Няня поневоле (СИ) - Волкова Виктория Борисовна

— Пойдем к Коле и Вале, — объясняю псу, делая шаг навстречу. Он меня знает. Должен учуять запах и подбежать. Рорк тут же откликается на знакомые имена и радостно трусит ко мне.

А Шмелев с другой стороны ручья радостно орет мне.

— Ты дурак, Назаров! Такой возможностью не воспользовался! Пусть тебя волк съест!

Не отвечаю. Да и зачем? Лучше поговорить с умным псом, чем тратить время на подлого человека.

— Рорк! — зову, спускаясь со склона. И как только мы скрываемся из поля видимости, дожидаюсь бегущую ко мне собаку. Нащупываю ошейник под густой шерстью и, ухватив его покрепче, командую.

— Домой.

Он послушно трусит рядом. И судя по его грязной и мокрой шерсти, уже подустал изрядно.

— Где ж тебя носило, сукин ты сын? — весело ухмыляется Трофим. — Тебя же вчера Колька везде искал.

— Да где-то по поселку бегал, — скупо улыбаюсь я. — Звони Коляну. Пусть встречает.

— Считай, спасли пса, — бухтит Трофим, отдав короткую команду соседу. — Вот только Шмелева упустили…

— Да и черт с ним, — морщусь я, мельком замечая, как в каплях воды, свисающих с веток, искрится солнце. И мне почему-то кажется, что эпопея со Шмелевым подходит к концу. Пройдет еще немного времени, и моя Линара освободится от постылого брака.

— Что дальше, Назарет? Кажется, наша затея провалилась, — кривится грустно Трофим.

Улыбаюсь ему во все хлебало.

— Его план тоже. Теперь Шмелеву надо заново искать стукачей в моем окружении. А ему сейчас не до этого… У него земля горит под ногами. Сейчас бы забрал Линару и рванул бы в теплые страны.

— Так, может, догнать? — удивляется Трофимов. — Дать леща, запихнуть в самолет…

— Пусть бежит, — морщусь я недовольно. — Почему-то мне кажется, он больше не сунется. И Рорка домой доставить надо.

Поймать Шмеля труда не составило бы. Если не я, так Трофим. Можно отвести псину и на вездеходе рвануть к избушке. Или заехать с другой стороны на внедорожнике. Перестрять Шмлева и выбить, наконец, из него этот проклятый развод.

Но на меня накатывает такая давящая усталость.

«Все закончилось», — говорит моя чуйка. А я привык ей верить. Вот только со Ступой облажался. Слишком доверял человеку…

— Пойдем, — киваю Трофиму и, не дождавшись, вместе с Рорком бреду к дому.

— Серый, ну я не понял тебя! Шмель был у нас в руках. А ты ему даже по мордасам не съездил…

— Побрезговал, Денька. Пусть катится на все четыре стороны. Или провалится под землю.

— Ну, если ты не закопаешь по плечи…

— Не хочу, — мотаю башкой и рассеянно наблюдаю, как хлюпают по грязи ботинки и рядом ступают крупные собачьи лапы.

— Ты не заболел, бро? — обеспокоенно интересуется Трофим. — Возьми у Элки термометр, прежде чем идти к своим.

— Да нормально все, — отмахиваюсь я спокойно и, сняв камуфло, поднимаюсь к себе на этаж. Тихонько захожу в спальню и замираю от восторга. Пусть к чертям собачьим провалится Ступа и вместе с ним Шмелев! Пока моя семья рядом, мне ничего не страшно.

Любуюсь спящей на моей кровати женщиной. Линара лежит на боку, повернувшись лицом к кроватке, где важно сопит мой сын. Волосы любимой разметались по подушке, а ладонь лежит на матрасике сына. И в ней, как самый дорогой приз, безмятежно покоится ладошка Марка. Застываю как вкопанный и глаз не могу отвести. Мадонна с младенцем. Бухнуться бы на колени. Зацеловать до экстаза.

Еле сдерживаюсь, мать вашу!

Неслышно, словно кошка, обхожу кровать. И стянув с себя шмотки, осторожно укладываюсь рядом, испытывая непреодолимое желание касаться любимой. Чувствовать ее дыхание. Мне просто нужно ощущать Линару. Знать, что она рядом и никуда больше не денется. А Шмелев? Он нас больше не побеспокоит. Понятия не имею, откуда у меня такая уверенность. Но она крепнет с каждой минутой.

«Предосторожность еще никому не помешала», — думаю, чуть отстраняясь от Линары. Торопливо вбиваю сообщение Трофиму и, зарывшись носом в волосы любимой, легонько целую плечо.

