Тебе принадлежу (СИ) - Победа Виктория

— Эм…— тяну неуверенно. — Поговорим? — обращаюсь к другу и киваю на дверь.

Выхожу в коридор и замечаю, то Макса нет, смылся гад такой. Матвей появляется спустя пару минут.

— Ничего рассказать не хочешь? — хватаю друга за футболку. — Ты в своем уме? Тебе баб мало? Ты зачем к ней полез, чертов ты идиот? — меня просто трясет от ярости. Он каждый день баб как перчатки меняет, половину Питера перетрахал, если не весь, не говоря уже о нашем городе. Мало что ли, экстрима захотелось?  — Ты о ней подумал? Что будет с ней, когда тебе надоест?

— Надоест? — вырвавшись из моего захвата, Матвей втягивает шумно воздух, глаза горят бешенством. Да быть не может. — Надоест? Так ты обо мне думаешь? Считаешь, что я способен на такую подлость?

— Но…

— Я люблю ее, Катя, как увидел ее впервые… — он отворачивается. — У меня хрен знает сколько никого не было, какие бабы! Люблю я ее, понимаешь, люблю.

— Поэтому меня не пускали в больницу, потому что ты здесь?

— Ей сложно, я столько времени и сил угробил, чтобы она мне поверила, чтобы жить захотела, на ноги встать. Не хотел ее смущать, кроме Макса никто не знает о наших отношениях, я даже родителям ничего не говорил.

— Поверить не могу, — начинаю улыбаться, — ну надо же, сам Матвей Авдеев пал жертвой роковой красотки. Обидишь ее, убью!

 В палату я входить больше не стала, уверенна, сейчас я девушке не нужна. Я-то беспокоилась о ее душевном состоянии, ногти все сгрызла, переживала, а переживать-то уже и не о чем. Кажется, она вполне счастлива и кто бы мог подумать, что именно Матвей, бабник, не пропустивший ни одной юбки, станет для тем самым спасательным кругом.

Эпилог

Катя

Поверить не могу, что я все-таки на это согласилась. О чем я думала вообще, когда соглашалась, ах да, в тот момент я вообще ни о чем не думала. Пора прекратить решать серьезные вопросы во время секса. Господи, да я ни то, что на свадьбу, а в тот момент в чистилище согласилась бы спуститься. Разве не женщины должны пользоваться подобными трюками? Чертов Макс, змей искуситель.

И какая была необходимость жениться именно сейчас, когда я больше похожа на воздушный шар, чем на невесту, мне рожать через две недели, а этому свадьбу играть приспичило. Это я должна мечтать о свадьбе, из-нас двоих девушка Я! Только какие там мечты о свадьбе, когда постоянно ноет спина, отекают ноги и вообще хочется умереть поскорее. Кто вообще придумал, что рожать должна женщина?

— Колобок на минималках, — констатирую, глядя на себя в зеркало. — Нет, ну правда, это же кошмар какой-то, — на самом деле все не так плохо, но повозмущаться-то нужно. А что? А вот нечего было вставать на сторону моего засранца мужа, а еще подругами зовутся.

— Ты чудесно выглядишь, прекрати ныть, — закатывает глаза Юля, — Лара вообще на костылях и ничего, — последняя тем временем тихо хихикает, сидя в кресле.

— Да она в руки эти костыли ни разу не брала, — рявкаю на Юльку. — Ее Матвей на руках таскает повсюду.

— А ты не завидуй, — нарочито серьезно произносит Лара, но уже спустя несколько секунд начинает смеяться в голос. Вот уже два месяца, как она встала на ноги, Матвей все-таки своего добился. Нельзя сказать, что все шло, как по маслу, были и истерики, и ссоры, она гнала его периодически, а он отказывался уходить. А теперь смотрю на ее счастливую мордашку и не могу нарадоваться. А Матвей, тот и вовсе словно летает, смотрит на нее, как на восьмое чудо света, пускает слюни и рычит на всех свободных мужиков в радиусе ста метров, даже брату физиономию разукрасил.

Грохот, раздавшийся в коридоре, вырывает меня из собственных мыслей, какой-то шум, возня, голоса мамы и тети Саши, кажется, там еще и тетя Катя чего-то кричит.

— Макс, ну кто так делает, невесту до свадьбы, — только лишь успеваю услышать голос мамы, как дверь резко открывается и на пороге показывается Макс.

