Не отрекаются, любя... (СИ) - Лабрус Елена

— Я не спрашивал и не собираюсь, — покачал головой Марк. — Им сейчас с Измайловым будет не до того. Но кое-какие соображения у меня есть. Я прослушал записи, что дал детектив и на что он сам обратил внимание: в магазине несколько раз за последние недели проводили учения по пожарной эвакуации, то есть все знали, что делать.

— Она готовилась?

— Бесспорно.

— Да и пожар устроили так, чтобы никто не пострадал. И в этом тоже был замешан губернатор. Помнишь премию «Предприниматель года»?

— Конечно. Это краевой конкурс. Губернатор лично вручал ей приз.

— И губернатор лично с ней договорился, что она должна отдать территорию, что заняла магазином.

— Ему заплатили её конкуренты?

— Думаю, да. А, может, это тянулось ещё с тех времён, когда во всём этом был замешан её муж, господин Холмогоров. Валентин Геннадьевич пообещал, что поджог будет расценён экспертизой как страховой случай и ей выплатят страховку. Поэтому магазин она застраховала на баснословную сумму, в накладе не останется.

— Да, деньги ей в декрете пригодятся, — усмехнулась Вера.

— А на складе Лёхи они тренировались устраивать поджог.

— А «Берёзовский консервный завод», что принадлежал Холмогорову? Разве он не должен был достаться ей после смерти мужа?

— Думаю, с него и начались у них плотные отношения с губернатором, мэром и его сынком. Где-то взаимовыгодные, где-то не очень. Всё, что касалось Зойки, надеюсь, останется за кадром — это единственное, о чём я попросил следователя. Стелла передала им все бумаги, фото документов и переписки губернатора, что она делала для меня. Ну а коррупционные схемы, если он не раскрыл в видео, думаю, в Следственном Комитете без труда распутают сами. Но если вылезет что про Зойку, мне плевать.

— А эти органы следствия надёжные? — взяла его за руку Белка.

— Думаю, да. Вестлинг взял на себя эти заботы. И я ему доверился, кажется, не зря.     

— Надеюсь, теперь в этом городе воздух станет чище, — вздохнула Вера. — Он этого заслуживает. У нас красивый город, правда? — оглянулась она по сторонам. — И в нём живут замечательные люди. Знаешь, я всё время хотела отсюда уехать. Но теперь хочу остаться. Если ты не против конечно, — прикусила она губу.

— Ты можешь позволить себе любой город мира, — улыбнулся Марк. — И этот в том числе…

Есть истории, что словно прилетают со шквальными ветрами.

Их рассказывают деревья, в отчаянной страсти засыпая улицы сорванной листвой.

Их подхватывают крыши и разносят по городу стонущие трубы водостоков. 

В исступлении шепчет студёная вода реки, набегая волнами на серую гальку.

Кажется, будто именно так они и рождаются, городские легенды.

От них замирает сердце, текут слёзы, а порой стынет в жилах кровь.

Они никогда не забываются.

Возможно, эта тоже однажды станет легендой.

Но когда-то она просто случилась с людьми.

Вместо послесловия...

Три года спустя…

— …её назвали второй Камиллой Клодель. То же одиночество, та же пронзительная сексуальность, застывшая в глине, — красивым сильным голосом рассказывала женщина-экскурсовод, рукой привлекая поближе к себе молодых людей, что разбрелись по залу галереи современного искусства.

Откровенные и провокационные, вызывающие и удивительно натуралистичные, они звучат как гимн мужской красоте, воспетый женскими руками… — прочитала Вера строки, написаны в красивом рекламном буклете. 

— Эти руки и губы, изломы шей, изгибы спин, напряжённые мышцы, лица, искажённые чувствами, не кажутся каменными…

— Простите, — перебила девушка, что стояла у скульптуры, ставшей последней в творчестве архитектора, как гласила табличка. — А почему она называется «Вера»? 

— Ну давайте подумаем вместе, — ничуть не рассердилась на неё экскурсовод. — Что могла вложить в это слово современный скульптор Файлин Монго? 

— Ну-у, мужчина склонил голову на плечо женщины, словно в чём-то кается. Может, она ему верит?  — предположил паренёк в очках.

