Лекарство для Кощея, или грифонья аптека (СИ) - Вельская Мария Шеллар Аэлрэ

— Если только маленький. И не потому, что мне нужна благодарность за твоё спасение! — Ответила поспешно. — Лучше бы нас никто не связывал.

— Я хочу даровать тебе свою защиту. Чтобы больше ни один берендей, ни один лиходей тебя не коснулся, — тихий голос вонзился в грудь.

Вьюжный топтался у порога и озадаченно смотрел на нас круглым золотым глазом.

— Хорошо, Ваша Светлость, — согласилась неохотно.

Царапало любопытство. И сожаление. Ну, что там?

— А ты знаешь, что по легенде слёзы грифона могут даровать человеку неслыханное могущество? — Вдруг спросил Кощеев, сделав шаг ко мне.

Я шагнула назад. Сглотнула. Сжала в руках грязный передник.

— Ты стал могущественным колдуном? — Предположила с облегчением, в котором себе бы не призналась.

Значит, точно выживет.

— Немного, — Кощееву шла улыбка, — но тебе, чистой душе, твой грифон даровал великую силу — исцелять.

Ещё шаг. Он навис надо мной, так близко, что я видела тень от его ресниц на щеке. Трещинку на губе. Едва заметную царапину на шее.

— Что ты?.. — Переспросила ошарашенно, чувствуя, как кружится голова.

— Грифон помог. Но исцелила меня полностью именно ты, Искра, — в глазах Юлиана больше не было улыбки.

Что-то совсем иное, жаркое, тягучее.

— Ты примешь мой дар, Искра? — Спросил он снова, не давая и шанса собраться с мыслями.

— Да, — выдохнула, чувствуя, как комната вращается и вращается мир вокруг.

Глаза Юлиана вдруг заслонили собой весь мир. Алые огоньки зажглись в них, мешаясь с навьей зелёнью. Он склонился ниже, как будто хотел поцеловать. Я замерла, потянулась невольно следом, но Кощеев вдруг скользнул ниже, к плечу. И прежде, чем я сообразила, что происходит, укус обжёг кожу.

— Ах ты кровопийца! — Выпалила ошарашенно.

— Я только учусь, — укутал меня бархатный смех.

Кощеев поднял голову. Медленно облизнулся. В его руке мелькнуло вдруг маленькое круглое зеркальце.

И в нём, как наяву, отображался на моём плече странный узор-паутинка. И… что⁈..

— Это ещё что такое? — Прошипела рассерженной кошкой.

Отчётливо вырисовывались на плече посреди паутинки инициалы — «Ю. К». Как влитые.

Заухал, захохотал, заклекотал за моей спиной Вьюжный — как будто знал.

— Брачная метка моего рода, искра моя, — невозмутимо ответил Кощеев.

Горячая волна поднялась от самого сердца.

— Всё-таки прикопаю я вас в сугробе, Ваша Све-ет…

Мне ловко заткнули рот поцелуем.

Нежным. Пронзительно-теплым. Обещающим. Драгоценным.

Я схватила ближайшую нужную мне склянку с краю — и от всех щедрот души вылила её на светлейшую голову. Походит теперь рыжим, как морковка.

— Теперь я действительно понимаю, что люблю тебя, душа моя, — засмеялся этот безумец.

И я — вслед за ним.

Мир утонул в пронзительной вспышке счастья.

В этот день, я, может, и потеряла место в аптеке Пелей. Но обрела нечто куда более важное.

Уверенность в себе. Свой путь. И свою любовь.

Что ещё добавить?

Из аптеки мне действительно пришлось уйти — но по собственному желанию. Я забегала в гости к грифонам, по крайней мере, раз в неделю. А Вьюжный и вовсе переехал вскоре к нам — к Юлиану и ко мне. Теперь я жила во дворце Кощеевых и оттуда же ездила в университет.

Юлиан перевёлся в первый магический — он действительно оказался очень талантливым колдуном. А мне, помимо основной специальности, приходилось осваивать силу целителя, бегать от чрезмерной заботы старшего Кощеева и готовиться к грядущей свадьбе.

Но даже после неё я собиралась учиться. А после — практиковать, как целитель магических рас. Юлиан обещал, что после окончания университета мы будем работать вместе. И он покажет мне Кощеево царство. И изнанку магического Петербурга. И даже далёкие страны, где крыши покатые, а по улицам ходят трёххвостые лисы.

Вьюжный больше никогда не плакал — и это было чудесно. Грифоньих слёз для счастья нам хватило с избытком.

И я никогда не пожалела о том, что отворила одной морозной ночью дверь грифоньей аптеки.

Теперь моя жизнь — настоящая, яркая, как крылья грифона. И зелёные глаза сияют навьими огнями только для меня.

Навсегда.

КОНЕЦ