Сара Млиновски - Кто на свете всех милее?

Надо перепрятать ключ. Внезапно мне что-то вспомнилось. Ключ. Я видела ключ. Где я его видела? Точно!

– Злая Зельда носит ключ на шее! – объявила я и от волнения сорвалась вниз.

Снежка вскрикнула, но мне удалось благополучно приземлиться.

– Осторожнее, – сказал Джона. – Но как мы добудем ключ, если она носит его на шее?

Хороший вопрос.

Через несколько часов мы снова пошли к замку. На этот раз – посреди ночи. К счастью, здесь луна и звёзды светят очень ярко и освещают всё вокруг.

Мы решили пробраться в спальню королевы, пока она спит, и выкрасть ключ. Хорошая новость: стражники, похоже, ушли. Плохая новость: впервые за день мост поднят.

– И как нам попасть в замок без моста? – спросила я.

– Наверное, придётся плыть, – сказала Снежка.

– Здорово! – обрадовался Джона.

Ой-ой. Признаюсь честно: я не Русалочка.

– Вы ещё не видели, как я плаваю кролем! – начал хвастаться Джона. – Фантастически!

Утешает, что плыть не так уж далеко. Всего метров шесть. У меня получится. Наверное.

– Что, если нас увидят? – спросила Снежка. Она зажала нос рукой и нырнула.

Джона побежал за ней.

– На сколько ты можешь задержать дыхание?

Мне это всё не нравится.

– Скорее бы это закончилось, – сказала я, сделала шаг вперёд и погрузилась в воду. Фу, грязь. И вода холодная. – Поплыли быстрее. И тише.

У Джоны на спине по-прежнему болтается сумка. Бутерброды будут очень мокрыми.

– О нет, – Снежка вдруг остановилась. – Нет, нет. Нет-нет-нет. Я забыла про Кроули!

– Кто такой Кроули? Стражник? – спросила я. Должен же кто-то делать ночной обход.

– Нет, крокодилица! Она живёт во рву.

Я ахнула и глотнула воды.

– В этом рву? Который мы переплываем? – Она что, шутит?

– Это она? – спросил Джона.

Бо-же-мой. На нас плывёт крокодил.

Огромный крокодил. Огромный чешуйчатый крокодилище, и он жуёт какую-то большую птицу, как стебель сельдерея.

– Нет, – ответила всё ещё застывшая на месте Снежка. – Он слишком маленький для Кроули. Наверное, у неё появился ребёнок.

Ребёнок? Вот это да! Я в шоке посмотрела на Снежку.

– Как ты могла забыть о двух крокодилах?

– У меня голова была забита другим, – надулась Снежка. – И когда я сбежала, здесь жила только Кроули!

Я заметила, что слева к нам подплывает ещё один крокодил и щёлкает гигантскими челюстями.

– Может, вернёмся назад? – спросила я дрожащим голосом.

Крокодильчик отрезал нам путь к отступлению и щёлкнул своими детскими челюстями. Я бы даже сочла его милым, если бы он не пытался нас съесть.

Мама-крокодил сделала рывок вперёд.

За ней манёвр повторил крокодил-малыш.

И снова мама. В этот раз она буквально пролетела над водой.

– Летающий крокодил! – обрадовался Джона. – Круто!

Круто? Вовсе нет! У них зубы острые, как кухонные ножи!

Крокодил-мама подплывала всё ближе.

– К берегу! К берегу! – завопила я, хватая Джону и не опомнившуюся до конца Снежку. Я плыла на спине и отчаянно била по воде ногами. Плыть без рук не так-то просто. А Джона очень тяжёлый. Почему? Всё дело в его рюкзаке! – Что у тебя там, кирпичи? – пробулькала я, глотая воду.

– Бутерброды! – крикнула Снежка. – Кинь им бутерброды!

Джона залез в сумку и вытащил из неё три мокрых бутерброда с мясом. Два кинул маме и один малышу. Сработает?

Малыш удивился. Мама подтолкнула бутерброд носом. И ещё раз. Она его нюхает?

Крокодилица зажевала свой бутерброд. Малыш попробовал свой.

– Даже крокодилам надо кушать, – закивал Джона.

– Главное, чтобы не нас, – добавила я.

Я доплыла до берега, и мы со Снежкой, облегчённо вздохнув, упали на землю.

А Джона весело махал крокодилам на прощание.

Я встала. Ноги все еще дрожали, и я промокла до нитки.

– Надо найти открытое окно на первом этаже, – сказала я. – Я проверю эти, а вы те.

Я осмотрела три окна. Они были закрыты наглухо.

– Всё закрыто, – сказала Снежка после того, как мы изучили все окна.

Хм.

– Что теперь?

– Окно Злой Зельды ещё открыто, – показала наверх Снежка.

– Да, но как мы туда попадём? Долетим?

– Интересно, эти крокодилы умеют летать? – спросил Джона, оглянувшись на ров.

– НЕТ, Джона. Это не игра в подвале. Здесь нет летающих крокодилов. Крокодилы не умеют летать. И даже если умели бы, ты бы на них не сел. Не в то время, когда я рядом. – Кстати о времени… Нет. Не буду смотреть. Я только расстроюсь.

