Проект "Ковчег" (СИ) - Лифановский Дмитрий

Волков поежился, но продолжил:

- Вы должны посмотреть на это сами товарищ Сталин. Я сбросил Вам ролик на электронную почту.

- Ну, что же, раз у товарища майора государственной безопасности не хватает слов, чтобы обосновать свою просьбу, придется товарищу Сталину смотреть самому, что же вызвало такую истерику у боевого красного командира, - и Сталин с недовольством отключился. Волков с Сашкой переглянулись. Оба понимали, что сейчас жизнь майора висит на волоске, все зависит от того, как Сталин воспримет ролик, посчитает ли уничтожение деревни настолько важным аргументом, чтобы рисковать секретной техникой и невосполнимыми боеприпасами. Через час раздался вызов от Сталина. Все это время Волков и Сашка просидели молча, как на иголках. Сталин начал, как будто и не прерывал связь:

- Как планируете провести операцию?

Сашка уже обдумал, как будет уничтожать тварей:

- Каратели расположились в двух домах. Дома деревянные, довольно хлипкие, для гарантированного уничтожения всех гадов, нужно использовать ракеты с объемно-детонирующей смесью. Но я считаю, что лучше использовать пушку. Калибр 23-мм применяется сейчас в действующих штурмовых частях ВВС РККА, таким образом, будет меньше вопросов, как были уничтожены каратели. Чтобы не оставить живых предлагаю сделать два захода. С первого – расстрелять дома, где ночуют эти твари, потом уйти на круг и, вернувшись, добить оставшихся, если они будут. Чтобы не перезаряжаться установим дополнительные пушки на боковых подвесах. Заодно потренирую Никифорова в практических стрельбах.

Сталин задумчиво мял трубку.

- Хорошо, действуйте, используя пушки. Теперь второй вопрос. Вы можете снять фильм об уничтожении карателей?

Саша удивленно посмотрел на Сталина:

- Конечно. Качество, правда, будет не ахти, но видно будет все.

- Сделайте это с наиболее возможным качеством. То, что вы мне прислали должен видеть и знать весь советский народ. Но так же наш народ должен знать, что ни одно преступление против наших граждан не останется безнаказанным, - а потом добавил, - Саша, сделай это, и сверли с Никифоровым еще одну дырочку.

Александр смутился:

- Да, мы и так их рвать готовы зубами, товарищ Сталин.

- Я знаю. Действуйте. Сразу после завершения операции мне доклад и фильм.

- Есть!

[i] Запись трансляции не нашел. Поэтому слова диктора это мое представление, о том, как бы он мог это сказать.

[ii] Речь вставил полностью не для того, чтобы налить воды и добавить объема тесту, а действительно считаю ее очень важной, и было бы не правильно сокращать или искажать ее.

На базе царило приподнятое настроение. Не смотря на то, что работали все в обычном своем режиме, ощущение праздника витало по рабочим помещениям. Миля Сашка нашел в ремонтных мастерских.

- Михаил Леонтьевич, можно Вас? – с конструктором у парня сложились прекрасные отношения. Оба были влюблены в вертолеты, оба могли часам говорить о них, обсуждать возможности их применения в условиях этой войны. Ведь Михаил Леонтьевич успел повоевать на автожирах. Это конечно не вертолеты, но уже близко к ним.

- Что-то случилось, Александр? – встревоженно спросил Миль, видя взведенное Сашкино состояние.

- Да. Готовьте к вылету «двадцать четверку», - называть вертолет «Крокодилом» при Михаиле Леонтьевиче было чревато, такое название красивой машины очень раздражало и обижало конструктора. – Вылет боевой. На подвесы с обеих стороны контейнеры с ГШ-23. Боекомплект осоклочно-фугасно-зажигательные. С маркировкой разберетесь или мне помочь?

- Обижаете, Саша, конечно, разберемся. Все-таки скажите, что произошло? Что-то серьезное?

Сашка задумался, хранить секретность о произошедшем его не просили. Если Сталин хочет использовать этот случай в целях пропаганды, то о нем все равно все узнают, поэтому парень кивнул и сказал:

- Да, случилось. Немцы с полицаями сожгли деревню. Вернее жителей, деревня пока целая. Будем наказывать! – и Сашка сжал кулаки.