— Пффф… — хмыкнул другой. — Они же занимаются любовью. И, видимо, без резинки. Тут вопрос доверия поставлен торчком.

Все вокруг дружно засмеялись. 

— Господа, ну вы же взрослые люди, — укоризненно покачала головой экскурсовод. — Будущие архитекторы.  Ну давайте посерьёзнее! 

— И всё же мне кажется… — начала было та же девушка.

— Зачётные сиськи, — со знанием дела поднял палец вверх шутник.

Все снова засмеялись.

— Вера! — громко окликнул Веру Марк. Он вошёл в зал с малышкой на руках. Жестом извинился, когда все взгляды обратились к нему. Окликнул шутника, сказавшего про сиськи. — Полностью согласен! — подмигнул ему, тоже подняв палец вверх, а потом наклонился к Вере и сказал шёпотом: — Она проснулась и, кажется, хочет есть, — показал он на дочь.

— Сейчас иду. Покормлю её в машине, — кивнула Вера.      

— Простите, — ещё раз извинится Марк, давая малышке соску и выходя из зала. — Продолжайте, пожалуйста. 

Все побрели за экскурсоводом дальше.

И только девушка, что задала вопрос, посмотрела на скульптуру, потом на Веру, потом на дверь, куда ушёл Марк.

— Но это же?.. — вслух сказала она.

— Да, — кивнула ей Вера и улыбнулась: студентка, что узнала в последней работе Файлин и Веру, и Марка, точно станет хорошим архитектором, а, может, даже скульптором. 

— Когда ты вырастешь, и будет тебе лет восемнадцать, я обязательно расскажу тебе эту историю, — словно рассказывая сказку, сказала Вера довольно чмокающей малышке, что смотрела на неё зелёными глазами Марка. Они достались обоим их детям.

— Не поздновато в восемнадцать-то? — улыбнулся ей в зеркало заднего вида Марк.

— В самый раз, — строго ответила Вера.

Летом, пока Ванька был на каникулах, они отправились путешествовать с друзьями Марка на двух яхтах. Эта остановка была в марине Санкт-Петербурга, и Вера не могла не зайти в музей современного искусства, где проходила выставка Файлин.

— Видел? — спросил Марка Платон, едва они поднялись на палубу, и протянул журнал.

Их яхта, такая же большая и сказочная была припаркована рядом, но сегодня решили ужинать у Прегеров: Платона, его жены Яны и их трёхлетнего сынишки. После прогулки по городу разыгрался нешуточный аппетит не только у малышки.

— Да брось! — не на шутку удивится Марк. — Серьёзно? «Сбежавшую жену шейха подозревают в романе…», — прочитал он заголовок. Но это же?..

— Илья? — усмехнулся Прегер. — Судя по всему, да.

— Что обсуждаете? — вернулась Янка. Это был скорее риторический вопрос, никто ей на него не ответил, и она протянула руки к малышке. — Ну дайте, дайте уже мне эту прелесть. Эти пухлые щёчки. Эти сладкие ямочки, — подняла она на руки девочку. — Дорогой Повелитель оргазмов, ну нельзя делать таких красивых детей. Марк!

— Я тут совершенно ни при чём, они все похожи на мою жену, — подмигнул Вере Реверт.   

Она подняла забытый журнал, когда все пошли на верхнюю палубу, где уже накрыли ужин. На развороте в камеру улыбалась красивая ухоженная женщина, а позади неё в белоснежном костюме стоял высокий молодой мужчина, которого Вера видела первый раз.

«Эмир Дубая застал одну из жён в компании мужчины, когда прибыл в свой лондонский особняк. Он уверен, что у них были близкие отношения до того, как она сбежала и увезла с собой почти $40 млн.

Как сообщила газета The Sunday Times шейха шокировало поведение супруги, он потребовал от неё немедленного возвращения, но принцесса отказалась повиноваться воле мужа.

Кто же он, этот загадочный красавец, личность которого пока не установлена?

По данным вышеупомянутого издания, это бывший британский офицер, что был её телохранителем. Принцесса дарила ему дорогие подарки и в последнее время слишком часто ездила в Лондон, что и вызвало подозрения у эмира.