Владимир Колычев - И жизнь моя – вечная игра

Но Тимофей не умирал. Он продолжал видеть Ладу, слышать ее. Но не мог ничего сказать ей в ответ, не мог укорить ее, проклясть страшным словом.

– Умри! – уже требовала от него Лада.

Схватила его за плечи, с силой тряхнула.

– Умри!!!

Но Тимофей продолжал смотреть ей в глаза.

– Ой, что же я наделала? – схватилась она за голову. – Как же я могла!

Она снова принялась его трясти, но уже для того, чтобы оживить его.

– Ты не умрешь... Ты не умрешь!.. Ты не можешь умереть!!!

Но Тимофей умирал. Он сам чувствовал, как покидают его последние жизненные силы. И глаза его стали закрываться...

Женщины. Отрада мужчин, их же и проклятье. С них все начинается, ими все и заканчивается... Нельзя было верить Ладе, нельзя... Но уже поздно что-либо исправить. Не быть Заболонью великим княжеством... И простит ли его за это Бог там, на небесах? И простят ли его вообще за те грехи, которые он взял на душу за свою недолгую, но такую насыщенную жизнь?..

Девушка подошла к большой карте, взяла лежащую на полочке указку. Улыбка у нее дежурная, но отнюдь не фальшивая. Она не могла со всей душой относиться к каждому экскурсанту, но ей нравилась ее работа, она радовалась, что может поведать людям об истории родного края. Потому так живо светились ее глаза.

– К середине двенадцатого века после активного переселения жителей из других областей древней Руси Рязанское княжество обосабливается от Муромского, становится независимым. Происходит укрепление княжеской власти. Упрочение позиций христианства, начинается активное строительство оборонительных сооружений. К сожалению, княжество страдало от так называемого боярского сепаратизма. Старшие княжеские дружинники оседали на земле, получали в свое владение вотчины, развивали их, а затем и расширяли за счет соседей, объявляли себя князьями. Разумеется, это никоим образом не способствовало укрепление Рязанского княжества... В 1177 году от Рождества Христова рязанский князь Глеб Ростиславович совершил набег на Москву. Как говорится в летописи, «и пожже Москву всю». В отместку могущественный владимирский князь Всеволод Юрьевич Большое Гнездо направил свою дружину в рязанские земли. Но Глеб Ростиславович обходным путем сам вторгся в земли Владимирско-Суздальского княжества и «встал ратью» у стен стольного града. Потрясенный дерзостью рязанского князя, Всеволод возвращается в свою землю и разбивает войска рязанцев. В последующем Рязанское княжество попадает в зависимость от владимирско-суздальских князей. Тот же Всеволод Большое Гнездо дважды вторгался в рязанские земли, опустошал их. А в 1208 году он сжег Рязань. Но город восстал из пепла, заново отстроился. Но при нашествии хана Батыя в 1237 году город снова был разрушен...

Теперь о нашем городе. Первое летописное упоминание о Заболони относится к первой половине четырнадцатого века...

Тимофей знал о знаменитой записи в летописном своде владимирско-суздальских земель, связанной с рязанским князем Иваном Коротополом. В 1340 году этот князь был в Золотой Орде, возвращаясь назад, убил и ограбил своего двоюродного брата. В 1342 году сын убитого Ярослав-Димитрий пришел из Орды с татарским войском и прогнал Коротопола из Рязани, а сам занял его престол. Так вот, войско татарское шло мимо Заболони. Высокие и крепкие стены города испугали татар, не рискнули они подступиться к нему... Знал он об этой истории. Потому и слушал экскурсовода вполуха. И то лишь для того, чтобы получать удовольствие от ее изумительно-сладкозвучного голоса.

И сама по себе она очень ему нравилась. Милая светловолосая девушка, невысокая, хрупкая. Черты лица не совсем правильные, но их нежная чувственность и теплая женственность затеняли собой все недостатки. А умильные очки в тончайшей оправе очень шли ей, и даже казалось, что без них не было бы того совершенства, которое она представляла.

Тимофей стоял в стороне и любовался ею. Она его не замечала. Тогда он сам подошел к ней, когда экскурсионная группа пошла дальше, увлеченная своим гидом.

Девушка вздрогнула, увидев его. Взгляд счастливо просиял – как будто она чудо какое-то увидела.

– А я вас знаю! – выпалила она. – Вы Орлик. Тимофей... э-э... Сергеевич... А я Вика... Работаю здесь...

– Знаю, что вы здесь работаете. И то, что Викой вас зовут... А вы откуда про меня знаете? – польщенно улыбнулся он.

Оказывается, у них взаимный интерес друг к другу. Это настраивало на оптимистический лад.

