Анна Тьма - Клинок белого пламени

   И Нижних миров из-за этого получилось целых девять, вместо трёх! Высших демонов удалось хотя бы наделить разумом. Низших тварей, щедро разведённых извращённым бредом Кошмара, здесь обитали целые полчища. Порой встречались такие мерзкие, что даже много повидавшую демиурга тошнило от отвращения.

   Сюда она приходила создать подобие реальности, где можно было вволю поохотиться и поубивать отвратительных созданий. Иногда это было приятно делать своими руками, удовлетворяя унаследованную от матери жажду крови. О, да, даже у демиургов бывают матери! И мама Смычка, прозванная сотней имён, из которых самым безобидным было Седая Смерть (ради собственной безопасности и чтобы не идти против истины, к прозвищу добавляли Прекрасная), не отличалась покладистым нравом.

   Вздохнув, Смычок откинулась в кресле, опустила розу на колени, щелкнула пальцами, вызывая перед собой образ Белого Пламенного, и невольно улыбнулась. Красивый. Только на дне глаз затаились смертельная усталость, тоска и горечь. И воля к жизни сравнялась с желанием смерти. Слишком много испытаний выпало на его долю.

   Жутко было видеть, как исказили весь её план чужие Творцы! Не должен был стать пленником плоти Великий Волк Арох Архорт, Защитник Карающий! Её маленький волчонок, бог, любимый Создателем как родной ребёнок. Как он попался, кто смог пленить Волка, у кого хватило на это сил и наглости?! Эльфы? Но кто из них?! Неужели среди лесных стрелков есть предатели?!

   Начавшаяся война смешала все карты и пустила под хвост Кошмару с трудом подготовленное плетение реальности! Творец извлекла из жуткой войны всё, что смогла, но как этого было мало! Свою Серебряную империю, Правое Крыло континента Бабочки, она смогла более-менее защитить. Чего не сказать о Левом Крыле, вотчине Кошмара, Нимадорге. Меньшее, Левое Крыло захватил для себя Верховный демон Когорты Эррхорт больше трёх больших циклов назад. Творец сумела призвать неподвластных ей демонов к порядку, но отбить Крыло так и не получилось. Дети мрака прочно обосновались в империи Нимадорга. Её это был промах или снова вмешались Игроки?

   А эта ошибка в Договорах для Пламенных братьев?! О, Смычок догадывалась, чьих грязных лап это дело! И она с удовольствием отомстит сволочи, как только начнётся Игра против него! А лучше просто отомстит, без Игры. Шею свернёт гнусной твари.

   -- Сути лишить, гады! -- невольно прорычала она, сдерживая злость. -- Да убить лучше!

   Лишённые сути и памяти, пленённые в чужих телах трое Пламенных братьев приняли новые имена, воинские звания и стали легендами войны. Страшные, непобедимые воины. Каждый стоил тысячи в одиночку, а уж вместе... о чём говорить, если победу призвавшей и пленившей их империи они вынесли на своих плечах? И умерли страшно.

   Альтис, младший, так сильно любивший своих братьев, остался один. В бреду наяву, потеряв самого себя... Демиург вспомнила как погибли двое демонов...

   -- Кошмар вас сожри!.. -- зашипела девочка, резко разжав руку.

   На изумрудных шипах остались капли крови, но ранки на ладошке уже затягивались.

   Пламенный всё же умница. Сам пробился к своей тайне, истинное имя, суть вернул. Волка тоже нашёл! Остальных побратимов собрал. К силе сумел грамотно обратиться, чтобы и в свой родной облик хоть на время вернуться, и не умереть от боли в чужом теле. Печать, держащую не хуже прочнейших кандалов, почти что снял. Мир на краю очередной кровавой драки не бросил.

   Вот только влюбиться умудрился как юнец, по уши. Плохо в первую очередь для него самого. Не время и не место для любви. Но это его личное дело, личный выбор. Лишь бы непоправимых ошибок не совершал.

   Смычок примерила Розу к облику демона, зажмурив один глаз озорно сверкнувший зеленью.

   -- Альтис? Ну скажи же мне своё имя, Белая Роза!..

   Но нераскрытый бутон белого серебра не спешил с ответом.

   Старые раны

   Последние два часа боги и демон потратили на обсуждение и споры о дальнейшей судьбе рода Императоров Сильены. Арох и Трэн, поддерживаемые Стримом, жаждали выдать самому Императору по заслугам, но принцессу при этом спасти, а Альтис с Коганом настаивали, что защитить надо обоих, хотя бы в виду того, что принцесса ещё совсем дитя. Как обычно, стоило Алу перетащить Стрима на свою сторону, как сдались и остальные.

   -- Девочку можно спрятать в эльфийских Лесах, -- предложил Арох. -- Повелительница не откажет. И там будет безопасно.

   -- Что-то я сомневаюсь в такой безопасности, тем более от Ловца, -- не согласился Траэллита. -- Лучше уж в моём Подводном дворце.

   -- Ага, и жабры ей заодно вырастим! -- с сарказмом сказал Альтис. -- Ты, Змей, совсем с головой рассорился? Ты же не будешь её постоянно в воздушном пузыре держать?

   -- Можно в "Саркофаге", -- почесал в затылке Ламий.

   -- Приём, разум, это твоя крыша! -- Альтис начинал злиться. -- Ты бы ещё на Велимор её сейчас тащить предложил! Давно ли ты с головой поссорился?! Кари только четырнадцать лет! Ты помнишь, что бывает с людьми, которые ложатся в твой "Саркофаг" в столь юном возрасте?!

   -- Грань!.. А ведь и, правда, забыл, -- повинился Великий Ламий. Однажды совершённая ошибка за давностью лет успела стереться из памяти. Дети в "Саркофаге" бога засыпали и больше никогда не просыпались, уходя в мир мечтаний и проживая жизнь в собственных фантазиях.

   -- Всё, решено, к Сильтарине, так к Сильтарине, она не то что этот драный ... Лаэторрионис, -- отрезал дальнейшие споры Альтис. -- Заодно поищем эту бессмертную мразь. Едва ли он куда-то далеко от родных лесов забрался. Там же его драгоценная Обрена стоит!

   Волк дёрнулся, невольно обнажая клыки.

   -- О, как я жажду этой встречи!.. -- прорычал бог-Волк.

   Боги незаметно от друга обменялись взглядами, ведя беззвучный диалог. Арох молчал о применённых к нему пытках, но иногда вскользь оброненное другом слово или мимолётный взгляд говорили больше любых объяснений. Одно это рычание стоило того, чтобы отдать душу провинившегося эльфа Верховному демону на растерзание, предварительно применив к нему все известные, не скупясь на фантазию, пытки.

   Поскольку разговор вёлся на повышенных тонах (разве что Стримбор всегда разговаривал спокойно и негромко), все свободные уши пытались подслушать этот премилый разговор. Вот только благополучно глохли, едва выказав повышенный интерес.