Тебе принадлежу (СИ) - Победа Виктория

— Черт, как же ты пахнешь, — произносит он, лишь на секунду оторвавшись от процесса, а я готова его убить за то, что посмел остановиться, но уже через мгновенье я снова покидаю реальность, потому что его губы творят что-то невероятное, язык буквально трахает меня, ударяет по клитору и я взрываюсь, разлетаюсь на части, рассыпаюсь на песчинки, кричу от наслаждения, срывая голос. Макс не останавливается, продолжает откровенно ласкать меня, он словно с цепи сорвался. — Дааа…охренеть, — стонет погружаясь в меня, одним толчком до упора.

— Люблю, — шепчу и двигаю бедрами навстречу, обхватив его торс ногами. — Пожалуйста, еще…сильнее.

— Тише, котенок, я не хочу навредить, — улыбается он и начинает медленно двигаться, а мне мало, я хочу сильнее, так, как он делал в прошлые разы. Хочу, чтобы ему сорвало чеку, чтобы не сдерживался.

— Твою мать, Демин, я беременна, а не больна, трахни меня уже как следует, — сама не верю в то, что произношу это, но сейчас мне совершенно плевать на то, как звучат мои слова. Притягиваю его сильнее, впиваюсь в губы и у него отключаются тормоза. Комнату наполняют громкие стоны и пошлые звуки соединяющихся тел, мои крики и мольбы не останавливаться, двигаться быстрее, сильнее, напористее.

— Так? Так хорошо? Скажи, что хорошо…блядь, Катя, детка, давай, малышка кончай.

Он ускоряется, двигается во мне на какой-то запредельной скорости, практически выходит и снова врывается до упора, задевая какие-то неведомые точки внутри и отправляя меня куда-то далеко за пределы реальности.

— Дааааа.

Меня начинает трясти, низ живота стягивает в тугой узел, член продолжает двигаться во мне со сверхзвуковой скоростью.

— Кончай, девочка, — приказывает Макс и грубо, до боли сжимает пальцами мои соски, и я начинаю кончать, громко, бесстыдно, широко раздвинув ноги, позволяя проникать в меня еще глубже. — Даааа, черт, какая же ты…— рычит в шею, и я чувствую, как его член начинает пульсировать внутри, изливаясь в меня до конца, без остатка.

Потные и довольные мы еще долго лежим на широком кожаном диване, одной рукой Макс перебирает мои волосы, а другой поглаживает мой живот. И столько любви в его глазах, наверное, во всем виноваты гормоны, точно гормоны, потому что я снова начинаю рыдать.

— Маленькая, ну чего ты? — приподнявшись, Макс берет меня за подбородок и заставляет посмотреть в глаза.

— Не знаю, просто все это и ты… — всхлипываю. —  Я так счастлива, знаешь.

— А плачешь тогда чего? — смотрит на меня недоверчиво.

— Я беременна, мне можно, — бурчу. — Давно ты купил этот дом?

— Сразу, как увидел с каким восторгом ты на него смотрела, просто не мог позволить никому его у тебя забрать. Купил его в качестве подарка на свадьбу, — рассмеявшись Макс снова опускается на спину.

— А ты самоуверенный тип, — прижимаюсь к нему сильнее. Поверить не могу, он купил этот дом три года назад просто потому, что я на него посмотрела. Ненормальный, просто ненормальный. Кто так вообще делает?

— Я же сказал, Кать, я знал, что однажды ты будешь моей.

— Лара сказала, что ты сохранил мой подарок, — произношу, спрятав лиц на его груди.

— И доверяй после этого секреты женщинам, — смеется Макс. — Что еще тебя рассказала эта предательница?

— Так это правда, это действительно те самые запонки? Я думала, что ты даже не посмотрел, что в коробке. Ты так смотрел на меня тогда…

Не успеваю договорить, Макс резко садится на диване, подхватывает меня и усаживает к себе на колени. Смотрит на меня несколько долгих секунд, а я не знаю, куда себя деть и как спрятаться от этого взгляда.

— Я люблю тебя, Катя, люблю так, что мне крышу сносит, я дышать без тебя не могу. Тебе тринадцать было, Кать, тринадцать. Я злился на себя за то, что вообще испытываю что-то подобное. Ты… да блядь, — вздыхает шумно, — это ненормально, понимаешь, у меня тогда только одно желание было, схватить тебя и поцеловать, прямо там. Твой подарок я нашел в тот же вечер и больше с ним не расставался.

—А еще она сказала, что у других женщин нет шансов, — хмыкаю и начинаю смеяться, Макс расслабляется, прижимает меня к себе, гладит по волосам и произносит:

— Естественно нет, я всецело принадлежу тебя, Кать, до последнего вздоха.

