Джонатан Лотон - Красотка

Эдвард представил лица своих сотрудников, и особенно выражение лица Фила. Он даже пожалел немного, что сейчас не видит их. Он не ошибся, потому что из-за двери послышался громкий голос Фила, который не смог сдержать эмоций:

— Что здесь происходит, мать вашу?!

И спокойный голос Морриса:

— Мы с мистером Луисом будем строить корабли. Большие, большие корабли.

Дальше Эдвард уже не слушал. Дальше сотрудники сделают все сами.

Он вышел на улицу. Впервые за многие годы он испытывал покой. И хотя он понимал, что солнце не могло засветить ярче, ему казалось, что вокруг стало светлее.

Шофер лимузина из отеля ждал у входа в офис.

— Я пройдусь пешком. — Эдвард подал ему свой кейс и медленно пошел вдоль улицы. Сейчас ему было хорошо, и это чувство, почти им забытое, даже немного тревожило. Он сошел с дороги на траву и неожиданно для себя разулся. Ощущение напомнило детство, и Эдвард понял, как назвать то, что он чувствовал. Это была беззаботность.

В номере отеля была одна Вивьен. Она собирала вещи. Собственно, и собирать-то было нечего — коробка с шикарной шляпой и несколько платьев, купленных с Эдвардом… Грустные это были минуты. Срок их соглашения истекал завтра, но у Вивьен просто не было сил ждать этого часа. Она уже остыла от утренней обиды, даже горечи не осталось. Наоборот, она остро ощутила, что жизнь подарила ей сказку, и хотелось, чтобы это ощущение осталось с ней. Пусть ее сказка будет с печальным концом — бывают и такие…

За свою жизнь Вивьен научилась ценить даже самые маленькие радости. А то, что она получила за эти дни, несравнимо ни с чем. Вивьен улыбнулась, представляя себе, как они будут разговаривать с Кит, как обрадуется Кит ее подаркам. Потом представила, как огорчится Кит, когда узнает про ее решение.

В это время раздался звонок.

Вивьен подошла к двери, ожидая увидеть Эдварда. Но вошел Фил.

— Мне нужен Эдвард! — Сказать, что Фил был рассержен — мало. Он был разъярен и жаждал объяснений.

— Эдварда здесь нет. Он был с вами. — Вивьен даже не смотрела на Фила, так он был ей неприятен.

Фил бесцеремонно, по-хозяйски зашел в номер и направился к бару. Налил себе, залпом выпил.

— Нет, Эдвард теперь точно не со мной. Не-е-т, — противно протянул он. — Если бы Эдвард был со мной… Вернее, — поправился он, подбирая слова, — вернее, когда — да, когда — Эдвард был со мной, тогда он не отказывался от дела, которое сулило миллионы. Я думаю, что Эдвард с тобой, вот что я думаю — Филипп ненавидел Вивьен и не мог этого скрыть. — Выпить хочешь? — развязно предложил он, вкладывая в тон все свое презрение.

— Нет, спасибо, — Вивьен постаралась сдержаться, не выдать своего страха.

«Дрянь! Какая дрянь! Дрянь!..»— Ее мысли как будто зациклились на этом одном слове и дальше не продвигались ни на шаг. Она подошла к дивану, села и сделала вид, что не реагирует на его присутствие.

— Что ж, Эдварда нет, а мы его подождем, — услышала она слова Фила у себя за спиной.

— Он, наверное, скоро вернется. Он с минуты на минуту будет дома.

Ее простые слова привели Фила в бешенство. Что позволяет себе эта шлюха?! С бокалом в руке он подсел к Вивьен.

— Ты знаешь, это ведь не дом. Это — отель…

«Сейчас я покажу ей ее истинное место», — злорадно думал Фил и придвигался к Вивьен все ближе.

— Это отель, — повторил он, — а ты — не женушка. Ты — проститутка. Ты, наверное, хорошо трахаешься, если ты проститутка. Может, и я тебя трахну, и мне будет плевать, что я потерял миллион.

Вивьен сидела не шевелясь. Страх уже прошел, осталось только ощущение страшной грязи. А Фил уже просто не владел собой. Если бы его кто-нибудь видел сейчас, вряд ли в этом человеке он нашел бы хоть каплю порядочности.

— Потом, я скажу честно, Вивьен. Меня это очень заводит. Очень. Я очень зол сейчас. Сейчас я просто в ярости! — Фил придвигался все ближе. — Возможно, если я трахну тебя, — грязно ругался он, — потом съезжу с тобой в оперу…

Он не окончил фразы, и схватил Вивьен за руку.

— Убери руки! — закричала она.

Но Фила уже трудно было остановить. Он попытался обнять Вивьен, она отбивалась. Но ярость и злоба у Фила превратилась в похоть. И чем сильнее отбивалась Вивьен, тем сильнее напирал Фил.

— Отпусти меня, слышишь?! — Вивьен попыталась вырваться.

Фил со всего маху ударил ее по лицу, Вивьен упала.