- Как сожгли жителей?! – Миль насмотрелся на этой войне всякого, но чтобы вот так просто убить мирных жителей. Одно дело, когда о таком рассказывают в сводках Совинформбюро, а другое, когда это произошло буквально рядом, в нескольких километрах от тебя.

- Просто. У них это получается очень просто, - скулы парня побелели, перед глазами встало лицо расстрелянной девочки с широко распахнутыми глазами, - согнали всех в сарай, расстреляли его, а потом подожгли. А сейчас они празднуют это дело, ну и грабят, наверное.

- Ясно. Хорошо, машину подготовим. Когда планируете вылетать.

- В 2-00, пусть они угомонятся, улягутся спать.

- Успеем.

- Вы Никифорова не видели?

- Да с разведчиком этим, кавказец который, куда-то пошли. Спорили о чем-то.

- Спасибо, тогда знаю, где они, - видимо все-таки Харуев решил высказать Петру за Сашку.

Парень так и не разобрался в местных взаимоотношениях. Рядовой комсорг может делать замечания командиру, если это касается его комсомольской работы? Сплошные непонятки. Ладно, не до того сейчас. Петра и Ису Сашка действительно нашелв малом актовом зале. Они о чем-то горячо спорили, но увидев парня замолчали.

- Петр, пойдем. Работа есть. Вылет боевой, подготовиться надо.

- Что-то серьезное?

- Противодействия не предвидится. Скорее стрельбы в условиях, приближенных к боевым, - а потом обратился к Харуеву, - Иса, извини, на собрание сегодня прийти не смогу, сам понимаешь.

- Понимаю. Ладно, в следующий раз придешь, - и парни разошлись по своим делам. Иса пошел к своим, а Сашка с Никифоровым в операторскую. Надо было хорошенько посмотреть съемку с беспилотника, выбрать вектор подхода, распределить цели. Операторы так и держали БПЛА над деревней, меняя их по истечении ресурса батареи. Уже было ясно, в каких домах расположились немцы и полицаи. Немцы выбрали самый добротный дом, тот, во дворе, которого убили хозяев. А их холуи, разместились через два дома. Заходить на цель решили так, чтобы оба дома стояли по линии атаки. Сашка инструктировал Петра:

- Смотри, я захожу вот так, - парень показал на экране, откуда планирует подлет к цели, - ты сначала разносишь избу с гансами, затем с этими, - и парень грязно выругался, Никифоров удивленно посмотрел на Сашку, Петр первый раз услышал, как Сашка матерится, обычно он был сдержан и к мату относился резко отрицательно. – Потом уходим на разворот, возвращаемся, делаем контроль из подвесных пушек. Третий пролет, чтобы убедиться, что никого не упустили. Ребята, - Сашка обратился к операторам БПЛА, - Вы должны держать птичку все время в воздухе и вести съемку, это приказ товарища Сталина. Мы тоже будем снимать с вертолета. Связь держим постоянно, если кто-то из гадов решит смыться, подскажете, в живых этих тварей оставлять нельзя.

Операция прошла, как и планировали. С первого захода разнесли и подожгли обе избы, где расположились каратели. Во второй заход добили улепетывающего в лес полицая, как он умудрился выжить в первый раз остается тайной. Он несся в подштанниках и босиком по снегу, смешно подпрыгивая и петляя, как заяц и выглядел так жалко и нелепо, что в душу к Сашке на мгновение закралось сострадание. Но тут же перед глазами опять встало лицо расстрелянной девчонки и вот эти вот молодцы, которые весело посмеиваясь пускают пулю за пулей в сарай с женщинами и детьми. А Петр излишним гуманизмом не страдал и накрыл беглеца точным залпом.

Третий заход оказался простой формальностью. На всякий случай отстрелялись по всем оставшимся домам, все равно населения там уже не было, а кто-то из палачей мог спьяну завалиться спать отдельно, предпочтя комфорт коллективу. Чувство мести притупилось, но не угасло. Жестокая и бессмысленная расправа нацистов над деревней что-то изменила в Сашке, до этого момента он чувствовал себя в этом времени, как в гостях, будто зашел ненадолго и вот-вот вернется домой. А теперь оно, это самое время стало ощущаться родным, а люди, живущие в нем частью его жизни.