Катя

Три месяца спустя

— Зачем мы здесь?

Ни свет ни заря этот невозможный мужчина поднял меня, посадил в машину и повез в неизвестном направлении. И только теперь, стоя у долбанного здания ЗАГСа, я понимаю, к чему была такая спешка.

— Мне надоело ходить в женихах, сегодня ты станешь моей женой и точка, — рявкает Макс, подхватывает меня на руки и тащит в здание. Нормально вообще? Кто вообще так делает? Да, я отказалась играть свадьбу, пока Лара не придет в себя и не вернет желание жить. Поставила условие, а что мне оставалось делать? Она должна присутствовать на нашей свадьбе и точка. Она сколько угодно может ненавидеть всех вокруг, но Макса любит и видеть его несчастным точно долго не сможет. Первые недели после операции я проводила с ней все свободное время, а потом Макс запретил, причину не назвал, но к палате меня чаще, чем два раза в неделю не подпускал.

— Никакой свадьбы, пока…

— А кто говорит о свадьбе? — смотрю на него непонимающе, температура у него что ли? — Нас просто распишут. Ты сказала, что не хочешь свадьбу, но ни слова о том, что не выйдешь за меня. Все, Катя, сегодня ты станешь моей официально, а свадьбу, так уж и быть, сыграем потом.

— Ты мошенник, — смеюсь, нашел лазейку.

— Я юрист, если помнишь.

Нас расписали тихо и быстро. Красивая, молодая женщина все никак не могла оторвать от нас взгляда, пока мы подписывали бумаги и надевали друг другу кольца. Еще бы, не каждый раз жених приносит на руках невесту в такую рань, а на той вместо платья пижама с единорогами. Да-да, этот гад даже переодеться мне не позволил. Сволочь такая.

— Жених может поцеловать невесту, — не сдерживая улыбки произносит женщина, а Максу только волю дай. В общем из здания ЗАГСа меня выносили ошалелую, с припухшими губами и до безобразия счастливую.

— Я очень тебя люблю, — произношу ему в губы. Ощущаю на себе пристальные любопытные взгляды собравшихся у здания людей. Хорошо мы сейчас смотримся. Этот засранец, который выглядит так, словно с обложки глянцевого журнала сошел и я, в пижаме и с растрепанными волосами.

— И я тебя, малышка.

— Знаешь, ты мне должен теперь желание.

— И чего же ты хочешь? — улыбается. А я уже знаю, что он выполнит любое мое желание,будь то креветки в три часа ночи или полет на воздушном шаре посреди рабочего дня. Да, закидоны у меня интересные, а он мне отказать не может, потому что, что? Правильно — гормоны. Сделал мне сына, терпи его выходки.

— Ты отвезешь меня в больницу, сейчас же, — произношу твердо. Ладно, пожалуй, это единственная моя хотелка, которую Макс игнорировал. Охрана пристально следила за каждым моим шагом и больнице мне разрешалось появляться только в понедельник и пятницу. А потом мне и вовсе запретили приходить. Но сегодня мой, теперь уже муж, за свою выходку ответит.

— Вот так, в пижаме? — усмехается Макс. А у меня разве что пар из ушей не идет. Я знаю, что он делает это нарочно. Сейчас предложит поехать домой и переодеться, а там, дома я уже забуду, что вообще куда-то ехать хотела, он-то постарается. А вот об этом я зря подумала. Беременность сделала из меня нимфоманку, я и раньше-то загоралась по щелчку пальцев, а теперь мне и вовсе постоянно НАДО. Макса, конечно, все устраивает, он и рад стараться. Но сегодня это не прокатит. Мы едем в больницу и точка.

— В пижаме, да, сейчас и я ничего слышать не хочу.

Вздохнув, но не решаясь перечить злой, беременной жене, Макс сажает меня в машину и через двадцать минут мы паркуемся у здания клиники. Выхожу из машины, и снова ловлю на себе любопытные взгляды. Да и черт с ними, в пижаме вообще-то удобно. Макс молча следует за мной, а меня не покидает ощущение что он что-то скрывает. По идее в это время Лара должна отдыхать в палате, а потому, постучав в дверь, я бесшумно вхожу внутрь, делаю всего пару шагов и застываю на месте. Несколько секунд я просто наблюдаю за тем, как мой лучший друг, прижав к себе девушку и запустив руку под ее кофту, жадно целует ее в губы и, кажется, ее все устраивает, иначе почему она так яростно его обнимает? Шок длиться ровно до тех пор, пока Лара не приоткрывает глаза. Она вскрикивает от неожиданности и пытается отстраниться от Матвея, но тот продолжается прижимать девушку к себе.