Джона пожал плечами и посмотрел на замок.

– Смотри! Там некоторые камни выпирают, прямо как на стене для тренировок по скалолазанию!

– И что?

– Мы полезем вверх по стене! – Джона хлопнул в ладоши.

Что? Нет!

– Ну уж нет.

– Ну уж да! Это легко. Даже легче, чем лазить по деревьям. Я один из лучших в своей группе по скалолазанию.

– Там у тебя есть страховка.

– Она мне не нужна. Я никогда не падал.

– Пока не падал.

– Эбби, – серьёзно сказал Джона, поджав губы, – я справлюсь. Верь мне!

– Я не смогу, – лицо Снежки стало еще белее. – Больше никакой высоты.

– Я пойду один. Заберусь в замок, а вы стойте на стрёме. Я залезу в окно, возьму ключ…

– Я не позволю тебе карабкаться по стене замка, и точка. Даже если бы я разрешила, что тогда?

– Злая Зельда спит, да? Я осторожно сниму с неё цепочку, спущусь на первый этаж и открою окна. Вы залезете внутрь, и мы спасём Ксавье с принцем. А потом – домой. Вот и всё. – Джона потёр руки, как будто хотел их помыть.

Мне не нравится, что:

1. Мой брат полезет по стене замка на третий этаж без страховки…

2. Мой брат окажется один в комнате Злой Зельды…

3. Мой брат разработал план, а у меня в голове пусто. Ну да ладно. Я им горжусь. Но всё же!

– Снежка, стой на страже, – приказала я. – Я полезу за ним.

Это ведь не так сложно?

У меня болят пальцы на ногах. У меня болят пальцы на руках. У меня болит всё тело, а мы не взобрались и на полметра!

– У тебя отлично получается! – подбодрил меня Джона.

– Руки на стену! – скомандовала я. Не могу поверить, что он так развлекается.

Не смотри вниз! крикнул Джона.

Конечно, я посмотрела. А-а-а!

Мы лезли, лезли и всё ещё лезли.

– Почти добрались, – сказал Джона. Оказавшись у окна, он схватился за подоконник, подтянувшись, перевалился через него и исчез внутри комнаты, за фиолетовыми портьерами.

– Джона, – громко прошептала я, – оставайся на виду!

Он появился через секунду и победно вскинул руки.

– Готово!

– Тс-с!

Джона наклонился и помог мне забраться внутрь.

Злая Зельда лежала прямо перед нами. К счастью, она крепко спала.

Хр-р-р-р-р-р-р!

Злая Зельда храпит! Ха-ха-ха! Мы с Джоной не сдержались и захихикали.

– Что смешного? – раздался голос со стены.

У меня упало сердце. Я повернулась к зеркалу. Как я могла про него забыть?

– Тс-с! Не буди её, пожалуйста!

– Что, прости?

– Зеркало-зеркало, – поправилась я, – тс-с. Не буди её, пожалуйста.

– Так-то лучше, – зеркало понизило голос. – Не буду. Она всегда спит как убитая. И я не хочу, чтобы у вас были неприятности. Вы мне нравитесь. И Снежка тоже.

– Но, зеркало-зеркало, если мы тебе так нравимся, зачем ты подговорило Злую Зельду убить Белоснежку?

– У меня не было выбора. Я обязано говорить королеве правду. Это часть…

Хр-р-р-р-р-р-р!

Джона прижал руку к стеклу.

– Чего? Проклятья? Только не говори, что на самом деле ты – человек, застрявший в зеркале!

– Ну, я здесь не потому, что в зеркале очень весело.

– Отстой, – кивнул Джона.

– И не говори. Весь день только и делаю, что отражаю. У меня постоянно болит голова.

– Как тебя зовут? – спросил Джона. – Зеркало-зеркало.

– Г… Габриэль, – тяжело вздохнуло зеркало.

Это девочка!

– Привет, Габриэль, – поздоровалась я.

– Зеркало-зеркало, можно называть тебя Гэбби? – спросил Джона. – Это рифмуется с Эбби!

– Нет, – ответила девочка.

Постараюсь не принимать это близко к сердцу.

Я на цыпочках подкралась к постели королевы. Она спала на спине, натянув одеяло до подбородка. Я осторожно приподняла его, чтобы посмотреть на кулон.

Хр-р-р-р-р-р-р!

Я подпрыгнула. И опять склонилась над королевой. Я его вижу! Я вижу ключ. А где застёжка? Нет! Она должна быть сзади на шее. Как приподнять Злой Зельде голову и не разбудить её? Погодите-ка! У королевы так много костюмов. Наверняка она хранит здесь ножницы, чтобы подправлять какие-нибудь мелочи.

– Габриэль-Габриэль, – прошептала я. – Где ножницы?

– В ящике стола.

Я тихонько подошла к столу и открыла ящик. В нём царил беспорядок. Бумаги, перья, чернильницы и – ура! – ножницы!

– Нашла!

Я взяла лист, весь исписанный одними и теми же словами: «Всех милее».

Мне вспомнилось недавнее замечание Снежки.

– Габриэль-Габриэль, ты не знаешь, оставил ли отец Снежки завещание?