Эмиль Брагинский - Ирония судьбы, или С легким паром

— За него, родимого… — подтвердил Лукашин. — Меня, конечно, пригласили на свадьбу. Я сильно переживал, встал и сказал тост: «Желаю тебе, Ира, поскорей уйти от Павла ко мне. Я тебя буду ждать!» Со свадьбы меня, конечно, вытурили. Был большой скандал!

— А теперь вы с Павлом близкие друзья?

 — Почему теперь? Всю жизнь. Он же не виноват, что она его выбрала Именно к ней он должен был прилететь в Ленинград встречать Новый год Она здесь в командировке.

— Бедная Ира! Значит, она тоже пострадала!

— Почему тоже? — обиделся Лукашин. — Я себя, например, не чувствую пострадавшим! — И, улыбнувшись, добавил: — И с удовольствием пойду варить кофе…

 — Почему вы? — удивилась Надя.

 — Поете вы на самом деле славно! — озорно констатировал Лукашин. — А вот готовить совершенно не умеете! Ваша заливная рыба — это не рыба… Стрихнин просто!..

— Но вы же меня хвалили! — ахнула Надя.

 — Я подхалимничал…

 — Вы не слишком вежливы… — нахмурилась хозяйка. Ведь каждая женщина убеждена, что именно она готовит превосходно.

 — Это правда, — согласился Лукашин. — Я вообще себя не узнаю. Дома меня всю жизнь считали стеснительным. Мама всегда говорила, что на мне ездят все, кому не лень, а приятели прозвали тюфяком.

 — По-моему, они вам льстили! — сухо заметила Надя.

 — Я сам был о себе такого же мнения…

 — Вы явно скромничали, — насмешливо добавила Надя.

 — А теперь я чувствую себя другим, более…

 — Наглым! — саркастически вставила Надя.

 — Зачем же так? — огорчился Лукашин. — Нет, смелым… Более…

 — Бесцеремонным! — с той же издевкой вновь подсказала Надя.

 — Нет, решительным! Более…

 — Развязным! — продолжала суфлировать Надя.

 — Нет, не угадали! Я чувствую себя человеком, который может всего достигнуть! Понимаете, во мне дремала какая-то сила, а теперь вот пробуждается. Это, наверное, оттого, что я встретился с вами. Благодаря вам во мне проявился мой подлинный характер, о котором я и не подозревал.

Надя от изумления всплеснула руками:

 — Вы соображаете, что говорите?! Значит, это я сделала из вас хама?!

Лукашин зашелся от восторга:

 — Меня никто и никогда так не обзывал! Надя, я счастлив!

И тут раздался звонок в дверь.

 — Ну и настырный же он! — рассвирепел Лукашин. — Я не знаю, что с ним сейчас сделаю!

Он решительно направился к двери, но Надя оттолкнула его:

 — Не смейте! Я сама!

Надя вышла в коридор и резко распахнула входную дверь. На пороге стояли Валентина и Татьяна. Как и договорились по телефону, они зашли за Надей.

 — Идем ночевать ко мне! — предложила Валентина. — Надька, что случилось? Он хулиганил, да?

 — Вы поссорились? — спросила Татьяна.

 — Он женат? — продолжала Валентина. — Я его сразу раскусила!

 — У него ребенок! — высказала догадку Татьяна.

Услышав женские голоса, Лукашин подошел к шкафу, где красовалась фотография Ипполита, сокрушенно развел руками, как бы извиняясь перед соперником, и повалил карточку лицом вниз. После содеянного Лукашин решительно появился в прихожей:

 — Зачем вы пришли? Кто вас звал? Уходите, пожалуйста!

 — Вы что, с ума сошли! — возмутилась Надя.

Гостьи растерялись от подобного приема.

 — Но Надя сама просила… — начала заикаться Татьяна.

 — Надю я не отпущу! — решительно объявил Лукашин.

 — По какому праву вы здесь хозяйничаете? — Надя тоже опешила.

Ответ Лукашина прозвучал нахально, главное, правдиво и убедительно:

 — Потому что я — Ипполит!

Надя захохотала.

 — Что это вы смеетесь? — поинтересовался Лукашин.

 — Потому что ты врешь! — ответила Надя, даже не заметив, что перешла на «ты». — Девочки! — обратилась она к подругам. — В прошлый раз я постеснялась вам сказать…

 — Говори, говори! — угрожающе посоветовал Лукашин.

 — Это не Ипполит! — продолжала с отчаянием Надя. — Это совсем незнакомый мужчина. Я даже не знаю его фамилии.

 — Не верьте ей! — вмешался Лукашин. — Я Ипполит. Надя не стала бы проводить ночь с незнакомым мужчиной.

 — Я вам все объясню, девочки! — Надя не знала, как выпутаться. — Когда я вечером пришла домой…

 — Ты им расскажи про мою баню! — перебил Лукашин. — И тогда тебе сразу поверят!

 — Когда я вечером пришла домой, то увидела… — продолжала выкручиваться Надя.

