Заберу тебя себе (СИ) - Майрон Тори

— Ты мне любая нравишься. Очень.

О, боги! Вот как у него это получается? Мне сто раз отвешивали комплименты и говорили приятные слова, но я воспринимала это как само собой разумеющееся. Ноль эмоций. А с ним… Каждая приятность, словно огненная стрела, попадает точно в грудь и воспламеняет там всё до основания. А взгляд… Назар опять так смотрит на меня. Как на завоёванный трофей. Собственность. И как на самое ценное в жизни. То, чем дорожишь и любишь. Боготворишь. Разве это может сочетаться? И можно ли эту смесь испытывать к девушке, которую видишь второй раз в жизни?

— Мы так и будем стоять или всё-таки поедем? — вопрос Назара вытягивает меня из вереницы волнующих вопросов.

— Куда?

— В моё любимое место.

Напрягаюсь.

— Почему именно в твоё любимое?

— Потому что оно тебе тоже понравится.

— Я бы на твоём месте не была в этом так уверена.

— А я бы на твоём месте просто молча сел бы на мотоцикл и доверился мне.

— Ты просишь от меня слишком много.

— Разве, Кать? — ухмыльнувшись, Назар отталкивается от мотоцикла и наконец подходит ко мне вплотную.

Возросшее волнение подстрекает отвести взгляд в сторону, но упрямство помогает мне вздёрнуть подбородок и посмотреть Назару в глаза. И очень зря. Я переоценила свои силы и недооценила его влияние на меня. Секунды не проходит, как я пропадаю в чернильных глазах, а запах его кожи с едва уловимыми нотками парфюма дурманят, возбуждают, делая меня покорной и податливой.

Никак не противлюсь, лишь тихо выдыхаю, когда мужские пальцы касаются моего лица, проводят по скуле и описывают контур губ, чуть раскрывая их.

Не знаю, что на меня находит. Помутнение — да и только. Но, слава богу, мы находимся в безлюдном переулке, потому что я со стыда сгорела бы, если бы кто-то увидел, как Алина Воскресенская слегка высовывает язык и кончиком касается подушечки пальца малознакомого мужчины. И при этом увлажняется, как портовая девка.

От моего порочного жеста глаза Назара вмиг чернеют ещё больше, хотя мне казалось, что это невозможно. Его челюсть сжимается, хриплый стон вибрирует в груди, передаваясь мне мелкой дробью. И я начинаю дрожать, ноги превращаются в желе, в голове начисто стирается всё, кроме одного желания — ощутить губы Назара своими. И, по ходу, это взаимно.

Я не успеваю даже спустить взгляд с его глаз на рот, как на меня уже рушится лавина мужской силы, запаха, вкуса, всего… Назар резко хватает меня за волосы. Не грубо, не больно, а так, чтобы я никуда отодвинуться не могла. Давит на затылок и вторгается языком внутрь, целует жадно и напористо, хозяйничает во рту, как в своих владениях, а я смиренно позволяю ему это и целую в ответ.

Потому что хочу. Потому что рассудка лишаюсь. Потому что чувствую себя голодной до этих новых ощущений и безумно счастливой. Какой никогда прежде не была.

Назар такой высокий, что даже с моим ростом метр семьдесят мне приходится встать на цыпочки, чтобы было удобней зарыться пальцами в его жёсткие волосы. Издаю блаженный стон и продолжаю дуэль с его языком, слыша, как шумит в ушах — это мой пульс срывается. Возбуждение опутывает тело горячими верёвками, которые натягиваются в самых чувствительных местах.

Мы целуемся глубоко и пошло. Будто с нашей последней встречи прошло не несколько часов, а год. Между моих губ его язык — горячий, влажный, вкусный. Одна рука удерживает за голову, вторая давит на поясницу, впечатывая меня в крепкий мужской корпус.

— Ну так что, Катя? — спустя несколько бесподобных секунд Назар обжигает выдохом мои губы. — Поедешь, куда я скажу?

— Поеду, — без колебаний отвечаю я.

Сейчас я готова пойти за Назаром хоть на край света.

Знаю, это глупо и безрассудно, но напор его губ и яркий аромат запрета лишает здравомыслия. Я в своём личном раю. С ним. Сегодня. И хочу взять от этого дня всё по полной.

Я ожидала чего угодно: очередной пошарпанный отель, убогую забегаловку, бойцовский клуб, переполненный потными мужиками, или ещё какое-нибудь низкосортное заведение, в котором Назар часто проводит время.

