Екатерина Мурашова - Глаз бури

Горе госпожи N было черным и молчаливым. Никто не видел ее плачущей. Зная, как она любила Николая, и видя, как она хранит потерю в себе, ничего не выпуская наружу, многие ждали удара или даже помешательства. Подобного не случилось. Старый лютеранский священник, невесть как забредший в окутанный черным крепом особняк, нашел формулу, которая, как ни странно, оказалась способной утешать: «Он был слишком хорош для этого мира. Этого, то есть его смерти, следовало ждать. Жить и мучаться здесь – судьба нас, грешных».

Госпожа N вняла указанию старика-священника буквально и продолжала жить и мучаться. Потеряв Николая, она естественным порядком обратила внимание на младшего сына, Ефима, и попыталась заняться его образованием и воспитанием. Но время было уже упущено, обаятельный юный повеса признавал лишь удовольствия и развлечения. Мысли и рассуждения о серьезной учебе, службе, карьере вызывали у него судорожную зевоту и немедленные рези в желудке. Попытки госпожи N женить его (тогда она могла бы заняться воспитанием внуков) тоже ни к чему не привели. Перепрыгивая из постели в постель (он предпочитал молоденьких служанок и замужних дам из общества старше его годами), Ефим вовсе не стремился остепениться и надеть на себя узы Гименея. «Успеется!» – таков был его первый и окончательный ответ на все матримониальные предложения матери.

Мы с госпожой N много лет приятельствовали, хотя и не особо откровенничали друг с другом. Кто нынче откровенничает? Однажды, когда я наполовину всерьез посетовал на то, что скоро окончу службу и окажусь на пенсии и одновременно на бобах, она вдруг предложила мне большой по моим скромным меркам куш за проведение небольшого частного расследования. Я никогда подобными делами не занимался, да и с моим служебным положением это не слишком согласуется. Однако, госпожа N долго уламывала и прельщала меня, и я в конце концов согласился, постановив заниматься этим во внеслужебное время.

Вы уж наверное догадались, что мне вменялось отыскать пропавшего сына госпожи N и Ефима Сазонова. Дело на первый взгляд показалось мне совершенно безнадежным, а сведения, которые могла мне в помощь сообщить искательница – ничтожными и маловразумительными. Однако, я взялся за дело, получил аванс и обязан был хоть что-то делать. Довольно быстро мне удалось напасть на след детских лет мальчишки, который предположительно мог быть тем самым пропавшим младенцем. Но забрезжившая было надежда оказалась тщетной. После побега мальчика из дома терпимости его следы опять терялись.

Довольно долго мое расследование топталось на месте. И именно в это время произошли события, о которых мы с госпожой N даже не подозревали. Ефим-младший, сын госпожи N, с помощью своей любовницы – шпионящей для него горничной матери, узнал о существовании своего незаконнорожденного единоутробного брата и о поисках, предпринятых матерью. Выводы, которые он сделал из полученной информации, легко себе вообразить. Избалованный и вздорный, он с детства готов был делить любовь матери и все материальные блага, из этого проистекающие, с ангелоподобным Николаем (которого к тому же почти никогда не было дома), но делиться всем с неизвестным ублюдком, выброшенным когда-то в помойную яму… Этого он не собирался допускать ни под каким видом! Но сначала ублюдка требуется найти. Причем найти раньше, чем это сделаю я, или сама маменька.

Неожиданно вставшая перед Ефимом задача парадоксальным образом взбодрила меланхолического повесу, пробудила в нем дремавшие доселе способности и склонности. Он совершенно забросил игру, псовую охоту и амурные похождения в свете, сделался ловким, быстрым и текучим, как струйка воды, ищущая дорогу среди камней. Лицемерие окончательно сделалось его второй натурой в сношениях с матерью.

Я не могу сказать наверное, как и когда пришел к нему успех. Есть у меня предположение о том, что немалую роль сыграла здесь все та же девушка-горничная, умная и расчетливая, которая из своих целей и выгод обладала невероятно широким кругом знакомств, и умела втереться в доверие к любому. От старых домашних слуг она разузнала и передала Ефиму: однажды госпожа N уже занималась поисками какого-то мальчишки. Но тогда это был не то циркач, не то танцовщик, не то заклинатель змей. А исходной точкой для поисков был дом князей Мещерских, и какой-то закрытый для посторонних ушей и глаз скандал.

Ухватившись за кончик, Ефим постепенно раскрутил историю почти до конца. Кухонный дурачок Мишка, по всей видимости, и есть его пропавший брат. Но куда же он подевался и как его найти? Ефим идет сразу по нескольким направлениям. Для начала он рассудил, что если таинственного Мишку будут искать сразу несколько людей, то шансы на его обнаружение резко возрастут. Будучи талантливым актером, он режиссирует и проводит неплохой спектакль на очередном спиритическом сеансе у Ксении Благоевой. После этого сеанса Ксении становится ясно, что источником всех ее бед и несчастий (а Ксения состоит в неудачном браке, не имеет детей, стареет и полагает себя глубоко несчастливой) является пропавший камень и укравший его Мишка. В результате Ксения тоже берется за поиски в надежде вернуть сапфир или хотя бы отомстить.

– На сеансе Ксении сообщили не только имя, но и фамилию Мишки. Кто это сделал, ведь Ефим и сам ее еще не знал? – спросила Ирен. – А если знал, то что ему Ксения? Михаил Туманов в городе заметен. Его и спутать-то не с кем…

Кусмауль оторопело взглянул на девочку.

– От-откуда т-ты знаешь? Что ф-фамилию?

– Знаю, – Ирен пожала плечами. – Там еще были какие-то стихи. Ефим потом про них у Ксении выспросил, и так узнал… Но кто же назвал фамилию? Разве и вправду духи? – деловито предположила она.

– Я думаю, что сама Ксения, – неожиданно вмешался молчавший до той поры Гриша. – Мне Семен рассказывал: у человека в подсознании, как в кладовой, хранится много всяких знаний, которые когда-то были получены и забыты, только он о том и не подозревает. А если что-то произойдет, например удар какой-то или магнетический сеанс, тогда может открыться. Вот например на одну женщину в Голландии упал с третьего этажа горшок с цветком. Она потеряла сознание, а потом, когда в себя пришла, вдруг заговорила по-французски, хотя и не умела. Никто ничего понять не мог, а потом доктор провел с ней сеанс и она во время его вспомнила, что, когда ей было три года, то она жила с матерью в семье, где говорили по-французски. Вот так!

– А причем тут Ксения и стихи? – уточнила Ирен.

– Еще до сеанса Ксения уже понимала, что сапфир украл Мишка, который когда-то развлекал ее гостей. И во взрослом Туманове она его признала, ведь в отличие от старших Мещерских она-то с ним зналась накоротке, только в сознание эта весть не выходила… Понадобилось то самое потрясение на сеансе, чтобы все всплыло. Может быть, Ефим, устраивая этот спектакль и зная Ксенину чувствительность, на что-то подобное и рассчитывал…