 — Расскажи им, что я лежал в твоей постели, — посоветовал Лукашин.

 — Пожалуй, мы пойдем! — смущенно сказала Валентина.

 — Женя, — вспылила Надя, — немедленно прекрати балаган!

 — Какой Женя? — вспылил Лукашин. — Вы Женю привели? Развод!

 — Сейчас я его поколочу! — Надя явно собиралась выполнить свое намерение, но подруги силой удержали ее.

 — Лучше это сделать, — сказала Татьяна, — после нашего ухода.

 — Тогда вы не уходите! — попросил Лукашин.

 — Я ему задам! — не унималась Надя.

 — Девочки, побудьте еще немного. Давайте выпьем по рюмочке. Все-таки Новый год! — Лукашин подталкивал подруг к праздничному столу. Проворно разлил вино по бокалам.

 — За дружбу! — Татьяна, видимо, хотела примирить «молодых».

 — Какая там дружба! — посетовал Лукашин. — Она меня всю ночь по полу валяла.

Валентина поспешно произнесла тост:

 — Дорогие Надя и Ипполит!

 — Но он не Ипполит! — устало перебила Надя.

 — Надя, это уже неостроумно! — вмешалась Татьяна.

 — Конечно, неостроумно! — Лукашин победоносно поглядел на Надю.

 — Я поднимаю этот бокал, — продолжала Валентина, — за то, чтобы в Новом году вы уже не ссорились!

 — Мы больше не будем! — охотно согласился Лукашин.

 — Девочки, я ухожу вместе с вами! — сказала Надя.

— Не болтай глупостей! — грубо, как муж, прикрикнул Лукашин. — Почему вы на этот раз не кричите «горько»?

Надя онемела от его неслыханной дерзости.

 — Если вы просите… Горько! — неуверенно пролепетала Валентина.

 — Горько, горько! — поддержала Татьяна.

Надя стала отступать:

 — Я не буду с ним целоваться!

Лукашин, приближаясь к Наде, объяснил свое поведение:

 — Народ требует!

 — Женя, не прикасайся ко мне!

 — Я не Женя! Я — Ипполит!

Преодолев Надино сопротивление, Лукашин обнял ее. Долгий поцелуй. Такой долгий-предолгий, что подруги успели деликатно удалиться. В дверях Татьяна обернулась, чтобы еще раз посмотреть любовную сцену, но Валентина силой вытащила ее на лестницу.

Наконец Лукашин и Надя смущенно отошли друг от друга.

 — А где Татьяна и Валя? — не зная, как себя вести, спросила Надя.

 — Мне очень нравятся твои подруги… — переводя дыхание после поцелуя, ответил Лукашин.

 — Разве мы перешли на «ты»? — удивилась Надя.

 — Давным-давно! — ответил Лукашин. — Разве ты не заметила?

И здесь снова раздался звонок в дверь.

 — Это не квартира, а проходной двор! — Лукашин в гневе бросился открывать. — Кто бы ни был, убью!..

В квартиру ворвалась шумная молодая компания.

 — Синицыны здесь живут?

 — Минуточку. Надя! — крикнул Лукашин. — Как твоя фамилия?

 — Шевелева! — отозвалась Надя.

 — Нет, не здесь. Увы… — развел руками Лукашин. — Мы — Шевелевы!

 — Будем звонить во все квартиры подряд! — предложила девушка, а парень с аккордеоном заиграл бравурное вступление.

 — А как твоя фамилия? — поинтересовалась Надя после того, как компания удалилась.

 — Лукашин.

 — А отчество?

 — Михайлович.

 — Евгений Михайлович Лукашин, — озорно поклонилась Надя, — весьма приятно познакомиться.

Ничего не сказав, Лукашин подошел к телефону и снял трубку.

 — Куда ты собираешься звонить? — удивилась Надя.

Лукашин набрал номер:

 — Хочу узнать, когда уходит второй самолет…

 — Почему ты решил отложить отъезд?

 — Не хочу уезжать, и все! Алло, аэропорт, скажите, пожалуйста, когда уходит самолет на Москву, нет, первый я знаю… а второй… а третий?… а четвертый?.. Безобразие! — Лукашин в сердцах кинул трубку: — Просто черт знает что! Они уходят через каждые полчаса! — Он прошелся по комнате. — Я вообще ничего не понимаю.

 — Ты о чем? — Надя, увидев, что фотография Ипполита валяется на пустой полке, водворила ее на законное место.

 — А почему я должен улетать утром? Мне на работу второго, днем мы погуляем, сходим в Эрмитаж… А вечером я улечу или уеду поездом.

 — Ты ведешь себя бесцеремонно! — сделала выговор Надя. — По-моему, я тебя не приглашала.

 — Так в чем же дело? Пригласи! — посоветовал Лукашин.

 — Зачем? — совершенно серьезно спросила Надя.

Вместо ответа Лукашин подошел к шкафу, отодвинул стекло и взял фотографию Ипполита.

 — Я не могу так разговаривать! У меня ощущение, будто нас трое!