Но я никак не ожидала, что его любимым местом окажется живописная локация, поражающая моё воображение своей красотой и нереальностью.

Слезаю с мотоцикла и застываю, с замиранием сердца вглядываясь в усыпанную зеленью и цветами поляну, омываемую огромным озером с чистейшей изумрудной водой.

Немыслимо просто!

За свои девятнадцать лет я много где бывала и видела предостаточно природных красот в Европе, Азии, Америке и даже в Австралии, но никогда и подумать не могла, что всего в полутора часах езды от Москвы можно увидеть нечто настолько красивое и удивительное.

Мы вроде бы на природу выехали, где на несколько метров в округе никого нет, кроме нас и лесной живности, и в то же время словно оказались в необъятном саду чьих-то частных владений. Уж больно здесь чисто и ухоженно. Это место не вызывает у меня обычного отвращения, какое я испытываю к отдыху без комфортных условий.

Складывается ощущение, что за всей зеленью и водоёмом здесь ежедневно ухаживает толпа садовников, а всё окружение в целом напоминает яркую картинку с десктопа компьютера.

Море разнообразных цветов и одинаковых кустарников радуют глаз, под ногами мягким ковром стелется трава. Справа от озера множество ровных берёзок тянут свои ветви к солнцу, что просвечивает через листья мягким зеленоватым светом, посыпая блеском кристально чистую водную поверхность.

— Я же сказал, что тебе здесь понравится, — самодовольная усмешка жалит мою щёку, крупная ладонь умещается на талию.

— Очень. Даже не знала, что в Подмосковье есть такие места. Впрочем, насколько я понимаю, не мне одной неизвестно об этом озере, — ещё раз оглядываюсь по сторонам. Поблизости нет ни одной живой души. — Почему здесь никого нет?

— Потому что это закрытая территория.

— В смысле?

— В прямом. Это озеро и прилегающие к нему земли несколько лет назад купил какой-то предприниматель и запретил въезд для посторонних.

— Так, получается, мы вторглись на частную собственность?

— Получается, что так, но тебе не о чем переживать, — Назар прижимается ко мне сзади плотнее, поглаживая ладонью живот. — Всё будет в порядке. Даже если нас кто-то увидит, ничего не случится. Я всё разрулю.

— Разрулишь? — с неуверенностью уточняю я, млея от прикосновения его губ к моей шее.

— Конечно. Я уже не в первый раз сюда приезжаю.

— Всех девушек сюда привозишь? — мой голос чуть мрачнеет, укол ревности пронзает сердце.

— Если я скажу, что ты первая, кого сюда привёз, ты же всё равно не поверишь.

— Не поверю.

— Но это правда, Кать.

Назар зарывается носом в мои волосы на макушке, глубоко вдыхает, и я чувствую, как его интерес быстро твердеет, упираясь мне в поясницу.

— И как ты нашёл это место? — спрашиваю, лишь бы совсем не раствориться в ощущениях, которые бешеным вихрем кружатся во мне.

— Тот, кто ищет, всегда находит.

— А более конкретно?

— Расскажу за обедом.

— Обедом?

Наконец поворачиваюсь к Назару лицом и лишь тогда замечаю, что он держит в руке большой кулёк. Видимо, он вытащил его из-под сидения мотоцикла, пока я любовалась живописной местностью.

— Не думала же ты, что я тебя без еды оставлю? Пойдём, выберем место для пикника, — он берёт меня за руку и тянет вглубь благоухающей поляны.

Я ни на секунду не прекращаю улыбаться, пока наблюдаю, как Назар стелет плед среди пёстрых цветов и раскладывает еду. Фрукты, овощи, сэндвичи. Всё выглядит аппетитно и пахнет обалденно. А ещё разрезано и расфасовано по разным коробочкам. Стоит только достать да положить в рот. Что мы и делаем, как только усаживаемся на плед.

Откусываю первый кусочек и мычу от наслаждения, не припоминая, чтобы хоть когда-нибудь настолько кайфовала от поедания обычного хлеба с ветчиной и сыром. Да что уж там… Я вообще не ем мучное, но сейчас делаю исключение и вкушаю его с превеликим удовольствием. Не только потому, что со вчерашнего вечера ничего не ела, но и потому что осознание, что Назар сам готовил для меня, делает эти бутерброды вкуснее любых деликатесов из самых изысканных мишленовских ресторанов.