку Дзэсу, прежде чем действовать…

— Как действовать?! — рыкнул Укерверс. — Вы такими темпами дойдете до идеи ему всю кожу с руки содрать!

Я уже хотела открыть рот, чтобы сказать, что не собиралась, но часть меня заметила, что это действительно неплохой план… конечно, при условии, что у них есть обезболивание и рану будет можно быстро зарастить с помощью магии…

Увидев мою задумчивость, глава гильдии магов пошел дальше:

— И до чего же вы дойдете, если ничего не поможет? Руку ему отрежете?

— Нет! — возмутилась я в этот раз искренне.

— Госпожа… — вклинился в разговор Зэрас, — не надо.

— Что? — не поняла я.

— Не надо. Я понимаю, что вы хотите помочь, но действительно, хватит, — он прижал голову Дзэса к себе, обнимая, а потом выпрямился. — Я благодарен вам за помощь, но, если судьбе так угодно, остается только смириться.

— Да как вы можете?! — ахнула я. — Зэрас, ты просто решил отправить Дзэса непонятно куда?! К этим дикарям-оркам? А вдруг он там заболеет? А вдруг получит травму, и его не смогут вылечить?! А вдруг случится голод или эпидемия? Он будет там совсем один! Кто за ним присмотрит? Не эти же придурки! — я махнула рукой в сторону орков, те недовольно рыкнули.

— Поэтому я вынужден просить вас, госпожа, отпустить меня, — он низко поклонился.

— Что?!

— Прошу, отпустите меня, освободите от обязательств, чтобы я мог позаботиться о своем сыне и разделить с ним тяготы жизни в оркском племени.

У меня на глазах выступили слезы:

— А как же Долима и Мади?

— Они — самое ценное, что у меня есть, поэтому я прошу, не изгоняйте их, не лишайте своего покровительства…

— Конечно… — только и оставалось, что сказать мне.

Я моргнула, и слезы потекли по щекам. Это все из-за меня, это я виновата, что дала Дзэсу магию, которая привлекла шамана. Это я не справилась и не смогла разорвать связь мальчика с племенем. И теперь из-за меня разрушается любящая семья, и маленькая Мади останется и без отца, и без брата. Мне казалось, что я такая всесильная русалка, а на деле не могу решить ни одной по-настоящему важной проблемы!

— Так вы отпускаете меня? — вновь переспросил Зэрас.

— Да… исполняй свой долг, а я клянусь, что позабочусь о твоей семье, они ни в чем не будут нуждаться, — произнесла я дрогнувшим голосом.

Кивнув, Зэрас выпрямился и подошел к водному барьеру, отделяющему орков. Я открыла для него проход, и он вошел.

— Я хочу вступить в племя, — сказал он, твердо глядя в глаза главе отряда.

— А нужен ли ты племени? — ухмыльнулся тот.

— Я нужен своему сыну, а он теперь — часть племени, — спокойно ответил Зэрас.

— Всех избранных шаманом воспитывает только сам шаман. Ступивший на этот путь не знает другой семьи, — качнул головой Гурвоф. Вся его фигура со скрещенными на груди руками и гордо поднятой головой будто кричала: «уговори меня, склонись передо мной!»

— А разве нам обязательно уговаривать его? — произнесла я задумчиво и сосредоточилась. Чутье на воду легко подсказало, где искать нужную вещь, и под моим магическим воздействием бутылочка с чернилами орков выскользнули из кармана самого низкорослого из них: — нужно лишь нанести татуировку, не так ли? Символ племени и так в ее центре.

— Турф не будет помогать вам, я запрещаю! — рыкнул Гурвоф, тем самым неосознанно подтвердив, что согласие членов племени не обязательно. Мелкий орк-татуировщик сбледнул с лица и покосился на меня со страхом, ожидая, что я попытаюсь силой заставить.

Я довольно ухмыльнулась и встряхнула чернила, перемешивая содержимое:

— Чернила — это отчасти тоже вода. Вбить их под кожу по рисунку я точно смогу, это проще, чем очистить от татуировки тело.

Действовать нахрапом, правда, Укерверс мне запретил, сперва заставил проэкспериментировать на неживом предмете. В качестве подопытного «тела» использовали один из кожаных бурдюков с водой, притороченных к моему креслу. Заодно и пересела в него с водного горба, высушила наконец-то юбку платья, правда, пятна на нем ужасали.