Кэт Кэнтрелл - Остров любви в океане страсти

– Дождалась твоего… Ты что, меня обвиняешь? Да это ты должен ползать на коленях, вымаливая у меня прощение! И знаешь что? Я не собираюсь тебе ничего объяснять!

Белла стремительно развернулась и направилась к лифту. Джеймс последовал за ней и едва успел придержать двери, прежде чем они закрылись.

Очевидно, он подобрал неправильные слова. Белла просто кипела от негодования.

Да, он совершил ошибку, позволив отцу встать между ними, но разве он не пролетел тысячи миль, чтобы все уладить? Неужели она не может дать ему хотя бы две минуты, чтобы объясниться?

– Я все-таки прошу тебя выслушать меня, – сказал он, стараясь подавить терзавшую его тревогу. – Я не понимаю, почему ты не хочешь дать мне возможность все объяснить. Я думал, мы – пара, которая все проблемы решает сообща.

Теперь уже Джеймс повысил голос. Слава богу, что в лифте больше никого не было.

Он действительно хотел поговорить с Беллой о Мэйси. Хотел, чтобы она разделила его страхи, высказала свое мнение. Тогда он бы не чувствовал себя таким одиноким перед лицом обрушившихся на него проблем. За несколько дней его жизнь совершила крутой поворот. Даже обычный полет в Нью-Йорк дался ему с трудом. Джеймс потратил много времени, уговаривая Каталину, одну из горничных в доме Роулингов, посидеть с Мэйси. Это была не ее работа, но Каталина – единственный человек, которому Джеймс доверял безоговорочно, ведь они вместе выросли. Как только он вернется в Алму, примется за поиски няни для своей дочери, в его списке это была задача номер один.

Белла посмотрела ему в глаза:

– Пара? В самом деле? Челси ты то же самое говорил? Я видела вас вместе. Должно быть, вы славно надо мной посмеялись.

– Ты видела меня и Челси вместе? Когда?

– В тот день, когда уехала из Алмы. И не качай головой. Я видела вас. Вы уютно устроились в той беседке.

– Это вряд ли. Мы с Челси были у моего адвоката, подписывали бумаги, дающие мне исключительное право опеки над Мэйси. – Они быстро выполнили все формальности, в том числе сделали тест на отцовство, а потом Джеймс потратил кучу денег, чтобы как можно скорее избавиться от Челси. – После этого она сразу улетела домой, в Англию.

Распрощавшись с Челси, Джеймс почувствовал облегчение. Встреча с юристами заняла больше времени, чем он предполагал, но он должен был сделать все возможное для своей дочери, решить все вопросы прежде, чем говорить с Беллой. К несчастью, отец умело воспользовался этим временем, чтобы вбить клин между сыном и его любимой женщиной.

– Что? – Впервые с той минуты, как они зашли в лифт, уверенность Беллы поколебалась.

– Да. Я поехал к тебе, чтобы рассказать обо всем, но ты уже уехала. Габриэль дал мне какие-то невразумительные объяснения, поэтому я отправил тебе сообщение, помнишь?

Лифт издал звуковой сигнал, и двери открылись, но Белла не двинулась с места, на ее лице застыло ошеломленное выражение. Джеймс осторожно вывел ее из лифта, и они вместе направились к двери, ведущей в апартаменты.

Очутившись в квартире, Джеймс вопросительно посмотрел на Беллу.

– Я помню твое сообщение, – медленно проговорила она. – Но если Челси уехала, с кем же ты целовался в беседке?

– Целовался? Ты думала, что я целовался с кем-то? – Джеймс почувствовал, как в нем снова нарастает гнев. – Спасибо за доверие, Белла. Вот, значит, почему ты сбежала? Потому что думала, будто я тебе изменяю?

Джеймс смотрел на Беллу, с трудом сдерживая злость. Он потратил почти два дня, чтобы отыскать женщину, которая так мало доверяла ему. Он сжал ладонями гудящую голову и постарался успокоиться.

– А что я должна была думать, Джеймс? – прошептала Белла, и он услышал в ее голосе боль и обиду. – Твой отец сказал, что ты все еще любишь Челси. Я решила, что он лжет, чтобы разлучить нас, и поехала к тебе, хотела поговорить с тобой, но увидела, как ты целуешь какую-то темноволосую женщину. Я бы не поверила, если бы своими глазами не видела часы у тебя на руке.

Она взглянула на запястье Джеймса: часов не было. Белла похолодела.

– Ты имеешь в виду часы, которые я отдал Уиллу?

– О господи…

Перед глазами у Беллы все завертелось, и она стала оседать на пол. Джеймс бросился к ней и подхватил, не дав упасть.

– Ты в порядке? – с тревогой спросил он, помогая Белле встать. Его сердце учащенно колотилось. – Ты потеряла сознание?

– Нет. Просто колени подогнулись. – Она подняла лицо, залитое слезами, и посмотрела на Джеймса. – Так это был Уилл?

