Андреа Парнелл - Багровая луна

– Норин, ты здесь? – послышался голос, и в комнату вошел Адамс, по-видимому, собиравшийся спать.

Вжавшись в стену и затаив дыхание, Рис наблюдал из своего укрытия, как хозяин салуна снял сюртук и жилет, затем расстегнул пояс с висевшим на нем револьвером и положил все это на комод, стоявший возле кровати. И как только он сел на круглый, мягкий табурет, чтобы разуться, Рис, крепко сжав в руке свое оружие, отдернул портьеру и предстал перед Адамсом.

– Где Сьюард? – резко, без всяких вступлений спросил он.

От изумления и ненависти лицо Адамса исказилось страшной гримасой. Он было дернулся, но тут же вновь сел, быстро соображая, что такие резкие движения могут стоить ему жизни.

– Я считал вас более умным человеком, Делмар! – наконец, тихо произнес он. – Вам следовало принять мое предложение, тогда бы не пришлось беспокоиться из-за Сьюарда.

– Насчет меня вы можете успокоиться. Я, не раздумывая, влеплю вам пулю между глаз, – спокойно и бесстрастно ответил Рис. – Кстати, я это и собираюсь сделать, если вы только не напишете собственноручное признание в том, что это вы были организатором бандитских нападений на дилижансы «Геймбл Лайн».

Револьвер качнулся в руке Риса, и его дуло нацелилось прямо в лоб Адамсу, туда, где сходились темные брови. Делмар шагнул к своей мишени и почти весело добавил:

– Вы не понимаете, Адамс, что терять мне уже абсолютно нечего, поскольку, по вашей милости, я влип в серьезную историю!

От его холодной, спокойной улыбки Адамсу сделалось нехорошо, по спине у него пополз холодок, а с лица мгновенно исчезло презрительное и самоуверенное выражение. Французу, действительно, терять нечего, и он, в самом деле, ничего не потеряет, если пристрелит его, Адамса. Но зато он приобретет все, если получит в руки признание. Этот француз убил Тавиза, самого жуткого из всех чудовищ, которых только знал Адамс. Этот француз сумел скрыться от головорезов Тавиза. Поэтому у Адамса сейчас даже сомнений не возникло в том, что и отсюда Делмар скроется целым и невредимым, да еще и с документом, который напишет он. Адамс прохрипел проклятие и вдруг оборвал себя на полуслове, так как услышал за дверью чьи-то приближающиеся шаги. Рис недвусмысленно предупредил хозяина салуна, что звук, который Адамс, возможно, думает издать, может оказаться последним в его жизни. А сам стал за дверь. В следующее мгновение дверь вновь отворилась. В комнату вошла Норин Адамс. Рис схватил ее за тонкую руку и втолкнул в комнату с такой силой, что она пролетела прямо к мужу, мелькнув нижними юбками.

– Ой! – воскликнула женщина, в то время как Рис захлопывал дверь.

Адамс поймал Норин, крепко обхватил ее одной рукой за талию и посильнее прижал к себе свою дрожащую половину. Норин от испуга и боли тихонько охнула. Она смотрела испуганными, удивленными глазами на все происходящее и ничего не понимала.

– Не волнуйся, любимая! – зловеще ухмыльнулся Адамс, теснее прижавшись к жене, свободной рукой, скрытой пышной юбкой Норин, скользнул в карман юбки, где, как он знал, всегда лежал крохотный однозарядный дамский пистолет. Это было слабое женское оружие, но в этой ситуации и оно могло сгодиться.

Адамс мгновенно выхватил пистолетик и навел его на Риса. Но Делмар лишь засмеялся и покачал головой:

– Адамс, ты с ума сошел. На таком расстоянии из этого пугача ты даже муху не застрелишь.

Адамс, видимо, тоже это понял, потому что тут же сменил прицел, приставив дуло пистолета к виску Норин.

Норин опять охнула и завизжала:

– Перриш, нет, что ты делаешь!

Рис был потрясен больше, чем несчастная жена хозяина «Алмаза». Адамс поставил Норин прямо перед собой, так что ее макушка касалась его подбородка. Очевидно, он причинял ей боль, потому что лицо женщины исказила гримаса, и казалось, что она вот-вот упадет в обморок.

– Адамс, она же твоя жена, – сказал Рис. Глухо заворчав, Адамс еще сильнее прижал дуло к виску Норин, так что на ее гладкой коже осталось красное пятно.

– Да, она моя жена! – оскалился он. – Но я таких жен могу найти себе сколько угодно еще! Однако у меня такое чувство, что хотя тебе и нечего терять, ты все же не позволишь умереть женщине на твоих глазах. Так что давай бросай оружие, или я ее пристрелю раньше, чем ты убьешь меня!

Но ему не удалось убедить Риса. Адамс понял это, увидев, что Делмар вовсе не собирается уступать ему. Большим пальцем тот взвел курок и прицелился в голову Адамса.

Но Норин лучше Риса знала своего мужа.

В ту самую секунду, когда Делмар вскинул свой револьвер, она резко присела и попыталась вырваться из рук Адамса. Освободиться ей не удалось, но, стремительно повернувшись к мужу, она успела ухватиться за его руку, державшую пистолетик. Они сплелись, словно пара разъяренных котов, и началась борьба между ними. Норин царапалась и шипела, Адамс бесновался и изрыгал проклятья. Рис оставался единственным зрителем и судьей поединка, в котором сошлись яростное отчаяние, желание выжить и грубая сила, жестокость. Правда, Рис не был просто безучастным свидетелем. К несчастью, теперь он никак не мог прицелиться в Адамса – мешала Норин. Он был убежден в том, что Адамс легко пожертвует женой, чтобы только спасти свою шкуру. С каждой минутой возрастала опасность. Либо Адамсу удастся убить жену, либо кто-нибудь прибежит на шум драки. Единственным выходом было оглушить немедленно Адамса.

Делмар осторожно направился к дерущейся парочке, держа свой револьвер наготове. И вдруг, прежде чем он подошел к драчунам, прозвучал выстрел. Норин, взмахнув руками, грохнулась на пол, и ее красное платье веером раскинулось по полу вокруг нее, словно гигантская лужа крови. Адамс, оскалившись, с каким-то странным выражением растерянности и ненависти на лице отступил назад. Внезапно он пошатнулся, ноги у него подломились, и хозяин «Алмаза» грузно опустился на пол.

– Проклятый ублюдок! Убийца! – всхлипывая, прокричала Норин. Она поползла на четвереньках от мужа, стараясь не попасть руками в струю крови, с бульканьем вытекающей из горла Адамса.

Рису показалось, что он никогда не слышал ничего страшнее последнего вздоха Адамса.

В следующую секунду он понял, что ошибался, потому что в дверь кто-то громко и настойчиво постучался.

– Мистер Адамс! – раздался голос Питерса Смита, затем он сильно толкнул дверь плечом. Рис понял, что все пропало. Он взглянул на Норин, которая торопливо вскочила на ноги и быстро стала поправлять одежду.

В следующую секунду она громко крикнула:

– Успокойся, Пит! Все в порядке!

– Я слышал выстрел!

В дверь снова что-то грохнуло. Норин сделала Рису знак скрыться, затем поправила прическу и, подойдя к двери, открыла ее.