Анна Овчинникова - Друг и лейтенант Робина Гуда

— Быстрее!..

Я крикнул это, наверное, в двадцатый раз, и Мадлен в очередной раз бросила щепотку порошка в жестянку, в которой дымил пропитанный кровью кусок ткани, откромсанный от моего рукава. Колдуньи занимались подобной ерундой уже целую вечность, но добились только того, что вся комната провоняла запахом жженой тряпки и мяты. Может, для достижения нужного результата им не хватало главного катализатора, который сработал в прошлый раз, — кота? Тот как раз высунулся из-под скатерти — легок на помине, — и я уже хотел схватить этот желтоглазый «котолизатор» за шкирку и швырнуть на стол, в качестве последнего средства, как вдруг знакомое ощущение падения заставило меня инстинктивно вцепиться в подлокотники кресла...

Которые исчезли еще раньше, чем комната задрожала, расплылась и начала таять в зеленом дымке.

Не знаю, что там сделали горе-колдуньи, но у них получилось!!!

И только в эти короткие мгновения я осознал до конца, что могу больше никогда не увидеть ни этой комнаты, ни всего лежащего за ее пределами мира. Что я променял «светлое будущее» на «темное прошлое» и, если не найду вторую блистательную колдунью-неумеху вроде Мадлен, могу остаться там навсегда. Будь у меня время как следует все обдумать, я, может быть, многое бы вспомнил и о многом бы пожалел, но все произошло так быстро, что я успел только понадеяться, что ведьмы не переборщат и я не окажусь где-нибудь в Древнем Египте...

...Я рухнул между двумя кострами, едва не уткнувшись носом в труп Хантингдона. Нет, я не только попал туда, куда надо, но, кажется, даже не опоздал! Мне было некогда оценивать это чудо, равнозначное по вероятности падению метеорита в заданном месте и в заданное время.

Я был уже на ногах с мечом в руке — и едва успел парировать удар, направленный в грудь Робину Локсли.

Не знаю, кто при этом испытал больший шок — сам Робин или его противник. Рыцарь отшатнулся со сдавленным воплем, а Робин, сжимавший меч Хантингдона, дико уставился на меня.

— Ты где был?! — крикнул он.

— Пиво пил! — это вырвалось у меня как последний привет того мира, который я только что покинул...

А в этом мире было порядком жарко, не только от майских костров, но и от того, что мой противник очухался и напал снова, не дав мне перевести дух после всего пережитого.

Но от буковой рощи к нам на помощь уже спешили вольные стрелки, и я слышал, как Мари громко выкрикивает мое имя...

Я был дома.

С возвращением, Маленький Джон!

[1] Вино веселит сердце человека (лат.).

[2] Налог, равный 1/10стоимости всего имущества. Впервые его потребовал со всего населения Англии Генрих II Плантагенет, собирая деньги на крестовый поход.

[3] Outlow — человек, объявленный вне закона (англ.).

[4] Идите сюда и послушайте, джентльмены, это будет чудесная баллада, я расскажу вам о добром йомене, которого звали Робин Гуд. Робин был самым гордым из аутло, который когда-либо ходил по земле, таких отважных аутло, как он, вы уже никогда не найдете. «Маленькое деяние Робина Гуда, Песнь первая».

[5] Со времен норманского завоевания королевские чиновники, управляющие графствами, — шерифы — стали называться вице-графами.

[6] Гужевая повинность.

[7] Чтобы обезопасить себя от мести саксов, норманы вместо личного поручительства за убийство французских выходцев установили ответственность сотен или десятин. Она получила в простонародье название franr-pladge (круговая порука).

[8] Пятое августа

[9] Раб.

[10] Мир вам (лат.).

[11] Старинная английская хоровая песня.

[12] Хорошо поохотился! (лат.)

[13] Горе побежденному! (лат.)

[14] Имеется в виду Лесная хартия, по которой после норманнского завоевания Англии почти все леса были объявлены королевской собственностью. Генрих II специальной Лесной ассизой сделал шестьдесят лесов королевскими заповедниками — в их число входил и Шервуд

[15] В начале XI века, при Этельреде Неразумном, все датчане, жившие в Англии, были перерезаны в один день.

[16] Так называемый «тур шерифа», во время которого управитель графства объезжал свои владения для расследования гражданских и уголовных дел, проводился два раза в году.

[17] Порода охотничьих собак.

[18] Вопреки ожиданию (лат.).

[19] Не для школы, но для жизни учимся (лат.).

[20] Стихи неизвестного ваганта, перевод М. Гаспарова.

[21] Сен-Жан-д'Акра.

[22] При взятии Акры Ричард Львиное Сердце сорвал и бросил на землю знамя австрийского герцога Леопольда, первым водрузившего свой стяг на стенах.

[23] Город в графстве Руэрг (теперь — департамент Авейрон), где находилось знаменитое аббатство Сент-Фуа (Св. Веры). Святая Вера считалась покровительницей узников и пленных, они приносили ей обеты и посвящали свои оковы после освобождения.

[24]  22 июля.

[25] По закону (лат.).

[26]  16 мая.

[27] Страшно произнести (лат.).

[28] До норманнского завоевания, Ноттингемшир входил в состав королевства Мерсия.

[29] Лично свободный, зависимый от лорда владелец земли, плативший ренту.

[30] В 1139 г. Латеранский собор назвал арбалеты «оружием, ненавистным Богу и недостойным для христиан», разрешив применять их только против неверных. Что не помешало Ричарду I вооружить арбалетами свое войско и применять их в том числе при взятии христианского Кипра.

[31] Здесь: право феодала самому чинить суд над своими крестьянами.

[32]Волк меняет шкуру, а не душу! (лат.)

[33] Сигнал мыть руки и садиться за стол.

[34] Серьезные опасности требуют еще более серьезного лечения (лат.).

[35] Некоторое время Генрих II держал в заключении в ноттингемском замке свою жену Элеонор Аквитанскую.

[36] Смелым судьба помогает (лат.).

[37] Со времен норманского завоевания после заката было положено ударять в колокол — по этому сигналу в домах должны были гасить огни.

[38] Поспешай не спеша (лат.).

[39] Если (боль) мучительная, она не продолжительна, если продолжительна, то и не мучительна (лат.).

[40] Прежде всего — жизнь (лат.).

[41] Пока дышу, надеюсь (лат.).

[42] «Робин Гуд и лесники» (перевод Игн. Ивановского).

[43] Во время мира — львы, в сражении — олени (лат.).

[44] Белый шерстяной круг, к которому подшивались две вертикально спадавшие ленты, украшенный пятью вышитыми красным и черным крестами; привилегию носить его имели архиепископы и некоторые епископы, а также аббаты крупных монастырей.