— Какую к черту невесту, она уже четыре месяца, как моя жена, — грохочет Макс, кажется, мы слегка задержались и у кого-о сдали нервы. — Привет, солнышко, — обнимает меня и кладет руки на мой живот.

— Что значит четыре месяца, как жена? — доносится грозный голос отца и, судя по всему, плохо сейчас будет всем. Ты совсем охренел? Вы когда успели, кто вообще так делает, вырастил на свою голову!

— Папа, спокойно, — произношу, а сама встаю перед Максом, таким образом «защищая» его от отца. Папочка у меня, конечно, понимающий, но вот сейчас он вряд ли понимает, какого черта его дочь вышла замуж, а его оповестить забыла. Мы действительно ничего не говорили, поженились-то мы тихо, словно партизаны, без свидетелей. Это было моим решением. Да и зачем что-то рассказывать, если мы все равно планировали играть свадьбу? Точнее Макс планировал, мне-то она ни разу не сдалась, а ему в голову взбрело, что у меня обязательно должна быть свадьба и белое платье. И вообще он восемь лет этого ждал. Да Боже ты мой! Ну и как я могла ему отказать, когда он столько лет меня ждал?

— Малышка, давай ты больше не будешь так делать, — смеется Макс и отодвигает меня в сторону. — Это я должен тебя защищать.

— Тебе сейчас самому защита понадобится, — теперь в маленькой комнате собралась вся честная компания. Дядя Дима, судя по выражению его лица, тоже не восторге от того, что сын его оказывается женился, а он сам ни сном ни духом. Еще немного и Максу точно достанется, меня, конечно, никто не тронет, я вон — глубоко беременная.

— Айайай, — резкая боль внизу животу заставляет меня вскрикнуть и все внимание присутствующих теперь направленно на меня. Хватаюсь за живот и уже понимаю в чем дело, да елки-палки, ну сынок…— Маааакксс, кажется началось...

— Катя дыши, спокойно, такое уже было, нам рожать только через две недели, — говорит медленно, словно с умалишенной разговаривает, не будь мне так больно сейчас, прибила бы.

— Демин, мать твою, ты не слышишь, что ли, я, блин, рожаю! — срываюсь, чего все стоят, как вкопанные, ладно этот, у него ступор — первый ребенок, а остальные-то чего застыли? — Да какого хрена вы стоите, везите меня в роддом, или ваш внук появится на свет в этой самой комнате, роды будете принимать!

В роддом меня все-таки привезли вовремя, такого кошмара я не испытывала ни разу в своей жизни. Во-первых, дети, конечно, самая большая радость в жизни, но когда эта радость в почти четыре килограмма лезет из тебя, пока ты орешь и тужишься, как-то совсем не радоваться хочется в этот момент. Вот обложить всех трехэтажным матом — это да, впрочем, именно это я и сделала. Максу досталось в первую очередь, сошлись на том, что, если он захочет еще одного ребенка, то рожать будет сам, и, вот как-то мне совсем плевать, как именно он это сделает. Еще раз вот это все я просто не переживу. Я даже не подозревала, что умею так ругаться, до сегодняшнего дня. Папа бы оценил мой словарный запас.

— Катюша, девочка моя любимая, — ласково шепчет Макс, когда, вымотанную и уставшую, меня переводят в палату. Сын мирно посапывает на руках у отца и сейчас, кажется, я готова простить последнему все страдания, которые я испытала за несколько часов, пока наш сын появлялся на свет.

— Спасибо, тебе малышка.

— Ага, будешь должен, — уже практически не соображая, отвечаю и широко зевнув, проваливаюсь.

Девочки, ну вот и все. Простите за задержку, технические неполадки. Ну, что хочу сказать.Во-первых хочу подблагодарить вас всех за то, что поддержали мою первую подписку, было страшно, правда. Отдельное огромное спасибо тем, кто каждый раз уделял время тому, чтобы оставить комментарий, мне было очень интересно их читать. Хочу поблагодарить за награды, я видела каждую, не всегда была возможность отписаться, но я безумно вам всем благодарна. И пользуясь случаем, хочу сказать огромное спасибо Юле Орловой, чудесному автору и замечательному другу, за неоценимую поддержк, я очень это ценю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