– Вы же депутат.

– Депутат законодательного собрания – как новейшая история нашего города? Вы с этой точки зрения мною интересуетесь?..

– Нет, нет... – торопливо, но смущенно мотнула она головой.

– Тогда я нравлюсь вам как мужчина...

– Нет, – еще больше смутилась она.

– А я так надеялся услышать «да», – с игривым укором улыбнулся он.

– Вы интересный мужчина, – смятенно сказала она. – Но у меня есть муж, я его очень люблю...

– Но я не собираюсь уводить вас у мужа. Просто позвольте любоваться вами.

– А вы балагур... – поправляя очки, нервно улыбнулась она. – И повеса...

– Ну не скажите. Я вообще не изменяю своей жене. За редким исключением...

– Зачем вы мне это говорите?

– Ну мало ли что.

– Боюсь, со мной исключения не будет...

– Вы в этом уверены?

– Мне совсем не нравится этот разговор, – краснея, нахмурилась она. – И если вы не прекратите, я буду вынуждена просить вас удалиться.

– Или попросту пойти прочь. А вы этого не хотите.

– Да. Но в плане как мужчина вы меня мало интересуете...

– А в каком плане я вас интересую, позвольте спросить?

– В историческом.

– Даже так.

– Официально считается, что датой основания нашего города считается 1342 год, когда рязанский князь Иван Коротопол...

– Знаю, знаю... Но уже тогда Заболонь была крупным городом, если судить по высоте крепостных стен.

– Вот именно! Не мог же город вырасти быстро, из ничего... И современные исследования подтверждают, что город существовал задолго до монголо-татарского нашествия. Не так давно при раскопках были обнаружены чудом сохранившиеся берестяные свитки... Там целая история. О некоем князе Орлике. И звали его Тимофей... Возможно, это ваш далекий-далекий предок.

– Это интересно. Князь, говорите?

Он изучал свою родословную. Сначала крестьяне, затем пролетариат, абсолютно никаких дворянских корней. А тут вдруг – князь!

– Да. Судя по всему, это был самозванный князь, потому как боролся за свою независимость с рязанским князем Глебом Ростиславовичем.

– И тем не менее.

– Вклад его в развитие Старой Заболони неоспорим. При нем Заболонье достигло наивысшего расцвета... Да что там, оно было самостоятельным княжеством!.. Но все же князь рязанский Глеб Ростиславович одолел его, вернул обратно заболонские земли...

– А что стало с князем Орликом? – заинтригованно спросил Тимофей.

– Умер.

– Ну, судя по той давности, в которой он жил, это уже должно было произойти.

– Нет, он умер не от старости... Если верить легенде, у него было две жены. Одна законная, другая, судя по всему, не совсем. Одну жену звали Любава, другую Лада... – Этого не может быть, – озадачился Тимофей.

– Почему?

– Потому что мою жену зовут Люба. Законную жену. А не совсем законную – Лада...

– Да, этого действительно не может быть...

Вика тоже озадачилась. Но ее глаза излучали восторг. Ей хотелось верить в совпадение прошлого с настоящим.

Тимофей не разделял ее восторг. Седьмое чувство подсказывало ему, что в этом совпадении есть нечто роковое.

– Вика, вы сказали, что князь Орлик умер не от старости. И тут же сказали о его женах...

– Ну, думаю, вам это не грозит, – как-то не очень весело улыбнулась она. – Надеюсь, ваша Лада вас не отравит.

– А его что, отравила?

– Судя по всему, да. В угоду рязанскому князю. Орлик умер, а Глеб Ростиславович пришел в его земли, разорил их и сжег Заболонь... Ну, это если верить записям в берестяных свитках. Летописных сведений о князе Орлике нет...

– Может, и не было его?

Тимофей смотрел на Вику, но не видел ее. На экране мысленного взора перед ним стояла Лада – в старинном сарафане, в кокошнике... Нет, не кокошник это, а черный роковой ореол над головой...

– Может, и не было... Что с вами? Вам плохо? – забеспокоилась девушка.

Тимофей встряхнулся, проясненно посмотрел на нее. Слишком близко к сердцу принял он историю своего далекого предка, отсюда и видения.

– Нет, нет... А могу я увидеть эти берестяные свитки?

– Сейчас нет, они в Москве... Но если есть желание, могу дать адрес...

– А что еще вы можете рассказать?..

– Так, кое-какие детали. Свитков несколько, но сведения крайне скудные. И далеко не все записи сохранились...

– И все же.

Вика кивнула, соглашаясь продолжить разговор. Да и как она могла не согласиться, если сама была заинтригована не меньше, чем он.