Красный кадиллак желаний (СИ) - Плума Мария

― Но ему двадцать девять лет уже!

― Совсем еще неразумное дитя. Думает, что лучше знает, чем его мама.

― Госпожа, время нерезиновое, — я вздрогнула, увидев, кому принадлежит второй голос. Это был лис, одетый в зеленый кафтан, зеленую шляпу и, конечно же, у него был хвост.

― Да, да, да. Послушай девочка…

― Меня зовут Мириам.

― Прекрасно помню. То, что Эйран хотел сделать тебе предложение — было сущим недоразумением. А уж то, что мы с тобой беседуем в первый день вашей встречи — тем более. Узнала бы, кто это все затеял, стянула бы все пятна на пододеяльник. А ты случайно не знаешь кто?

― Я? Не-е-ет, — удивленные глаза и задумчивость — главные атрибуты актерской игры в таких случаях.

― Ну и ладно. Ты же очень милая девочка, — погладила меня по колену, ― я могу рассчитывать на твою помощь? Мы с тобой были не в плохих отношениях, ведь так?

― Так… Но чего вы от меня хотите?

― Чтобы ты не увивалась за моим мальчиком, — сделала наиграно-просящее лицо. С актерами играть — значит проиграть, мы все видим.

― Но мы ведь были «не в плохих отношениях», почему вы против меня?

― Девочка моя, я давно присмотрела для Эйрана жену. Ты не вписываешься, даже в любовницы.

― Я не хочу быть его любовницей.

― Ну вот, я об этом и говорю. Ты девушка порядочная, — вновь стала гладить меня по колену, прямо бесит. ― Быть любовницей нехорошо. Мы договорились?

― По поводу?

Я хотела сесть, но она ладонью придавила меня к подушке. И снова подбежал лис:

― Время, госпожа, время!

― Не суетись, Тингол Хитоэль, я и так нервничаю. По поводу моего мальч… Эйрана. Договорились?

― Нет!

― Мерзкая девчонка! Ладили же с тобой в первый раз.

― Время! — лис подпрыгнул на месте.

― Я думала вы…, — голова закружилась, и все вокруг вновь поплыло…

― Мириам, Мириам! Как ты? — теперь надо мной склонялся Эйран. Такой взволнованный и так близко. Аромат его духов дурманил, я смотрела на него, и совершенно не хотелось вставать. А почему я собственно лежу?

― Что случилось? — присела и положила голову ему на плечо.

― Ты напугала меня. Не знал, что Снежинки такие нежные, — вдохнул запах моих волос. ― Нам лучше подняться. Не понимаю, что со мной происходит…

― Что? — последние слова сказал, чуть слышно, словно самому себе, но думаю, он знал, что я их услышу. Я удержала его за ворот пиджака, не хотелось, чтобы он поднимался и нас вновь разделил столик.

― Ерунда. Я помогу тебе встать.

Помог. И мы вновь уселись на свои места. К нам подошла официантка, которая и была здесь в день нашего знакомства:

― Может быть, все же вызвать врача, мистер Кристанти?

Эйран взглянул на меня, я отрицательно замотала головой:

― Не нужно.

― А что со мной произошло?

― Ты сказала, что у тебя кружится голова и упала.

― Не помню ничего… Элайза! — вот сейчас я все прекрасно вспомнила.

― Мама?!

― В каких ты с ней отношениях?

― Лучше ты скажи, в каких вы с ней отношениях?! Я второй раз за сегодня слышу от тебя о своей матери. Не думал, что о ней вообще тут знают.

И что мне ему ответить? Сижу, моргаю, а в голове — тишина:

― Лис! У нее есть лис, по имени Топиус холулэй… Или что-то в этом роде…

Либо он меня пошлет сразу же, либо мы продолжим общение. Наблюдаю за ним. Смотрит пытливым взглядом, а потом начинает смеяться:

― Напугала меня этим еще больше. Ну, конечно, Лис! Мать пишет сказки для детских спектаклей, вот оттуда ты ее и знаешь. Так?

― Так…, — а, что мне еще ответить?

― Вот и славно.

Посмотрел на меня с подозрением и интересом, одновременно. И тут со всей силой разорался мой телефон — такая мелодия у меня только для одного человека:

― Да, Томас? А сколько? Я просто… Хорошо, иду! — злостно ткнула на отбой. ― Прости, я должна идти. У меня репетиция.

― Я подвезу тебя.

