Эдгар По - Стихи

К Анни

О счастье! Не мучусь

Я больше, томясь,

Упорной болезнью,

И порвана связь

С горячкой, что жизнью

Недавно звалась.

Лежу я недвижно,

Лишенный сил,

И каждый мускул

Как будто застыл.

Мне лучше: не мучит

Горячечный пыл.

Лежу я спокойно,

Во сне распростерт,

Забыв все недуги,

Как будто я мертв,

И можно в испуге

Подумать - я мертв.

Рыданья и вопли

Затихли вокруг,

Как только прервался

Мучительный стук

Терзающий сердце

Томительный стук.

Тоска, отвращенье,

Как тающий воск,

Исчезли с болезнью,

Мрачившей мой мозг,

С горячкой, что жизнью

Сжигала мой мозг.

Исчезла и пытка,

Всех пыток сильней,

Ужасная жажда Души моей

К реке ядовитой

Проклятых страстей:

Насытил я жажду Души моей.

Испил я студеной роды из ключа,

Тот ключ потаенный

Струится, журча,

В земле неглубоко

Струится, журча.

О, нет! Пусть не скажет

Никто, что для сна

Приют мой мрачен,

Постель так тесна,

Ведь тот, кто скажет:

Постель так тесна,

Он тоже ляжет В

 такую ж для сна.

Мой дух не лелеет

 Мечтаний о грозах

Не сожалеет

О пламенных розах

О том, что алеет

На миртах и розах,

Дыханье как будто

Анютиных глазок

Он слышит из руты,

Из праздничных связс

Цветов розмаринных,

Анютиных глазок

Дыханье невинных

Анютиных глазок.

Он дремлет блаженно

В тумане мечтаний

О правде нетленной

И верности Анни

Витая блаженно

Средь локонов Анни.

Она с поцелуем

Склонилась ко мне

И я, не волнуем

Ничем в тишине,

Скользя, как по струям,

Забылся во сне.

Укрыв меня нежно

И свет затемня,

Она помолилась

Потом за меня,

Чтоб ангелы неба

Хранили меня.

И я на постели

Лежу распростерт

(С истомою в теле),

Как будто я мертв,

Прильнув к изголовью

Лежу распростерт

(С ее любовью),

Как будто я мертв,

И вам всем я страшен,

Как будто я мертв.

Душа ж моя ярче,

Чем в млечном тумане

Все звезды на небе,

Сверкает с Анни,

Горит она светом

Любви моей Анни,

Лучится ответом

Из глаз моей Анни

Зто было давно, очень, очень давно,

В королевстве у края земли,

Где любимая мною дева жила,

Назову ее Эннабел Ли;

Я любил ее, а она меня,

Как любить мы только могли.

Я был дитя и она дитя

В королевстве у края земли,

Но любовь была больше, чем просто

Для меня и для Эннабел Ли

Такой любви серафимы небес

Не завидовать не могли.

И вот потому много лет назад

В королевстве у края земли

Из-за тучи безжалостный ветер подул

И убил мою Эннабел Ли,

И знатные родичи девы моей

Ее от меня унесли

И сокрыли в склепе на бреге морском

В королевстве у края земли.

Сами ангелы, счастья такого не знав

Не завидовать нам не могли,

И вот потому (как ведомо всем

В королевстве у края земли)

Из-за тучи слетевший ветер ночной

Сразил и сгубил мою Эннабел Ли.

Но наша любовь сильнее любви

Тех, что жить дольше нас могли,

Тех, что знать больше нас могли,

И ни горние ангелы в высях небес,

Ни демоны в недрах земли

Не в силах душу мою разлучить

С душою Эннабел Ли.

Если светит луна, то приносит она

Грезы об Эннабел Ли;

Если звезды горят - вижу радостный взгляд

Прекраснейшей Эннабел Ли;

Много, много ночей там покоюсь я с ней,

С дорогой и любимой невестой моей

В темном склепе у края земли,

Где волна бьет о кромку земли.

Небеса были грустны и серы,

Прелых листьев шуршал хоровод,

Вялых листьев шуршал хоровод.

Был октябрь, одинокий без меры,

Был незабываемый год.

Шел вдоль озера я, вдоль Оберы,

В полной сумрака области Нодд,

Возле озера, возле Оберы,

В полных призраков зарослях Нодд.

Я брел по огромной аллее

Кипарисов - с моею душой,

Кипарисов - с Психеей, душой.

Было сердце мое горячее,

Чем серы поток огневой,

Чем лавы поток огневой,

Бегущий с горы Эореи

Под ветра полярного вой,

Свергающийся с Эореи

Под бури арктической вой.

Разговор наш был грустный и серый,

Вялых мыслей шуршал хоровод,

Тусклых мыслей шуршал хоровод,

Мы забыли унылый без меры

Октябрь и мучительный год,

(Всех годов истребительней год!)

Не заметили даже Оберы

(Хоть знаком был мне шум ее вод),

Даже озера, даже Оберы

Не заметили в зарослях Нодд.

Еще плотен был мрак уходящий,

Но зари уже близился срок,

Да, зари уже близился срок,

Как вдруг появился над чащей

Туманного света поток,

Из которого вылез блестящий

Двойной удивительный рог,

Двуалмазный и ярко блестящий

Астарты изогнутый рог.

Я сказал: - Горячей, чем Диана,

Она движется там, вдалеке,

Сквозь пространства тоски, вдалеке,

Она видит, как блещет слеза на

Обреченной могиле щеке.

Льва созвездье пройдя, из тумана

К нам глядит с нежным светом в зрачке,

Из-за логова Льва, из тумана,

Манит ласкою в ясном зрачке.

Перст подняв, отвечала Психея:

- Нет, не верю я этим рогам,

Не доверюсь я бледным рогам.

Торопись! Улетим поскорее

От беды, угрожающей нам!

Затряслась; ее крылья за нею

Волочились по пыльным камням.

Зарыдала; а перья за нею

Волочились по грязным камням,

Так печально ползли по камням!

Я ответил: - Нас манит сиянье,

Все твои опасения - бред!

Все твои колебания - бред!

Надежду и Очарованье

Пророчит нам радостный свет.

Посмотри на сияющий свет!

Крепче веруй ты в это сверканье,

И оно нас избавит от бед!

Положись ты на это сверканье!

Нас избавит от горя и бед