Подвиньтесь, босс! (СИ) - Золотарева Елена

Когда дверь захлопнулась, стало до жути тихо. Надменная ухмылочка следователя стояла перед глазами, вызывая тошноту.

— Лена! — рявкнул Стас мне на ухо, — третий раз зову!

— А! Что? — подпрыгнула я.

— Готовить умеешь?

Я нахмурилась. Какая к черту готовка? О чем он?

— Доставку закажи, — отмахнулась от него и снова прислонилась лбом к окну.

— Там из деревни молоко привезли для лавки, а я с этой суетой забыл совсем. Прокисло уже, наверное. По шее получу, — двухметровая детина печально опустила голову.

— Тебе все равно, что массаж, — ухмыльнулась я, продолжая всматриваться в дорожные огни.

— Я подумал, может ты сыр приготовишь. Давид Александрович любитель у нас.

Я перевела взгляд на круглое лицо Стаса, недоумевая, он шутит или говорит серьезно. Где я, и где сыр?!

— Ну и тебе будет, чем отвлечься, — не отступал он, и я чувствовала, что есть в его словах зерно истины.

— А ты прав, Стас! Действительно хорошая идея! Спасибо!

Изучив массу видео-рецептов, я быстро обшмонала (боже! Слово-то какое! Ночь в кутузке дает о себе знать) кухонные шкафы на наличие нужных кастрюль, заказала орехи и специи в интернет-магазине и приступила к делу. Стас то и дело бегал к двери, получая мои заказы, наверняка, уже жалея о том, что сам посоветовал мне сварить сыр. После бессонных суток ему лучше было бы вздремнуть на диване в гостиной.

Ближе к полуночи кухонный остров был заставлен тарелками и плошками с молодым сыром разных вкусов и цветов, квартира пропахла ароматами жаренных орехов, а Давида все не было.

— Может, позвоним ему? — я снова начала бесцельно мерять шагами огромную квартиру, не находя себе места.

— Если что изменится, нам сообщат, — он прикрыл глаза, изображая сон, сидя в кресле.

— Что-то случилось! — не унималась я, сама не понимая, почему внутри так тревожно.

— Не истери! — буркнул мой охранник, — иди спать лучше.

— Не могу я спать, пока Давида нет, — села рядом с амбалом и легонько ткнула кулачком в его колено, — Стас! Ну набери кого-то из ваших. Наверняка, знают что-то!

Но он был не преклонен. Даже глаз не открыл.

— Выпейте чего-нибудь успокоительного, Елена Тимофеевна!

— Все с тобой понятно! — буркнула, стягивая плед с дивана, на котором мы с Давидом совсем недавно занимались любовью, даже не подозревая, что будет с нами дальше.

Войдя в темную комнату, я легла на место Давида, которое еще хранило его аромат, обняла подушку и лежала так до самого рассвета, пока не уснула. А проснулась от едкого запаха гари.

Давид

В присутствии Влада следователь ведет себя до противного скромно: ни тебе надменных ухмылок, ни уничижительных шуточек, все корректно и по делу. Но стоит мне подписать бумажки, а ему произнести заветную фразу «пока можете быть свободным», как прилетают очередные новости. Хреновые новости.

— На вашего брата только что было совершено покушение. Вы подозреваетесь в его организации.

Влад встает в боевую стойку, будто он мой телохранитель, а не адвокат. Его достали эти свистопляски не меньше моего, но он быстро берет себя в руки, выдыхает и собирается. Я же не выдерживаю, срываюсь и матерюсь себе под нос, не веря в то, что Сержу угрожает опасность. Он там под присмотром, а этот следак уже не знает, что на нас повесить. Ох и постарался дядька. Знатно мы его зацепили. Это ж как же надо любить деньги!

Возвращаюсь за стол следователя и жду, когда тот ознакомится с очередными писульками, которые ему принес молодой офицер. Я тем временем решаю проверить телефон и написать Лене, чтобы не ждала меня и ложилась спать.

Десяток пропущенных звонков от человека, оставшегося в больнице караулить брата, заставляет напрячься. Перезваниваю и получаю безэмоциональный отчет о том, как он лично поймал за руку медсестру, что пыталась ввести Сержу лекарство по вене. За что та пырнула его иглой в живот, но лекарство ввести не успела, зато в окно сиганула так, что одни пятки сверкали.

