Петер Антес - Религии современности. История и вера

88

23. Отдельные сюжеты на эту тему изложены в публикации: Heribert Busse. Salman Ruschdie und der Islam. //Geschichte in Wissenschaft und Unterricht, 1990, Heft 4. S. 193–215.

И этот тезис профессора Антеса имеет непосредственное отношение к положению «мусульманской диаспоры» в бывшем СССР и в современной Российской Федерации, где кроме республик и регионов с подавляющим большинством мусульманского населения и с исторически сложившимися традициями мусульманской культуры, исламской цивилизации, существует измеряемая миллионами конкретных человеческих судеб и жизней «мусульманская диаспора», далеко не однородная в социальном, этнопсихологическом и религиозно-психологическом измерении. Насколько помогает этим людям приверженность к исламу, стремление следовать заветам Аллаха и указаниям Корана в их нынешней борьбе за существование, за свое социальное благополучие, духовное и культурное свободное развитие, за свое человеческое достоинство и человеческие права, насколько они сами ощущают себя представителями единой мусульманской уммы (или ищут иные формы самоидентификации, отдавая приоритет этническим, административно-географическим, профессиональным, клановым и иным показателям их принадлежности к той или иной гражданской общности) — это вопрос, который требует дальнейшего углубленного и социологического, и культурологического исследования. Лишь в качестве самого предварительного вывода из начатых в этом направлении исследований мы можем говорить о том, что мусульманская идентичность для этих людей всё же не только не бесполезна, но чрезвычайно важна, что в опоре на исламские традиции они черпают определенную силу, позволяющую выдержать и социально-политические стрессы, и нравственные испытания, характерные для непростого и нелегкого советского и постсоветского времени. Не напрасно строятся и открываются в наши дни мечети, скажем, в Москве, Петербурге, в Нижнем Новгороде, Минске или Киеве, не говоря уже о тех городах — Поволжья, Урала, Кавказа, Сибири и других регионов, где мусульманское население жило с момента основания этих городов и ныне представляет не столько сложившуюся сравнительно недавно, динамично мигрирующую «диаспору», сколько коренных жителей этих земель. И хотя в общей сумме способов самоидентификации, психологических стереотипов, приоритетных представлений, духовных ориентиров «советского» и «постсоветского» человека, особенно " мусульманина», проживающего вдали и в отрыве от исторического ареала распространения ислама, исламские моменты и мотивы самоидентификации ни в коем случае не преобладают над социальными, политическим, этническими, языковыми (преувеличивать их значение было бы неверно, и скажем, этническая консолидация татарского или чеченского «землячества» в той же Москве гораздо сильнее и ощутимее, чем общая солидарность «всех мусульман» Москвы), но и отжившими свой век моменты общеисламской солидарности никак нельзя считать. Возобновившиеся в последнее время, широко отмечаемые, как массовые ритуалы, общемусульманские посты, праздники, паломничества в Мекку (хадж), даже обычные, еженедельные пятничные намазы в столичных мечетях объединяют все социальные прослойки и национальные группы московских мусульман, составляющих в целом довольно внушительную общественную силу. В отдельных случаях в этой среде верность мусульманским традициям и реально осуществляется, и внешне демонстрируется даже более рьяно, чем там, где мусульманское население составляет устойчивое большинство и где мусульманская религиозность не выделяется в общей культуре и духовной жизни народа. (Прим, перев. — С. Ч.).

24. Из обширной литературы на эту тему выделим: Der Nahe und Mittlere Osten. Politik — Gesellschaft — Wirtschaft — Geschichte — Kultur. Hrsg. Von Udo Steinbach und Rüdiger Robert, 2 Bde. Opladen 1988; Die Welten des Islam. 29 Vorschläge, das Unvertraute zu verstehen. Hrsg. Von Gernot Rotter. Frankfurt/M. 1993 (Fischer TB 11480); Arnold Hottinger. Religiöser Fundamentalismus. Paderborn-München-Wien-Zürich 1993.

25. Подробнее об этом см.; Peter Antes. Religipser Fundamenta-lismus. // Uwe Hartmann und Christian Walther (Hrsg.). Der Soldat in einer Welt im Wandel. Ein Handbuch für Theorie und Praxis. Mit einem Vorwort von Bundespräsident Roman Herzog. München-Landsberg am Lech 1995. S. 54–60.

