Лев Савров - Ах, эта Африка!

Я не помню, кричал ли кто-нибудь что-либо, не помню и как мы оказались в машине. В. Н. вдавил педаль газа, авто прыгнуло вперед, дверцы захлопнулись, Борис почему-то закричал: «Аппарат, аппарат!», а я тщетно пытался хоть что-то разглядеть сквозь запыленное заднее стекло. Потом я посмотрел по ходу движения и увидел, что по капоту прыгает, как пьяная лягушка, забытый запасной консульский фотоаппарат.

— В. Н., тормозните, посмотрим, что там, — предложил я.

К тому моменту мы уже проскочили метров тридцать, а все помнили, что обычно слоны не гоняются за машинами.

В. Н. приостановил автомобиль, я приоткрыл свою дверцу и высунул наружу голову и правую руку с киноаппаратом в ней. Борис в это время опустил боковое стекло и, загребая длиннющей рукой, подцепил злополучную камеру. Увиденную мной картину забыть невозможно: в клубах пыли, махая огромными ушами и мотая хоботами, взбесившимся журавлиным клином налетала на нашу маленькую машинку тройка гигантских чудовищ. Передний, величиной с дом, уже поднял хобот для удара, нацелил здоровенные страшные бивни прямо в меня и задирал на бегу ноги на высоту груди, готовясь раскатать бедное «пежо» в лепешку. Больше всего я поразился этим нелепо задираемым ногам.

— Гони, консул! — дико заорал я.

Машина рванулась, как самолет по взлетной полосе, дверь долбанула меня по голове и локтю так, что я чуть не выронил кинокамеру. Мы одним духом промчались по поляне до опушки.

— Давайте остановимся и посмотрим, — опять сказал я.

— Убивать таких любознательных надо, — отозвался Виктор, — мало тебе шишки на черепе?

Но В. Н. уже притормозил. Мы выглянули и убедились, что на этот раз преследователи остановились посреди поляны. Другие самцы к тому времени перешли речку, присоединились к передовой тройке и, встав плечом к плечу, перегородили всю поляну, образовав живую стену, за которой и спрятались мамаши с детенышами. До этой стены хоботов и бивней было метров семьдесят. Мы вышли из машины и принялись фотографировать невиданное доселе зрелище, а они тихо стояли и внимательно следили за нами. Потом мы аккуратненько загрузились в авто и медленно двинулись дальше, они же так и стояли, пока нас не скрыл поворот.

Когда через часок мы возвращались обратно, на этом месте уже никого не было, все стадо куда-то ушло, и мы поехали купаться к минеральной речке.

На дне узкой долины из-под двадцатиметровой скалы вырывается поток, образуя под скалой заводь шириной метров десять и глубиной метра два. Затем поток сужается, мелеет сначала до метра, а потом по колено, и метров через сто речка становится ручьем, лениво исчезающим в зарослях. На дне чистейший песочек, температура воды всегда постоянная, около тридцати градусов, берега обрамлены пальмами, сейбами, зонтичными акациями и густыми кустами. Нырнешь в воду и лежишь в ее прозрачности, наблюдая, как все тело покрывается пузырьками газа.

— Да, — сказал консул, расслабленно перебирая по дну руками, — может, лучше бы аппарат свалился на землю, и слон наступил бы на него — какой был бы сувенир!

— Вся машина в лепешку вместе с нами внутри — вот это был бы сувенир! — возразил Виктор.

— Для слонов, что ли, бляха-муха? — засмеялся Борис.

— А я, оказывается, все время давил пальцем на спусковой рычаг кинокамеры.

— «Ночь в Крыму — все в дыму» у тебя получится, — продекламировал Виктор.

И он был прав. Только участники этой истории впоследствии угадывали в движущихся тенях на экране четвероногих героев смертельного по возможному концу приключения: ведь я не мог одной рукой совмещать стрелки экспонометра, да и смотреть на них было немножко некогда.

Через три дня, распрощавшись с Борисом, мы втроем уехали на фургоне в столицу, а оттуда через неделю привычным трансафриканским экспрессом двинули в свой городок.

Опять приехали наши геологи. Мы старались показать все местные достопримечательности. Шумная веселая компания носилась на двух газиках вокруг городка, доводя до истерики деревенских собак и до инфарктного любопытства их хозяев.

Добрались мы и до баобабовой рощи со знаменитым шестиметровой толщины представителем на опушке. Поставив оба автомобиля рядом со стволом, народ принялся измерять, фотографировать, ощупывать и ощипывать гиганта на память.

— А что это за дыра там наверху? — заинтересовался Валентин. — Надо проверить.

Недолго думая, он взял большой камень и с хеканьем ловко запустил прямо в дыру. Почти тотчас же из дупла вывалился наружу громадный звонкий рой диких ос.

Как мы бежали! По саванне напрямик, норовя проскочить сквозь кусты погуще! Помню мысль: «Хорошо, что очки крепко держатся на ушах, только бы уберечь глаза от колючек!» Рядом со мной, подскакивая, как мячик, прыгал Люлю. Помню, взревел мотор одного газика, машина помчалась по дороге где-то левее, но почему-то довольно быстро остановилась.

Пришел в себя я внутри мангровых зарослей, ос вроде бы не слышно, к моей ноге прижимался и дрожал Люлю. Перекликаясь, мы медленно собрались за поворотом дороги на полянке возле замерзшего авто. Шофер Николай лежал рядом без сознания, доктор с аптечкой уже хлопотал над ним.

— Зачем ты полез в машину, Коля? — спросил доктор, когда шофер очнулся. — Ты же без рубашки, у тебя теперь вся спина — сплошной волдырь, я вижу больше сотни укусов.

— Там же аптечка была, — слабо улыбаясь, ответил Николай, — вдруг с кем-нибудь плохо.

— Вот и стал сам первым пациентом, теперь по меньшей мере три дня постельного режима, благо, сердце у тебя крепкое, а то могло быть и хуже.

Я насчитал у себя четыре укуса на руках и шее, Люлю был ужален один раз в голую пятку.

— Нам бы твою шерсть, брат, — сказал я ему.

— Ну вы и дураки! — громко смеялся Валентин. — Надо же, все бросились в одну сторону, и осы за вами. Я вот пошел спокойненько в другую сторону шагом, меня вообще не тронули.

— А какой-то умник куда-то бросил камень, — заметил Виктор.

— Пойду прогуляюсь по дороге, — сказал Валентин и пошел по обочине, небрежно помахивая снятой майкой.

— Надо выручать вторую машину, — объявил начальник партии Иван Иванович.

— Рано еще, они, наверное, не успокоились, — вяло возразил кто-то.

— Ничего, я подкрадусь, — ответил Иван Иванович и двинулся по кустам в направлении рощи.

Несколько минут все было тихо, потом вдруг зарычал мотор, и почти сразу автомобиль с грохотом, не останавливаясь, пронесся мимо нашей полянки. Иван Иванович рулил, вцепившись в баранку обеими руками, ветер вздувал на нем рубаху парусом, над его головой, немного отставая, летело облако ос. Мы повскакали на ноги и с интересом стали наблюдать за гонкой, благо, дорога виляла с холма вниз. Метров через сто газик обогнал гуляющего Валентина, и тут, по-видимому, устав от погони и найдя более удобную жертву, осы накинулись на него.