Екатерина Мурашова - Глаз бури

– Гм… – пробормотала Мария Симеоновна, сплетая и расплетая пальцы. – Милочка! – обратилась она к Наталье Андреевне. – Давно хотела вас спросить: как вам удалось воспитать такую… гм… бойкую девицу?

– В семье Софи давно – отрезанный ломоть. Зато эта девица теперь – ваша невестка! – с изрядной долей яда в голосе заметила Наталья Андреевна. – Вы не забыли?

– Рада б забыть… – вздохнула Мария Симеоновна. – Но что ж дальше, Густав Карлович, голубчик? Говорите уж, не щадите меня, я должна знать всю правду, как она есть…

– Первым об особых отношениях Софьи Павловны и Туманова, едва ли не раньше их самих, догадался внимательно наблюдающий за жизнью брата Ефим. Сначала он видит в ней лишь возможность шантажировать Михаила. Потом ему приходит в голову мысль еще и помучать его грязными намеками на якобы существующую между ним и Софи связь. В присущей ему артистической манере Ефим разыгрывает спектакль с похищением, черной каретой и черной маской. В качестве убежища он использует почти не посещающееся загородное имение своего приятеля Константина. Ради спасения Софи Туманов соглашается на все дикие условия, которые в письме выдвигает ему Ефим, но Софи не согласна ждать в неволе чего бы то ни было. Огрев своего похитителя по голове медным кувшином, она освобождается и бежит из имения в город. Она полагает, что инициатором ее похищения был как раз сам Туманов.

Далее эта пара раз за разом пытается понять и принять друг друга, но у них ничего не выходит. Ссора следует за ссорой. Примирения мимолетны. Слишком разные жизненные позиции, опыт, происхождение и т. д. и т. п.

Тем временем Ефим не только лишает Туманова покоя (еще до похищения Софи он отыскивает Саджун и присылает ей письмо с угрозами), но и с помощью Константина, которого он использует втемную, предпринимает и экономическое наступление на позиции ненавистного брата. Поразительно, но на начальном этапе он использует против брата практически те же методы, которые когда-то использовал против всех сам Туманов. Где-то рядом шипят от злости и плюются ядом Зинаида и Ксения. То есть ощущения пауков, которым тесно в одной банке, становятся просто нестерпимыми. Что-то должно произойти.

Не имея никаких твердых фактов и доказательств, я тем не менее подозреваю, что развивающиеся, сложные и мучительные отношения с Софьей Павловной существенно ослабили Туманова. Не будь этого, его нормальной реакцией на неопределенные болезненные укусы и сужающееся кольцо осады была бы яростная, сметающая все и всех на своем пути атака. Прорываться наружу и вверх он привык с детства. Смешно думать, что способный новобранец Ефим с прилагающимися к нему женщинами могли бы серьезно противостоять бойцовскому опыту и силе Михаила. Вряд ли он стал бы также заботиться о том, что при подобной широкомасштабной акции могут пострадать невиновные. Подобные колебания никогда не были ему присущи.

Однако трещина явно расположена не снаружи его мира, а где-то внутри. К тому же едва ли не впервые в его жизни опасность угрожает не ему самому (с этим он умеет и даже любит бороться), а дорогим для него существам – Софье Павловне и Саджун. (Когда я исследовал ситуацию для госпожи N, то направил в заведение Саджун помощника пристава, непонятный визит которого еще больше напугал женщину и ее друга.). Обе женщины вполне самостоятельны и своенравны, он не знает, как их защитить, и оттого сначала впадает едва ли не в панику, а потом, не найдя приемлемого выхода из положения, начинает хандрить или, как говорят англичане, погружается в сплин…

Неожиданно кто-то убивает Лизу, ту самую служанку, которая оказала столько услуг Ефиму. Все улики решительно указывают на Туманова.

– Ефим и убил! – веско высказался Модест Алексеевич. – Может быть, она его шантажировала, а может, узнала лишнее. Туманова он, скорее всего, решил подставить уж заодно, до кучи…

– Я тоже думал об этом. Но на момент убийства у Ефима совершенно железное алиби, да и веских причин убивать преданную ему девушку вроде бы не обнаруживается. К тому же характерологический анализ… Ефим – интриган и лицедей, жестокий, избалованный и беспринципный. Но три раза ударить человека кухонным ножом и бросить его умирать в луже крови… Поверьте, здесь должен быть либо ужасный аффект (а с чего бы Ефиму впадать в него в обществе хорошо знакомой ему служанки-полюбовницы?), либо совершенно особое устройство личности. Ефим таковым покуда не обладает. Туманов, безусловно, мог бы убить, если бы ему это понадобилось, и, наверное, убивал. Но – не женщину. Да и способ он выбрал бы другой, и время, и нож не оставил бы на месте преступления… К настоящему моменту я склонен думать, что в деле об убийстве Лизы мы опять имеем дело с цепью совпадений, хотя я по-прежнему не могу объяснить себе некоторые детали…

– А что ж дальше? – поторопила следователя Мария Симеоновна. Видно было, что психологический анализ мотивов и возможностей убийства неизвестной ей Лизы занимает ее не слишком. – Рассказывайте ж дальше, голубчик!

– Дальше мы уже непосредственно подходим к концу нашей истории. Как я уже говорил, к определенному моменту напряжение всех участников становится так велико, что им всем разом просто необходим какой-то случай, событие, если хотите, катарсис, который позволит как-то разрядить или уж переломить ситуацию.

Эту роль в затянувшемся спектакле призван сыграть пожар в Доме Туманова.

– Кто ж поджег? – спросила Аннет.

– Учитывая, что за несколько часов до пожара Ефим обманом выманивает из Дома Софи и фактически второй раз крадет ее, пожар – его рук дело. Разумеется, сам он Дом Туманова не поджигал и правосудие при всем желании не сумеет ему ничего предъявить. Но вот нанять кого-то или использовать чужие обиды, нанесенные Тумановым когда-то и кому-то… Скорее всего, именно так он и поступил.

Во время пожара, спасая девушку-горничную, гибнет тот самый Иосиф, о котором я уже упоминал. Туманов, узнав о смерти друга, буквально теряет себя. Далее события нарастают лавинообразно. Практически одновременно происходит следующее:

1) Пожар и гибель в огне Дома Туманова;

2) Тревога Туманова за Софью, которую он полагал находящейся в Доме во время пожара;

3) Смерть Иосифа, едва ли не единственного сердечного друга Михаила;

4) Туманов получает письмо с сообщением о том, что Софья Павловна в безопасности и благополучно провела ночь в объятиях Ефима (разумеется, это ложь, но Туманов об этом не знает).

5) Появление бросившей его матери, госпожи N, и весьма тягостное объяснение с ней;