Он мрачно кивнул. Вот в чем сложность с близнецами – люди все время принимают одного за другого, правда, без таких разрушительных последствий. – Добро пожаловать в мир близнецов.

Но кого же, черт возьми, целовал Уилл?

– Почему ты не сказал мне, что отдал ему часы? Ты же всегда носил их. Я знаю, как много они для тебя значили, и я просто… я никогда не думала, что ты… Прости, я уехала, не дав тебе возможности объясниться. Мне жаль, правда. Я не должна была делать поспешных выводов.

– Кстати, об этом. Почему ты сделала поспешные выводы?

Его злость еще не до конца улеглась, но Джеймс так давно не видел Беллу, не ощущал исходящее от нее тепло, что просто не мог сейчас уйти.

– Ты сказал, что все происходит так быстро, – напомнила она. – Не думай, что я не доверяла тебе. Ты всегда был честен со мной, но… Ты не позвонил, как обещал, а твой отец сказал, что ты уже вернулся из Англии. Твоя машина в самом деле стояла у дома. Он рассказал про ребенка и заявил, что ты по-прежнему любишь свою бывшую подружку. А вдруг ты решил вернуться к ней?

Белла сделала неверные выводы, но Джеймс понимал ее.

– Я никогда не вернулся бы к ней, потому что люблю тебя.

– Ты… что? – Она ткнула его кулаком в плечо. – Тогда почему ты не позвонил, когда вернулся из Англии?

– Черт побери, Белла, я не успел сойти с самолета, как узнал о ребенке. Эта новость буквально оглушила меня.

Белла озадаченно посмотрела на него:

– Подожди… ты хочешь сказать, что ничего не знал о дочери? – Она помотала головой. – Но я думала…

– Что? Ты думала, я все знал и скрывал от тебя? – Джеймс тихонько выругался. Теперь ему многое стало понятно. Нахмурившись, он усадил Беллу на диван. – Нам определенно нужно больше общаться. Тогда мой отец не сможет нам вредить.

Она кивнула, на ее лице отразилась досада.

– Прости. Я же говорила, что не сильна в серьезных отношениях.

– Вместе как-нибудь разберемся. – Джеймс взял ее за руку. – Я обещал не оставлять тебя и собираюсь сдержать слово.

Она накрыла его руку своей:

– Ты правда любишь меня?

– Без всяких сомнений. – Он нежно отвел прядь волос от ее щеки. – Ты меня тоже прости, милая. Я хотел привести в порядок свою безумную жизнь, прежде чем мы встретимся, но только запутал все еще больше.

Это была только его вина. Если бы он постоянно говорил Белле, как много она для него значит, она бы не уехала, она вошла бы в беседку, чтобы потребовать объяснений, и поняла бы, что перед ней Уилл, а не Джеймс. И ничего этого не произошло бы.

– Значит, ты все уладил? – Белла посмотрела на него и вдруг нахмурилась: – Подожди, а что ты имел в виду, когда сказал, что получил единоличное право опеки? Что случилось?

Джеймс покачал головой:

– Челси сунула мне пакет с подгузниками и заявила, что слишком молода, чтобы нянчиться с ребенком, о котором не просила. Роль матери показалась ей слишком тяжелой, к тому же с ребенком не особенно походишь на вечеринки.

– О, Джеймс!

Голос Беллы был полон сочувствия. У Джеймса сжалось сердце.

– Откровенно говоря, я ошеломлен и растерян. – Именно это он хотел сказать Белле, когда приехал в ее дом в Плайя-дель-Онда, но обнаружил, что она улетела в Нью-Йорк. – У меня теперь есть дочь, о существовании которой я даже не подозревал. Я отец-одиночка.

Теперь ему, видимо, придется сложить с себя титул специалиста по распутыванию запутанных проблем. Не важно, насколько сильно он любит Беллу, она должна решить, стоит ли Джеймс того, чтобы остаться с ним.

Какое решение она примет?

Джеймс был отцом-одиночкой с ребенком на руках.

Увидев Джеймса в холле, Белла предположила, что он явился вымаливать у нее прощение, и была настроена выставить его вон. Однако потом она осознала, какой ложью опутал ее отец Джеймса, как ловко он манипулировал ею. Как только Джеймс сказал, что отдал часы Уиллу, Белла поняла, что ошибалась. Джеймс был совсем не таким, каким пытался представить его отец. Если бы только Белла осталась в Алме, она гораздо раньше узнала бы правду, и не было бы этих тоскливых, наполненных болью дней.

Часть вины за случившееся лежит и на ней. Она сделала поспешные выводы, поверила в то, что Джеймс не такой, каким она его знала. Она сбежала, оставив позади осколки своей любви.

И все же Джеймс любит ее. Белле захотелось броситься в его объятия, сказать ему о своей любви и повторить эти слова тысячу раз. Если бы это было так просто…