— Ты же шлюха! — заорал он и прыгнул на нее.

В эту минуту в номер влетел Эдвард. Он буквально сгреб Фила и швырнул к стене. Потом подскочил к нему и схватил за лацканы пиджака. Фил таким его никогда не видел.

— Я хочу тебе сказать, — закричал он теперь уже на Эдварда. — То, что ты сделал сегодня…

— Вон отсюда! — Эдвард не дал ему договорить.

— Да она шлюха, шлюха чертова! — орал Фил.

И Эдвард ударил его. Фил упал, потом вскочил и шатаясь подошел к зеркалу:

— Ты, наверное, нос мне сломал, — заканючил он, пытаясь тем не менее как бы сгладить ситуацию. Ведь они — вместе, они — другой круг. А эта болезнь скоро пройдет.

— Вон отсюда! — твердо сказал Эдвард.

Филипп не верил ушам.

— Да что с тобой, Эдвард?! Я с тобой десять лет был. Я тебе жизнь свою отдал.

— Это все чушь собачья, это все вранье, — Эдвард уже не сдерживался и кричал. — Тебе нравятся операции, а не я! Я тебя сделал очень богатым человеком. Ты делал только то, что ты сам любишь!

Эдвард не дал Филу сказать ни слова в ответ. Он схватил его портфель и выбросил в коридор.

— Иди отсюда, я сказал! — уже тише, с ненавистью произнес он.

Вивьен лежала на диване, а Эдвард готовил для нее примочку из льда… У него самого болела рука после удара, но об этом он не думал.

— Почему мужики всегда бьют женщин по лицу? — говорила она, предоставив себя его заботам. — Такое впечатление, что сейчас глаза вылезут. Это что такое? Вас что, в школе учат потихоньку, пока мы не видим?

Эдвард приложил еще одну примочку.

— Знаешь, не все дерутся, — в голосе его чувствовалась искренняя теплота.

— Я слышала про то, что ты сделал с Моррисом.

— Это было чисто деловое решение, — Эдварду было приятно ее одобрение.

— Это было хорошо.

— Да, у меня тоже осталось хорошее ощущение.

Вивьен совсем оправилась от происшествия. «Пора…» — подумала она. Не самыми лучшими получились последние минуты их совместной жизни. «Так в жизни всегда бывает», — думала она, не зная, что «так» и что «бывает».

— Кажется, все уже. Мне надо идти, — просто сказала Вивьен.

— Да, я заметил, что ты собрала вещи… — только сейчас Эдвард понял, что она собралась уходить. — Почему ты уходишь сейчас? — задал он ненужный вопрос.

— Эдвард, всегда найдется какой-нибудь твой приятель, и он будет думать, что со мной можно обращаться, как Стаки… И что ты тогда будешь делать? Со всеми драться?

— Ты ведь не поэтому уходишь… — У Эдварда было чувство, что они очень давно знают друг друга, что им ничего не скрыть.

Это был разговор скорее чтобы продлить последние минуты вместе, чем выяснить причины.

— Знаешь, ты мне сделал очень хорошее предложение, и несколько месяцев назад не было бы никаких проблем, — Вивьен встала. — Но сейчас все другое, ты все изменил. И ты не можешь это все изменить снова. Мне нужно больше.

— Я знаю, что это такое, когда нужно больше. Считай, что я сам придумал это понятие — хотеть больше. Вопрос — насколько больше.

— Мне нужна сказка.

Это была правда. У Вивьен не было даже горечи или печали… Эти дни решили все в ее жизни. И говорить об этом было бессмысленно. Она знала, что все самое лучшее, самое теплое, самое трогательное в ее жизни уже произошло. Но она не оставляет это здесь, а забирает с собой.

— Невозможные отношения, — сказал Эдвард. — Мой главный талант — невозможные отношения.

Шутка получилась горькой, но они вместе улыбнулись. Вивьен села на невысокий порожек у выхода и стала обуваться. Эдвард присел рядом, достал пачку денег и подал Вивьен.

— Спасибо, — сказала Вивьен и положила деньги в карман.

— Когда тебе что-нибудь понадобится, нитка для чистки зубов например, — сказал он и Вивьен рассмеялась, — позвони мне.

— Мне было очень хорошо, — улыбнулась Вивьен.

— И мне…

Вивьен встала, взяла свои наряды.

— Тебе вызвать носильщика?

— Нет, не надо.

— Я это возьму, — Эдвард наклонился и взял коробку.

Они подошли к двери.

— Останься, — выдохнул Эдвард.

Он знал, понимал, что это глупо, что это ничего не меняет, что все кончилось. Но сердце просило, душа не соглашалась. У него не было сил быть стойким.

— Останься сегодня со мной! На одну ночь. Не потому что я плачу, а потому что я этого очень хочу.

— Я не могу.

Сейчас Вивьен была сильной. В эти минуты началась ее новая жизнь. Возможно, у нее не будет больше никогда ничего лучшего, чем эти мгновения. Но перед Эдвардом стояла уже другая Вивьен, и назад дороги не было.