— Сбежала? — сухо интересуюсь я, но в ответ слышу рассказ о том, что операм он сообщил о ее побеге и даже показал направление.

Прикрываю глаза и глубоко дышу, из последних сил сдерживая улыбку. Значит, для всех эта сука сбежала, а на самом деле…мы разберемся с ней сами. Не зря я работаю с этими парнями, они дожмут девку, и она выведет нас на Марка.

Кошусь на следака, прикидывая в уме, сколько денег ему отстегнул Марк, и тот, чувствуя мое неподчинение, монотонно зачитывает по бумажке.

— К материалам дела прикреплена видеозапись, где ваши люди передают взятку лечащему врачу вашего брата.

Влад не дает ответить, вступает сразу же.

— Простая благодарность за спасение жизни. Разве вы поступили бы по-другому?

— А вы мне тут на жалость не давите! Статья 575 ГК РФ запрещает дарение государственным служащим …

— Пожалуйста! — Стас даже не дослушивает и достает из портфеля пакет документов, — договор о добровольном пожертвовании на приобретение оборудования для отделения интенсивной терапии.

Следователь съедает очередной провал и давится им, упоминая о покушении.

— А как вы объясните то, что после вручения конверта медсестра отделения получает от Борисова задание ввести пациенту смертельную дозу препарата.

— Это обязанность следствия, что-либо объяснять, — вполне спокойно парирует Влад.

Несколько минут проходит в препираниях следователя с моим адвокатом, и мы все-таки выходим из этой клоаки. Представляю, каково было Лене, когда она одна, испуганная и уставшая, сидела перед этим упырем, и сердце сжимается от желания скорее найти концы ниточки, ведущей к Марку. На этот раз я ему ничего не прощу. Он перешел грань.

На слабоосвещенной парковке прощаюсь с Владом до завтра, сажусь на заднее сидение с тянусь за бутылкой с водой, как мой водитель добивает меня очередной новостью.

— Босс, деревня горит.

— Да йоп….! — ругательство получается ленивым и совсем не агрессивным. Кажется, перипетии последних суток сделали мои нервы стальными канатами, и скажи мне кто, что на нас летит метеорит, просто опущу стекло и буду ждать, когда он испепелит здесь все на хрен.

«Предварительно утечка», — сообщает усталый пожарник, а я смотрю на остатки деревни. Десятки строений, расположенные друг от друга на большом расстоянии, сгорели за считанные минуты, а они мне говорят про утечку.

Прохожусь мимо своей сгоревшей мечты в компании управляющего. Парень натерпелся страха, дрожит и оправдывается.

— Разберемся, — хлопаю его по плечу, — во всем разберемся.

Бросаю последний взгляд на пепелище, оставляю главного из группы своих ребят и сажусь в машину.

— Домой, — командую водителю и представляю теплые руки Лены, что обнимут меня дома. Именно в эту минуту чувствую особенное значение этого слова и повторяю его снова, — домой.

— Ты поджег полицейский участок? — не открывая глаз, улыбаюсь и кручусь в уютной постели, чтобы повернуться лицом к Давиду, — пахнешь дымом.

— Я в душ! — нежно целует меня в лоб и встает с постели, а я недовольно постанываю.

— Я так долго ждала тебя! — звучу, как капризная блондинка, и отбрасываю плед, чтобы пойти следом.

— Я быстро! Не вставай!

Давид скрывается за матовым стеклом, а я остаюсь сидеть на кровати. Ладно. Пойду, что ли, чаю ему заварю.

Стаса в квартире уже нет. Диван заправлен, подушки на месте, чашки вымыты, будто и не было его здесь.

Наливаю воду в чайник, осматриваю верхние ящики и нахожу несколько травяных смесей. По запаху выбираю ту, что нравится, и бросаю пару ложек в стеклянный заварник. Пока делаю все это, раз пять зеваю. Очень хочется спать! Представляю, как сладко будет засыпать в объятьях Давида и, прикрыв глаза, улыбаюсь.

Плетусь к холодильнику, открываю дверцу и зависаю. Все полки заставлены сырами, которые я вчера так старательно варила.