— Сережка, ты? — шепчет спросонья моя девочка.

— Кто ж еще, — улыбаюсь я, проводя языком по шее и ключице. Вдыхаю запах, такой родной и любимый. Закрываю глаза от счастья, распирающего меня изнутри.

— Девочка моя сладенькая, — шепчу, жадно водя ладонью по всему телу.

— Где ты был? — спрашивает мой маленький командир.

— У Кольки собака пропала. Ходили с Трофимом искать.

— Нашли?

— Конечно. Жалко, пропал бы Рорк…

— Мне этот разговор напоминает диалог из «Летучей мыши». Про Эмму… Помнишь?

— Что за наезды, Полька, — фыркаю я, забираясь рукой под тонкий халатик. — Я действительно был с Трофимом в лесу и привел оттуда Колькину собаку. Не веришь, спроси…

— А мне приснилось, что ты встречался с Федором, — тяжело вздыхает она. — И он кричал «Я не дам ей развод!».

— Даст, куда денется? — отмахиваюсь я от тени Шмелева.

«Может, ему заплатить? — думаю, развязывая тонкие тесемки халата. — Интересно, на какой сумме сойдемся?»

— Кажется, Марк горячий, — шепчет Линара, подскакивая с кровати. Подхватывает ребенка на руки, легонько прикасается губами ко лбу. — У него температура! Принеси из детской термометр и мой телефон, пожалуйста, — просит жена. И я, борясь внутри души с обломанным кайфом, плетусь в соседнюю комнату.

— Кайфоломщица, — шепчу по пути Линаре. Но когда она достает градусник из маленькой подмышки, мое веселое настроение улетучивается.

— Тридцать восемь! Быстрее звони врачу!

Следующие двадцать четыре часа мы с женой попеременно носим на руках Марка. Поем ему песенки, даем лекарства и как на бога смотрим на нашего педиатра. Можно, конечно, сославшись на дела, уехать в офис и там играть в стрелялки, болтать попусту с Трофимом или с другими сотрудниками, или смотреть по телеку сериал. Но мне не хочется расставаться с женой и сыном. Да и голова занята текущими проблемами. Нет времени подумать об уроде Ступе и в который раз укорить себя в куриной слепоте. Под носом врага не заметил, и ничего не почувствовал.

Саня Ворон присылает короткую эсэмэску «Закрыли!». А Трофим по нашим каналам передает сообщение на кичу. Ничего личного. О таких уродах должны знать все. Пусть там решат, как поступить. Меня судьба Вадика Ступина больше не интересует. Тема закрыта.

— Что там со Шмелевым? — спрашиваю Трофима, когда у Марка спадает жар, и я, наконец, спускаюсь в свой кабинет. — Давно уехал?

— Да он еще там, Назарет. Машина стоит. Вокруг следов нет. Хотя эти дни сильные дожди полоскали…

— Я заметил, — усмехаюсь кисло и, поразмыслив с минуту-другую, внимательно смотрю на Трофима. Тот чешет коротко стриженую башку. Глядит насупленно.

— Что случилось, Серый?

— Давай сходим к старому придурку, — внезапно решаю я. — Предложу ему денег за развод. Авось согласится…

— Ты столько не зарабатываешь, — осклабившись, замечает Трофим и, получив кулаком в накачанный пресс, вздыхает устало. — Ну что ты ему можешь предложить, а?

Внимательно вглядываюсь в суровое лицо Дениса. Замечаю, как на скулах играют желваки. Он за меня любого порвет. И я за него. Вон и мои проблемы считает своими собственными.

— Пойдем, прогуляемся, — весело рыкаю я. — Мне пройтись надо. До ручья и обратно.

Лицо Трофима становится напряженным. Откашливается и заявляет официально.

— Как твой безопасник, я бы не советовал… а как твой друг, конечно, пойду с тобой…

Выйдя за калитку, я сразу перехожу на бег. Хочется ноги размять от долгого сидения дома. Сейчас встречусь со Шмелевым. Сделаю предложение, от которого он не сможет отказаться, и рвану обратно.

Трофим еле успевает за мной, а сзади трусит охрана. Пацаны видать не понимают, какого хрена их шефа понесло в лес. Ну да ничего… развеются за компанию.

Мне хватает и пятнадцати минут, чтобы добежать до ручья, быстро пройти, ломая ботинками тонкий лед. Дергаю дверь своей бывшей бани. Не заперто. Осторожно открываю дверь и ступаю за порог. Давно я здесь не был. И даже уже отвык от этого дома. Он кажется мне чужим и негостеприимным.