1. «Вы видите его вашими собственными глазами, но не узнаете его», — говорится в «Сообщении Набылы о ранних днях откровения Бахай» (издатель: Shoghi Effendi, Hofheim-Langenhain 1975, S. 58).

2. Там же. С. 61.

3. Там же. С. 167.

4. Gott geht vorüber. Oxford 1954, S. 24.

5. Там же. С. 58.

6. Там же. С. 60.

7. Die Babi-Baha’i. Eine Studie zur Religionsgeschichte des Islams, Diss. von 1911. Potsdam 1912, S. 37.

8. Francesco Ficicchia. Der Baha’ismus — Weltreligion der Zukunft? Stuttgart 1981, S. 80.

9. Brief an den Sohn des Wolfes. Hofheim-Langenhain 1966, S. 34.

10. Там же. С. 175. Об этом же см.: Shoghi Effendi. Das Kommen göttlicher Gerechtigkeit. Frankfurt 1969, S. 121. Там говорится: «Смысл, который лежит в основе всего творения, предстал в откровении этого самого возвышенного, самого священного дня, который в Его книгах и рукописях обозначен как День Бога, и все пророки, все избранные, все святые хотели бы погрузиться в этот день»

11. Там же. С. 176.

12. Об одном из его многочисленных высоких титулов Шоги Эффенди (Там же. С. 105–107) пишет: «В имени которое Он носил, соединился он с имамом Хусаином, который был один из лучших наследников божественного апостола». К этому следует еще уточнение, что имама Хусаина не надо путать с тайным двенадцатым имамом Мухаммадом И б Хасаном, которые должен появится как Махди! Скорее имам Хусаин может быть третьим имамом после Али и Хасана, который пал в битве у Кербелы (680), который считается у шиитов образцом веры и благочестия, и с его именем связан особый культ мученика (см. об этом: Heinz Halm. Die Schia. Darmstadt 1988, S. 177). Именно его возвращение (райа) ожидалось в конце света. Хусаин должен появиться в сопровождении своих 72-х боевых товарищей, также павших на поле боя и принявших мученическую смерть. Это произойдет, когда Махди устроит свое царство и после его смерти (!) откроется его могила. Оба имама, Махди и Хусаин, в традиции Бахай фигурируют рядом друг с другом, параллельно (в известной мере аналогично тому, как действуют Баба и Баха-улла).

Титулами Баха-улла, кроме того являются «Господин всех господ… Величайшее имя… Скрытое имя… Величайший свет, величайший океан… Тот, кто у людей может отличить плевелы от зерен пшеницы… Достижение народов…» и т. п. Его должны признать все другие религии. «О нем говорил Исайя как о божественной благодати и силе, как о вечном отце, как о князе мира… На его приход указывали и сторонники Зороастры… Только Его имел в виду Будда Гаутама, когда в собственноручном пророчестве написал, что придет в мир Будда по имени Майтрейа… и возвысится над всеми временами… И его имел в виду Иисус Христос, когда говорил об утешителе, о Духе правды… Он будет руководить вами во всём и вести вас к высшей истине… И создатель Апокалипсиса опирался на него, как на альфу и омегу. Его имел в виду Мухаммад, посланник Аллаха, говоря о Великом Откровении…И день Его засияет как день прихода Бога…» и т. д.

13. См.: F. Ficiccia, С. 97, Примечание 16.

14. См. об этом: Manfred Hatter. Der Kitab-i-Aqdas — das Heilige Buch der Baha’i // Materialdienst der Ev. Zentralstelle für Weltanschauungsfragen, 58. Jg. (1995), S. 175–178.

15. Hutter (Там же). S. 172–175.

16. Die Verkündigung Baha’u-Illahs, Frankfurt/M. 1967, S. 102.

17. Ni.: Hutter. Die Baha’i. Geschichte und Lehre einer nachislamischen Weltreligion. Marburg 1994, S. 26.

18. F. Ficiccia, S. 341.

19. Fereydin Vahmari. Baha’ismus: Theologische Realenzyklopadie 5, S. 128.

20. Там же.

21. T. Ficiccia. S. 356.

22. Hutter. Die Baha’i… S. 29.

23. Статистические данные приводит Национальный Духовный Совет Бахай в Германии, 1995.

Судя по приводимым далее цифрам, вероятно, правильнее было бы сказать: «свыше 1500 проектов». (Прим. перев. — С.Ч.).

24. Между прочим, религиозная община была запрещена и в нацистской Германии.