― Хорошо…

Мы вышли, мне показалось, что на улице похолодало. Я скрестила руки на груди и начала растирать плечи. А он укрыл меня своим пиджаком:

― Не нужно. Холодно, а ты в одной рубашке.

― Мне не привыкать к такой погоде.

Доехали с ним быстро и почти не разговаривали, только один вопрос от него «Стало ли мне теплее». Конечно, стало. Когда он поблизости — мне тепло и на душе тоже.

― Спасибо, что подвез.

Он вышел, открыл мне дверь:

― Не за что. Подожди.

― Ах да, пиджак. Забери, спасибо.

― Я не об этом.

Развернул меня к себе и поцеловал в губы — один поцелуй. Я приложила ладони к его груди и уткнулась лбом. Он сильно обнял меня:

― Во сколько у тебя заканчивается репетиция?

Я посмотрела в его глаза:

― Через два часа.

Мое сердце колотилось с бешеной скоростью. Я вынуждена идти на репетицию, а желаю быть в объятиях любимого мужчины. Интересно, что чувствует он сейчас, считая, что мы только встретились? Я люблю тебя Эйран Кристанти, несмотря ни на что, очень люблю!

― Мириам! — навстречу шла Шели. ― Ты чего такая довольная? Неужели кочерыжка Томас уволился?

― Нет, — рассмешила меня.

― Тогда что? Я тебя не узнаю, подруга.

― Ничего, — а ведь Шейли должна была быть подружкой невесты.

― Знаю, знаю, почему такой взгляд. Это из-за нашего шатена, да? Ну и как он? Куда ездили? О чем говорили? У нас все девочки о нем судачат.

― Прекрасно. И ты все им расскажешь, да?

― Конечно! Все то, о чем ты не скажешь «не рассказывай». Но ты же так не скажешь на все?

― Дамы!

У меня по позвонку холодок пробежал от неожиданности и нежелательности голоса Олдриджа-младшего.

― Мы идем, — я схватила Шели за руку и потянула вверх по лестнице.

Репетиция прошла успешно, за исключением одной мелочи — я постоянно забывала свои слова. Не могла никак сосредоточиться, мысли были далеко и как правильно выразился ужасный, но прозорливый Томас «голову я забыла в красном кадиллаке».

― Чтобы в понедельник без опозданий! — крикнул Томас нам вслед, когда мы с Шели выходили из театральной школы.

Первым делом я начала озираться по сторонам в поисках красного кадиллака, но его не было:

― Шели, а сколько времени прошло с начала репетиции? Нас ведь задержали еще.

― Уже…, взглянула на телефон, ― чуть больше, чем два часа. Он должен был уже приехать. Вот что за народ такой «мужчины» — бестолковый народ. А где твой телефон?

Я начала ощупывать карманы джинсов — пусто:

― Наверное, забыла его в гримерке. Возможно, он звонил, что задерживается, — уверена, что звонил. Может, там штук десять «неотвеченных», его глаза, руки, губы не могли лгать — он любит меня, даже и не узнав пока толком, все равно чувствует любовь.

― Девочки, хорошо, что вы не ушли, — из двери показалась Саммер, ― Мири, ты телефон забыла. Уф, похолодало на улице. До понедельника!

Я схватила телефон и начала просматривать входящие звонки — их не было. Господи, неужели он снова обманул меня? А может быть…

― Что-то случилось и он не приехал? Как думаешь, Шел?

― Не знаю. От мужчин можно ожидать чего угодно. Пошли домой.

― Нет, не могу. А если он приедет?

― Позвонит.

― Да, конечно… Но он не знает номера, он еще не знает моего номера, — в одночасье на меня будто обрушилось жаркое солнце, я улыбалась и радовалась. ― Вот поэтому не позвонил. Я подожду, ведь он мог задержаться на какой-нибудь встрече, но обязательно приедет.

― Мири, а ты уверена, что нужно ждать мужчину, с которым ты знакома полдня и который уже опоздал?

― Да! Его я готова ждать.

― Ты ненормальная. Я тебе сколько раз говорила: мужчина должен добиваться тебя и чем дольше, тем лучше.

― Помню. Но с Эрном все по-другому.

― Эрном? Ты уже и имя ему новое придумала?! Мири, я тебя предупреждаю что…

― Он не такой, как все. Он единственный.

― Я тебе составить компанию не смогу, нужно бежать. Ты уверена, что будешь его ждать?